Почему мне кажется, будто она требует чего-то запретного и невыполнимого? Смотрит так внимательно в ожидании этого бессмысленного обещания.

— Хорошо, Лукерья.

— Нет, ты должен пообещать.

— Обещаю, что ты останешься моей женой, как бы ни случилось в будущем.

— Хочешь, я тоже пообещаю? — Кокетничает она.

— Например?

— Я тоже обещаю, что останусь твоей женой, что бы ни случилось в будущем. Но учти, — она хмурится, — это значит, что мы вместе навсегда. Что бы ни случилось и как бы ни оказалось на самом деле. Вместе в одной лодке. До самого конца.

— Надеюсь, тебе не придётся об этом пожалеть.

— Я тоже, — вздыхает она, но тут же исправляется. — В смысле, надеюсь, что ты не пожалеешь.

Посмеиваясь, я сгребаю её в охапку и валю на кровать. Если это и есть начало нашего «вместе и навсегда», то почему бы не отпраздновать? Лукерья льнёт ко мне, как кошечка, просит ласки, внимания, а я не могу отделаться от мысли: сейчас вот кто, кого и на что развёл?

Стою, прижавшись спиной к прохладному дереву двери туалетной кабинки. Меня банально трясёт от страха. Я кусаю пересохшие губы и сжимаю руки в кулаки, так, чтобы кончики ногтей до боли вжимались в ладони.

Зачем я пришла? Вот зачем? Акманов не настаивал. Полностью доверил мне принятие этого решения. И я решила: схожу, гляну одним глазком, из-за чего весь сыр-бор, а потом забуду о контрольном пакете акций.

А могла бы сидеть в кухне и печь пироги, поджидая, когда муж и моё доверенное лицо вернётся с этого дурацкого собрания.

Я же ничего не смыслю в грузоперевозках! Ни-че-го! Правильно говорят: любопытство сгубило кошку.

Я не представляла, что именно мне оставил отец. Думала, склад какой-нибудь, фура… Может, штат курьеров. Человек десять. Не больше.

А сейчас я стою в туалете на двадцать первом этаже огромного офисного здания, расположенного на громадной территории, сплошь заставленной многокилометровыми складскими помещениями, парковками, гаражами. А выше меня — только вертолётная площадка.

У меня даже прав нет! Машины нет. Меня возит либо муж, либо водитель. А раньше я передвигалась на такси.

А теперь мне говорят: это всё твоё, Лукерья. Управляй. Как? Максимум, чем я могу управлять — это таймером духового шкафа в доме своего мужа. Ну или стиральной машиной.

Я ничего не смыслю в бизнесе своего отца. Божечки, зачем же он оставил всё это на меня? Если бы не Денис… Я бы просто отказалась от наследства в пользу других его детей. Хорошо, что муж согласился взять все эти вопросы на себя. Я не хочу ничего решать! Мне страшно!

Я всё ещё не могу унять бешено колотящееся сердце, как слышу стук каблучков. Две или три пары. Надо же! В этом пафосном офисе даже двери туалета бесшумно открываются!

— Видела, какой красавчик сидит в приёмной?

— Сложно не заметить, — смеётся мелодичный женский голос.

— Интересно, по какому он вопросу?

— На собрание акционеров?

— Ох, может, это он и есть новый хозяин?

— Было бы неплохо!

— Вы разве не слышали? — Вклинивается третий голос. — У нас хозяйка. Ей лет двадцать. Леон Цемский извергал языки пламени, когда рассказывал Милочке про свою новую сестричку, которая заграбастала всё папочкино состояние. Мила слушала, слушала, да к Авдотьеву побежала.

— Смешно!

— Ну этот-то посимпатичней будет!

— Ей Леон нужен был только с перспективой на наследство.

— Ага.

— Интересно посмотреть на неё, — завистливо говорит одна из них. — А ещё больше: что это за превосходный экземпляр мужского пола сидит в приёмной?

— Скоро всё узнаем, девочки. Через три минуты начнётся.

Судя по затишью, они покидают моё убежище. Несмело выхожу из кабинки и иду к Денису.

— Ещё не поздно уйти? — Шепчу еле слышно. — У меня, кажется, живот от нервов прихватило.

— Луковка, — мягко улыбается мужчина. — Ничего не бойся. Я рядом. Я никому не позволю обидеть тебя. Всё, как мы договаривались. Ты просто поздороваешься со всеми, Заруцкий представит тебя, Логинов возьмёт небольшое слово, а потом ты скажешь, что заниматься делами будет твоё доверенное лицо. Всё, что будет происходить после, не принимай близко к сердцу. Мне никто ничего не сделает, что бы они сейчас ни наговорили.

— Денис! Ты думаешь, нам кто-то будет угрожать?

— Луковка, я всё решу. Обещаю.

Он крепко сжимает мою ладонь и уверенно направляет в переговорную, впечатляющую масштабом и внутренним убранством.

Другие акционеры, более мелкие, директора и руководители различных направлений, главы региональных отделов уже сидят по своим местам. Все ждут только нас. А точнее, меня. Все ждут нерешительную хозяйку этого королевства.

Стоит нам зайти, как гул голосов стихает, а все взгляды направляются в одну сторону. Прямо на мою трясущуюся фигуру.

— Здравствуйте, — неожиданно громко говорю я, — меня зовут Лукерья Лукьяновна Акманова, и я, полагаю, новая владелица этой компании.

Я не смотрю на кого-то конкретного. Скорее, мимо лиц. Бросаю быстрый взгляд на Дениса и получаю его приободряющую улыбку в ответ.

— Не буду скрывать, — несёт меня дальше, — как это всё оказалось неожиданно для меня. Поэтому я приняла решение назначить временным управляющим Дениса Сергеевича, своего супруга.

От стука сердца в ушах я отключаюсь от внешних раздражителей, занимаю ближайшее свободное место и наливаю стакан воды. Пью залпом.

— Это просто немыслимо! — Говорит мне какая-то женщина. — Мало того, что Лукьян Родионович оставил вам контрольный пакет, так вы, деточка, ещё и передали бразды правления какому-то постороннему человеку.

— Элеонора Борисовна, помилуйте, воля Лукьяна Родионовича соблюдена, а как своим имуществом распорядилась его дочь — не наше с вами дело. — Говорит ей мужчина, сидящий рядом с ней. — Милочка, а вы давно знаете своего мужа? Не вчера ли из Вегаса вернулись?

— Мы женаты больше года, — раздражённо отвечаю ему. — И, как вы верно заметили, это не ваше дело.

Зря я приехала. Точно. У меня просто нет слов, как зря. Все смотрят, как на уродца какого-то. Как на дитя неразумное. Нужно было потребовать, чтобы Акманов сам здесь всё уладил.

Мне больше нравится, когда он решает серьёзные вопросы за меня. А тут с какой-то стати предоставил мне возможность проявить самостоятельность. Почему не объяснил, как это всё масштабно и серьёзно? Что здесь работает столько народу, а филиалы разбросаны по всей стране?

Пока я мечтаю слиться по цвету с креслом, в котором сижу, или незаметно стечь с него под стол и дать дёру, Денис Сергеевич держится на высоте. Отбривает колкости, изучает какие-то бумаги, обсуждает план развития, бесконечно говорит с какими-то людьми.