— Юрка, ну че ты там сидишь? Солнце вон уже заходит, — крикнул Петруха.

— Все нормально, можно ехать, — крикнул я в ответ, и направился к машинам.

Я не торопясь шел к своему БТРу, взгляд мой был устремлен вперед, но смотрел я в никуда, как бы насквозь, а все окружающее видел каким-то боковым зрением.

— Юра, с тобой все в порядке? — услышал я голос ротного, когда поравнялся с его машиной.

— Да, командир, я в порядке.

БТР ротного тронулся с места и, гудя движками, прокатил мимо. Я запрыгнул на броню, и наш БТР тоже двинулся. Все сидели и молча смотрели на меня, мне это надоело и, посмотрев на всех по очереди, я спросил:

— Ну, че вы на меня уставились?! Видите, живой я, живой! Понятно?

— Да нет, мы видим, что ты живой, только ты бледный весь, — негромко сказал Хасан.

— А ты что хотел, Хасан. По-твоему, я должен сиять от радости, да? Сейчас вот возьму гранату, сорву кольцо, а потом отпущу чеку, дам тебе ее в руки и посмотрю после этого на твою рожу.

— Да успокойся ты, Юра, я же не подкалываю тебя.

— Я сейчас как раз спокоен. Это пять минут назад я беспокоился. А где Сапог?

— Там внутри, наверно, где же еще ему быть, — ответил Урал.

Я постучал автоматом по броне и крикнул в люк:

— Сапог, вали сюда!

Из люка показалась голова Сапога, он вопросительно посмотрел на меня.

— Хватай кружку, канистру и налей каждому по кружке браги. Мне кажется, повод для этого есть? — Я посмотрел на пацанов.

— Да, да, конечно, какой базар! — воскликнул Хасан, потирая ладони.

— Хасан, я с тебя балдею, меня чуть миной не разорвало, а тебе лишь бы браги вмазать. Если б меня разнесло, то вы бы за упокой всю канистру выжрали, наверно.

— Да, конечно, и еще бы у ротного заняли, — подколол Хасан.

Появился Сапог, Хасан взял у него из рук налитую кружку и передал мне со словами:

— Но не разорвало же, так ведь? Это значит, долго будешь жить. Понял?

— Да, поживешь тут, — пробубнил я себе под нос, потом приподнял кружку со словами:

— Ну ладно, пьем за нас, чтоб долго жили, и за тех, кому не досталось пожить.

Я выпил, потом все остальные вмазали по кружке. Солнце быстро заходило за горизонт и начало быстро смеркаться. В низине у подножья гор показался наш полк, отчетливо была слышна стрельба, и трассера веером летели во все стороны; расстояние до полка, было километра два.

Я осмотрелся вокруг и промолвил с досадой в голосе:

— Через полчаса будет темно, если погонят на проческу, я лучше застрелюсь нахер.

— Да не погонят никуда. Полкач наш не дурак ведь? — произнес Хасан.

— Да хрен знает, что у них там на уме, — вмешался в разговор Урал.

— А что, на блоке легче? Наверху десантура укрепилась, туда духи не полезут, а через блоки попробуют прорваться, как пить дать. Да и ваще, че гадать, приедем посмотрим, — закончил я.

— Черт, мы мясо от верблюда забыли, — воскликнул Хасан.

— Ну, а че ты его не забрал? — спросил я Хасана.

— А ты че не забрал?

— Да мне до мяса было, что ли. Да и вообще, ну его нахер это мясо, с ним возиться одни проблемы. Лучше подумайте, как мы сейчас спускаться вниз будем, — сказал я, показывая пальцем на крутой спуск.

Дорога круто пошла вниз, и БТРы наши на пониженных скоростях начали спускаться вниз по горной дороге, местами приходилось съезжать на тормозах, и казалось, что вот-вот занесет машину, и улетим мы все в пропасть ко всем чертям. Мы молча смотрели вниз по ходу БТРа и держались за броню, чтоб не выскользнуть, каждый в душе молил бога: быстрее бы добраться до подножья.

Ну вот, наконец, мы и внизу, я глянул на часы, спускались мы чуть более двадцати минут, а казалось, что прошла целая вечность. Впереди уже отчетливо были видны наши блоки, невдалеке от них расположился артдивизион, чуть дальше расквартировалась ремрота и медики. Весь кишлак был взят в полукольцо, через каждые сто метров стоял БТР или танк, со стороны блоков по кишлаку велся беспорядочный огонь.

При подъезде к блокам машина ротного свернула в сторону и остановилась возле БТРа комбата, там же стоял БТР взводного, мы тоже свернули и стали рядом. Ротный спрыгнул с брони и пошел на доклад к комбату. Я и Хасан тоже спрыгнули, и направились к БТРу взводного узнать от пацанов, что тут за обстановка.

Взводный как орел восседал на башне БТРа, повернувшись к нам, он ехидно так заявил:

— Ну что, вояки, явились? Пока вы там болтались где-то, мы успели с духами постреляться.

— Ну а вы, товарищ лейтенант, уже шило намылили, чтоб дырку в кителе для ордена колоть? — ляпнул со злостью Хасан.

— А ну, повтори, что ты сказал? Ты сержантишка чмошный, да я тебя разжалую нахер, и не посмотрю что ты дембель, да ты у меня будешь ходить с одной соплей, я тебя вонючим вафлейтером сделаю.

Я заметил, как Хасан весь напрягся и побелел от злости, рука его с силой сжала цевье автомата висящего на плече. Я дернул Хасана за рукав.

— Хасан, успокойся, не стоит вязаться с этим козлом, — негромко сказал я ему.

Но Хасан с силой отдернул руку, и почти срываясь на крик, заявил, глядя взводному в глаза:

— Лучше заткнись, пиздюнант вшивый! Не ты мне давал эти лычки, не тебе и снимать, а когда я их получал, ты в это время, салабон сопливый, еще зеленым кадетом «машку» (полотер) тягал по казарме.

Взводный привстал от удивления, глаза его округлились, он некоторое время даже не мог подобрать слова, а Хасан стоял и смотрел на него, готовый ответить на любой выпад взводного. А я стоял и наблюдал, что же произойдет дальше, тормозить Хасана было бесполезно, когда он в таком состоянии, ему никакие убеждения не помогут.

Вдруг сзади раздался голос ротного:

— Что здесь за разборки? А ну прекращайте! Не хватало еще драки. Гараев, Бережной, а ну быстро в машину и поехали. Давайте быстро, быстро. Гараев, кому сказал, быстро в машину.

Мы с Хасаном направились к своему БТРу.

— Я с тобою в полку разберусь, — крикнул взводный Хасану вдогонку. Хасан повернулся, но я схватил его за плечо, развернул, и толкнул вперед.

— Ну все, хватит на сегодня, потом в полку разберетесь, — сказал я Хасану.

— Да я его пристрелю как собаку! Вот пидор, думает, раз он шакал, то можно борзеть без меры.

— Да успокойся ты, наконец.

— Я спокоен, пусть этот козел теперь беспокоится, я ему устрою, — не унимался Хасан.

Мы подошли к БТРу и запрыгнули на броню.

— Ну что, куда едем? — спросил Туркмен, высунувшись из люка.