– А если он вернется и обнаружит, что вас нет, то он приедет за вами сюда?

– Приедет, – кивнула Виктория. – Вы не против, если мы побеседуем о чем-нибудь другом? Я не желаю говорить на эту тему.

Эдвард по-прежнему наблюдал за девушкой. Было очевидно: она что-то скрывает.

– Оставь ее в покое, Кларисса, – проговорил он наконец. – Виктория же сказала, что не хочет вспоминать об этом.

– Еще один вопрос. – Кларисса снова взглянула на девушку. – Неужели янки действительно пришли к вам на плантацию? Вы видели их?

Виктория почувствовала, что теряет самообладание. Глаза ее наполнились слезами, и она прошептала:

– Да, видела. О, это было ужасно. Они пришли и убили Бесс, нашу рабыню. Она была мне… как мать. – Виктория не хотела плакать, но не могла сдержаться. – Я ненавижу янки. Но больше всего я ненавижу генерала Шермана.

Дэн привлек девушку к себе и, пытаясь успокоить ее, проговорил:

– Виктория, пожалуйста, не расстраивайся, не надо об этом вспоминать.

Виктория кивнула и сказала:

– Дэн, я хочу посмотреть речку.

– Да-да, конечно. Пойдем. – Доктор помог девушке подняться на ноги.

– Какая ты безжалостная, Кларисса, – проговорил Эдвард, когда Виктория с Дэном отошли на почтительное расстояние.

– Мне кажется, она что-то скрывает, – сказала Кларисса.

Эдвард придерживался того же мнения, однако промолчал. Кларисса пристально посмотрела на него и прошептала:

– Эдвард, я ради тебя на все готова.

– На все? – Он взглянул на нее с удивлением.

– Да, на все. – Она сунула руку ему под рубашку и провела ладонью по его груди.

– Не надо со мной шутить, Кларисса. – Эдвард отстранил руку девушки.

– Я не шучу. – Она заглянула ему в глаза. – Разве мы хотим не одного и того же?

– Не думаю, Кларисса. – Эдвард поднялся на ноги и добавил: – Между прочим, мне не очень понравилось, как ты говорила с мисс Фарради. Вы, женщины, меня удивляете. Порой вы более жестокие и бессердечные, чем мужчины.

– Эдвард, я не хотела обидеть Викторию. Просто мне захотелось узнать о ней побольше.

– И что же ты узнала?

– Я тебе уже говорила… мне кажется, она что-то скрывает. Но давай не будем из-за нее ссориться. Может, уйдем куда-нибудь потихоньку и побудем наедине?

– Нет, Кларисса. – Эдвард покачал головой. – Когда мне нужна женщина, я сам ей об этом говорю.

Девушка отступила на шаг. В глазах ее блеснули слезы.

– Если я тороплю события, то только потому, что люблю тебя, Эдвард.

– Кларисса, ты напрасно теряешь время. У меня было много женщин. Сомневаюсь, что ты захочешь стать одной из многих.

– Ты ведешь себя вызывающе. – Глаза девушки округлились. – Разве ты не понимаешь, что оскорбляешь меня?! – воскликнула она. – Зачем только я обратила на тебя внимание?! Надеюсь, что в один прекрасный день кто-нибудь уязвит тебя так же, как ты уязвил меня сегодня.

– Этого никогда не случится, Кларисса. Я же сказал, что у меня нет сердца.

Спускаясь с холма, Эдвард думал о Виктории. Он надеялся, что ему в этот день еще удастся поговорить с ней.

Тем временем Виктория с Дэном гуляли у реки.

– Я очень сожалею, если Кларисса тебя обидела, – проговорил доктор.

– Я сама во всем виновата. Я повела себя неправильно. Прошу меня простить.

Дэн взял девушку за руку.

– Надеюсь, Виктория, ты позволишь мне быть твоим другом, – пробормотал он.

– Я и так считаю тебя другом, Дэн.

– Если Пол О’Брайен приедет за тобой, ты выйдешь за него замуж?

– Да, – ответила Виктория.

«Что ж, во всяком случае, своей дружбы она меня не лишает», – подумал Дэн.

После прогулки доктор отвел девушку к бабушке – Эллис хотела представить внучку своим соседям. Многие из тех, кто знал Мэри Элизабет, поражались сходству дочери с матерью. Дружелюбные техасцы понравились Виктории; теперь уже девушка не сомневалась: здесь, в Техасе, она не будет чувствовать себя чужой.

Солнце клонилось к западу, и из танцевального павильона доносились звуки музыки. На тускло освещенной площадке уже кружили несколько пар. Люди постарше сидели у стен и негромко переговаривались, не желая мешать молодым. Дети же, утомленные играми, устроились на расстеленных одеялах.

Виктория то и дело озиралась, пытаясь отыскать в толпе Эдварда Ганновера и Клариссу. Она стыдилась своей несдержанности и хотела извиниться перед ними обоими.

– Может, потанцуем, Виктория? – спросил подошедший к ней Дэн.

– С удовольствием, – ответила девушка.

Доктор вывел ее на середину зала, и Виктория повеселела – она вновь почувствовала себя юной и беззаботной и на время забыла о Джорджии и о войне.

Потом Виктория танцевала со многими молодыми людьми, но после каждого танца ее приводили обратно к Дэну. Внезапно к доктору подбежала взволнованная женщина.

– Томми Нельсон упал с дерева, доктор. Думаю, вам надо срочно подойти к нему.

Извинившись, Дэн последовал за женщиной. Виктория уже хотела вернуться к бабушке, когда вдруг увидела Эдварда Ганновера. Он приблизился к ней и спросил:

– Могу я пригласить вас на танец, мисс Фарради?

– Как вам будет угодно, мистер Ганновер.

Тут зазвучала музыка, и Эдвард вывел девушку на танцевальную площадку. Они закружились в танце и, казалось, слились воедино в ритме вальса. Он смотрел прямо ей в глаза, и Виктория чувствовала, что у нее подкашиваются ноги.

– Вы такая красивая, – прошептал Эдвард. Теперь он смотрел на губы девушки, и ей вдруг почудилось, что он ее поцеловал.

Виктория не понимала, что с ней происходит, и это ее пугало. Она пыталась думать о Поле, но не могла – мешали нахлынувшие на нее ощущения, мешал проникновенный взгляд карих глаз.

Наконец музыка стихла, и Эдвард, уводя девушку с площадки, прошептал:

– Нам нужно поговорить, мисс Фарради.

– Поговорить?.. – спросила Виктория.

– Да, но не здесь. Приходите на холм, где мы обедали. Не нужно, чтобы люди видели, что мы ушли вместе.

– Нет, я никуда не пойду, – сказала девушка; в висках у нее стучало.

– Пожалуйста, Виктория. Это очень важно. – Он пристально посмотрел ей в глаза.

Виктория вспыхнула. «Неужели он вообразил, что я из тех женщин, что готовы без оглядки бежать ночью на свидание с мужчиной?» – подумала она.