– Ты пока иди к машине, а я отлучусь ненадолго, – сказала Миди и живо зашагала в другую сторону.

Я не хотела появляться на людях, не хотела никого слышать, видеть. Решила пойти к машине через коллатеральные улицы, шума там меньше. В глубоком кармане нашла полупустую пачку сигарет, тишину нарушила щелчком зажигалки, и вот мои легкие теперь впитывали в себя не только февральский мороз, но и крепкий табак. Я присела на ступени закрытого магазина, жадно делала затяжки, теплый воздух выходил из меня вместе с облаком сизого дыма. Так хорошо здесь сидеть!.. В полном одиночестве, раскуривая сигарету… Никто меня не беспокоил, кроме гудящего ветра, что резал себя углами домов. В нескольких метрах от себя я увидела сверток мусора, видимо выброшенный ветром из ближайшей помойки. Вот, во что превратилась моя жизнь. В этот грязный, вонючий комок мусора. Неужели я и впрямь согласилась на это? Неужели я настолько не ценю себя? Дрим сказала, что интим в мои услуги входить не будет, но меня это не успокоило. Этот старик все равно будет меня трогать, мне придется улыбаться ему, делать вид, что мне приятно в его обществе. Интересно, что бы на это сказал Стив? Но ведь я делаю это ради того, чтобы спасти его. Спасти Алекса, Джея. Я согласилась на это только ради них, ведь если я дам задний ход, я больше никогда их не увижу… Но это жалкое оправдание нанесло мне еще больше боли.

Ветер играл с пеплом, вздымал вверх, кружил, а затем бросал в снег. Я услышала приближающиеся шаги, повернула голову на шум, и увидела парня в черном длинном пальто и шапочке с помпоном. Глаза его стеклянные, жуткие, смотрели на меня с любопытством.

– Эй, у тебя что-то случилось?

– Нет, все в порядке.

Ну что этот кощей в пальто забыл здесь? Я так хочу покоя…

– А не угостишь тогда сигаретой?

– Держи. – «Держи и проваливай отсюда», – хотела сказать я.

– Спасибо. Ты кого-то ждешь?

– Да.

– Тут одной находиться опасно. Лучше иди в людное место.

– Люди меня пугают больше, чем пустые улицы.

– Как знаешь.

Собравшись уходить, парень вновь остановился, и я поняла, что его взгляд устремлен на мою шею, а точнее на тату. Ох, даже в Манчестере знают об «Абиссали». Приятно.

– Интересная тату, – сказал он и сделал шаг ко мне.

– Слушай, ты меня уже начинаешь напрягать. Тебе что-то еще нужно? – обычно люди, которые видят букву А на моей шее, учтиво расходятся по сторонам, а этот чокнутый вел себя странно.

– У «Абиссали» новобранец! – закричал он.

Сначала я подумала, что он кричит в пустоту, ведь кроме нас здесь никого не было, но потом с горечью убедилась в том, что я ошибаюсь. Темные фигуры выползли из-за углов серых зданий и побежали в мою сторону. Парень схватил меня за куртку, но я его с силой оттолкнула, он упал, и я со всей дури стала бежать. Ртом глотала воздух, он беспощадно резал глотку. Искалеченная рука еще больше начала меня тревожить, ноги с трудом бежали, безразмерные ботинки, казалось, весят тонну. Но я бежала и напоминала себе, сколько раз моя скорость спасала мне жизнь. Я бежала вперед, несмотря на боль, на дико неудобную одежду, на снег и лед, что скрывался под ним. Обернулась назад и увидела, как на меня бежит толпа. Чуть не поскользнулась, продолжила бежать. Оказалось, в поиске долгожданного уединения я далеко забрела, но все же уже на последнем издыхании я добралась до людной улицы, все так же сверкающей. Пробежав еще несколько метров, я заметила нашу машину на противоположной стороне, побежала через дорогу, автомобили сигналили, ослепляли фарами, мне чудом удалось избежать столкновения с одним из них, я не видела ничего вокруг, я не чувствовала ничего, кроме страха, щекочущего мой затылок. Наконец, я добежала до машины, окоченевшей рукой открыла ее, влетела в салон, закрыла дверцу и посмотрела на дорогу. Безумная толпа, наверное, отстала от меня еще в тех самых тихих улицах. И тут я услышала, как кто-то забарабанил по пассажирской дверце. Я в ужасе подпрыгнула и даже издала испуганный вопль, но к счастью по ту сторону дверцы оказалась Миди. Выдохнув, я разблокировала двери.

– Ты чего?

– За мной гнались какие-то сумасшедшие. Они поняли, что я из «Абиссали» и это снесло им башню, – я запыхалась не на шутку и до сих пор тряслась.

– Это «Бесы». Я забыла тебе о них рассказать, – все так же размеренно говорила Миди.

– Что еще за «Бесы»?

– «Бесы из Саффорда». Они живут в каком-то храме и сражаются со злом. Зло – это мы. Забавные ребята: сначала жестоко расправляются с представителем какой-нибудь местной группировки, а потом идут к себе в храм и читают Библию. Тебе повезло, что ты удрала от них. Они хуже всех нас вместе взятых, поверь мне.

– С ума сойти…

– Зато теперь ты точно знаешь, что такое Темные улицы.

– Да уж… Мы домой?

– Да. Только ты поведешь до конца, а то я устала.

Знаю я, отчего ты устала. Только взглянув на ее зрачки, можно было понять, зачем она уходила. Добывала дурь. Теперь это обдолбанное нечто распласталось на сидении, и мне придется полночи ехать, не надеясь на чью-либо помощь.

* * *

Миди пела какую-то унылую песню, я вела машину и боролась с жуткой усталостью. Как же хотелось быстрее добраться до Истона, до своей комнаты, лечь на скрипучую кровать и слушать завывание ветра за окном! Дорога монотонная, бесконечная. Руки уже затекли держать руль, а веки так и норовили сомкнуться и больше не открываться. Я увидела впереди одинокую заправку. Что ж, было бы неплохо заскочить туда, выпить кофе, да еще и бензина мало осталось.

– Почему мы повернули?

– Нужно заправиться. Ехать еще прилично, а бензин почти на нуле.

Белое, как мел, лицо Миди скуксилось, будто это она сидит за рулем который час и безумно устала.

Мы оказались единственными посетителями на заправке. Ну правильно, попробуйте найти еще одних идиотов, кто решится разъезжать на древнем авто в такую погоду. Я открыла бардачок, чтобы достать деньги на бензин, но их там не обнаружила.

– Миди, а где деньги?

– Какие деньги?

Ее нарочитая глупость заставила меня нервничать.

– Лестер дал нам деньги на нужды, мы положили их сюда, а теперь их нет, – спокойным тоном сказала я.

– Ну, видимо, они пропали, – если бы это было возможно, из моих ушей пошел бы пар из-за кипящей во мне ярости. – Слушай, я не обязана перед тобой объясняться.

– А мне и не нужны объяснения, все и так понятно. Но как мы теперь заправимся?

Пустой, бестолковый взгляд Миди и ее хитрая улыбочка раздражали меня теперь пуще прежнего. Конечно, мне все понятно. Эти единственные деньги, что были у нас, ушли на наркоту.

– Мы заправимся, как и все обычные люди.

– У тебя есть еще деньги?