«Фейгенберг родом была из Гомеля, из бедной еврейской семьи. В 17 лет вышла замуж за слесаря Хаютина. Познакомилась с ним в Одессе, где работала машинисткой в редакции одного журнала. Девушка способная, веселая, хватавшая все на лету, она сумела сильно понравиться командированному в Одессу директору московского издательства «Экономическая жизнь» Алексею Гладуну. С ним, своим новым мужем, перебралась в Москву. Гладуна вскоре двинули на дипломатическое поприще, и Евгения оказалась вместе с ним в Лондоне. Стучала на машинке в советском полпредстве. Потом – Берлин. Опять машинистка, но уже в торгпредстве. Вдруг Гладуна отзывают в Москву, а совработники в Берлине просят его: пусть Женя останется – быстро и чисто печатает, научилась редактировать тексты. Муж эту просьбу уважил и отбыл в СССР. Ему ведь не сказали о главном: Женечка на советских вечеринках показала, как умеет танцевать под патефон – будто плавится в партнере, растворяясь в нем, и мужчины торгпредства без ума от нее.

И случилось так, что в Берлин в это самое время приехал знаменитый советский писатель Исаак Бабель, обаятельный и влюбчивый. Много позже, в 1939 году на допросе у следователя НКВД, автор «Конармии» и одесских рассказов самолично написал в своих показаниях: «С Евгений Ежовой, которая тогда называлась Гладун, я познакомился в 1927 году в Берлине, где остановился проездом в Париж. В первый же день приезда я зашел в торгпредство. Там я познакомился с Гладун, которая, как я помню, встретила меня словами: «Вы меня не знаете, но я вас хорошо знаю. Видела как-то раз на встрече Нового года в московском ресторане». Вечеринка в торгпредстве сопровождалась изрядной выпивкой, после которой я пригласил Гладун покататься по городу в такси. Гладун охотно согласилась. В машине я убедил ее зайти ко мне в гостиницу. В этих меблированных комнатах произошло мое сближение с Гладун, после чего я продолжал с ней интимную связь вплоть до дня своего отъезда из Берлина»…»[13]

Осенью 1928 года Евгения Гладун вернулась в Москву и поступила на работу в редакцию «Крестьянской газеты» машинисткой. Роман с Исааком Бабелем возобновился и продолжался, по его словам, до конца 1929 года.

В конце двадцатых годов во время отдыха в Сочи Евгения Гладун познакомилась с Николаем Ежовым. Вскоре они создали новую ячейку общества – семью.

Для будущего наркома это был второй брак. Его первой супругой была Антонина Алексеевна Титова, на два года его моложе, бывшая студентка Казанского университета, вступившая в 1918 году в партию и работавшая техническим секретарем в одном из райкомов. Она окончила сельскохозяйственную академию и работала в Орграспредотделе ЦК ВКП(б). После развода с Ежовым Антонина Титова в 1933 году закончила аспирантуру, доросла до заведующей отделом во ВHИИ свекловичного полеводства и даже выпустила в 1940 году книгу «Организация работы звеньев в свеклосеющих совхозах». В 1946 году она ушла на скудную пенсию по болезни, прожила после этого больше сорока лет и умерла на девяносто втором году жизни в сентябре 1988 года. Репрессиям ни в период «ежовщины», ни позднее не подвергалась.

Евгения Ежова организовала в квартире светский салон, где помимо подчиненных Ежова – работников аппарата ЦК, а в дальнейшем – чекистов можно было встретить видных партийных функционеров – Александра Поскребышева[14], Александра Косарева[15], Роберта Эйхе[16], журналистов, писателей, деятелей искусства. Гостей всегда ждал богатый стол, обильная выпивка и непринужденная обстановка, позволяющая приятно провести время, попеть и потанцевать.

Среди интимных друзей Евгении Ежовой, кроме вышеназванного писателя Исаака Бабеля, был Отто Шмидт[17]. Сложно сказать, знал или нет об ее амурных похождениях муж. Сам Ежов регулярно изменял супруге.

Сотрудница Иностранной комиссии Союза писателей СССР Зинаида Гликина (близкая подруга Евгении Ежовой) вспоминала позднее:

«Он готов был установить интимную связь с любой, хотя бы случайно подвернувшейся женщиной, не считаясь ни со временем, ни с местом, ни с обстоятельством. От Хаютиной-Ежовой мне было известно, что Н. И. Ежов в разное время в безобразно пьяном состоянии приставал, пытаясь склонить к сожительству, ко всем женщинам из обслуживающего его квартиру персонала… Знаю со слов Хаютиной, что он использовал свою конспиративную квартиру по линии НКВД на Гоголевском бульваре как наиболее удобное место для свиданий и интимных связей с женщинами».

Евгения Ежова не только была прекрасно осведомлена о сексуальных похождениях своего супруга, но однажды даже помогла ему решить проблему интимного характера. В 1936 году одна из его партнерш забеременела, а в то время в СССР аборты были официально запрещены. Евгения Ежова с помощью своих связей в Наркомате здравоохранения помогла этой женщине прервать нежелательную беременность[18].

В начале июня 1938 года Иосиф Сталин настоятельно рекомендовал Николаю Ежову развестись с женой. Свое странное пожелание вождь мотивировал тем, что Евгения Ежова скомпрометировала себя связями с «врагами народа»: расстрелянным в 1936 году начальником иностранного отдела и заместителем директора Госбанка Григорием Аркусом[19] (его обвинили в том, что, используя свое служебное положение, он организовал снабжение находившегося в изгнании Льва Троцкого иностранной валютой).

Вернувшись домой из Кремля, Николай Ежов рассказал об этом разговоре супруге. Она не только отвергла идею развода, но и, наоборот, порекомендовала мужу при следующей встрече со Сталиным заявить о своем полном доверии жене и нежелании развода. Неизвестно, выполнил супруг ее совет или нет. Зато у Евгении Ежовой начался новый роман – с Михаилом Шолоховым. Эта интимная связь жены наркома внутренних дел и известного писателя ухудшила и без того напряженные отношения в семье Ежовых.