– Спасибо, – ответил я. – Вы не первый сегодня делаете мне этот комплимент!

– Но, Яков Андреевич, вы не ответили на мой вопрос, – обиделся Иван Парфенович.

– Не думаю, – успокоил я его. – Я вообще не думаю, что в этом деле участвовали индусы.

– Тогда я совсем ничего не понимаю! – признался Иван Парфенович.

Я благоразумно умолчал о том, что понимаю в этом деле ничуть не больше и с каждым часом все сильнее запутываюсь в происходящем, что, в общем-то, было для меня совсем не свойственно, ибо главными орденскими символами, которые я чтил, стали отвес и меч, обозначающие истину и справедливое возмездие.

– Вы по-прежнему утверждаете, что не заходили к священнику в его отсутствие? – осведомился я.

– И вы туда же, Яков Андреевич, – обреченно вздохнул Колганов. – Да не был я в этой проклятой комнате!

– Но спальню-то княжескую вы обыскивали! – не унимался я.

– Так почему бы вам не заняться и кабинетом?

– Даже если и так, – задумчиво произнес Колганов, – то при чем здесь жемчужина и убийство?

– Ну… – предположил я вслух, – вы могли бы искать в кабинете князя еще какие-нибудь драгоценности.

– Да не искал я там ничего! – воскликнул Колганов, вскочив с оттоманки.

– Так ли? – засомневался я.

– Ну что же я должен сделать, чтобы все мне, наконец-то, поверили? – воскликнул он.

На что я честно ответил, что не знаю.

– Ну, хорошо, – произнес Колганов с заговорческим видом, – я вам признаюсь…

Я приготовился очень внимательно выслушать его откровения.

– Я в самом деле обыскивал кабинет князя, – продолжил он.

– Но…

– Вы меня не дослушали! – запротестовал господин Колганов.

– Я и в самом деле искал свои долговые расписки, – руки Ивана Парфеновича дрожали, когда он говорил это. Колганов налил себе стакан воды из графина рубинового стекла и залпом опорожнил его. – Но это было еще вчера, – добавил он, – до рождественского ужина!

– Это правда? – засомневался я.

– Разумеется, правда! – сказал Колганов. – Но я ничего не нашел в кабинете, – развел он руками.

– Ничего себе! – на пороге возник Гродецкий. – Вы не закрыли дверь, господа, – с усмешкой промолвил он. – А надо было бы, – добавил он, скорчив презрительную гримасу.

– Я всем расскажу, что мы находимся под одной крышей с мошенником!

– Заклинаю вас, молодой человек, – взмолился Иван Парфенович, – не стоит этого делать! На меня и так уже смотрят косо в этом доме, – затараторил он. – Княгиня Ольга Павловна…

– Довольно! – прервал его излияния польский аристократ. – Меня и так тошнит от того, что я должен находиться в одном доме с мошенником и проходимцем! Да еще и сидеть с ним за одним столом! – добавил он возмущенно.

– Да я!.. Я вызываю вас! – вскричал Колганов.

– С вами будет разбираться полиция, – усмехнулся Гродецкий. – А впрочем, – добавил он немного подумав, – как вам будет угодно! Как только метель закончится!

– Да вы с ума сошли! – воскликнул я.

Иван Парфенович рухнул в кресло, а Станислав Гродецкий с высоко поднятой головой вышел из комнаты.

Я вернулся к себе, как только мне удалось привести в чувство Колганова.

– Яков Андреевич, да на вас лица нет! – заметил Кинрю, оторвавшись от шахмат, в которые он играл сам с собою.

– Где Мира? – осведомился я, так как не мог не беспокоиться за нее, учитывая то, что творилось в доме. А отношение княгини к моей индианке даже пугало.

– У себя, – ответил мой Золотой дракон. – А что, еще какие-то неприятности? – осведомился он. Его взор был прикован к живописному плафону с амурами.

– Да, – подтвердил я мрачно, – боюсь, что без дуэли не обойдется!

– Вас кто-то вызвал? – Кинрю изумленно приподнял брови.

– Нет, не меня, – ответил я. – Колганов вызывает Гродецкого!

– Колганов?! – воскликнул Кинрю. – Да от него же и мокрого места не останется!

– В том-то и дело! – ответил я. – И еще, – добавил я, – мне очень не нравится этот Гродецкий!

– Мне тоже! – горячо откликнулся Кинрю.

– Он как-то связан с мисс Браун, – добавил я.

– Нет, – возразил японец. – Такого не может быть!

– А кто оглушил меня в ее комнате? – не унимался я.

– Но это не могла быть мисс Браун! – невозмутимо ответил мой Золотой дракон.

– Как знать? – проговорил я вполголоса. – А куда же исчезли вещи, которые, в чем я уже почти не сомневаюсь, принадлежали поляку?

– Вам могло показаться, – мягко сказал японец. – Ведь вас же ударили по голове…

– Но я пока еще в своем уме, – ответил я и пересказал ему мои подозрения в отношении Гродецкого, который, как я догадывался, скрывал свою принадлежность к масонскому братству. Моему Золотому дракону я доверял, как никому другому.

– Мне кажется, Яков Андреевич, что у вас недостаточно оснований, чтобы считать его вольным каменщиком, – заметил он. – Какие-то призрачные перчатки, да странный жест…

Ведь он мог быть и случайным!

– Чутье, Кинрю, еще никогда не обманывало меня!

– Возможно, вы и правы, – вздохнул японец. – Пойду-ка я по усадьбе поброжу, – проговорил он задумчиво и вышел из комнаты. Я понял, что японец отправился к своей англичанке…

Тогда я достал свой дневник и решил записать в нем все, что случилось со мною за это время. Обмакнув в чернила перо, я задумался и невольно изобразил на чистом листе бумаге знак, именуемый в братстве «Священной дельтой». Это был глаз, заключенный в треугольник, олицетворявший собой божественное всевидящее око. Я смотрел на него и думал, но у меня все еще было недостаточно информации, чтобы прийти к каким-либо выводам. Однако я уповал на помощь Господню и потому не спешил отчаиваться. В конце-концов я все-таки решил во что бы то ни стало проникнуть в комнату Станислава Гродецкого. Я даже стал обдумывать план, каким бы образом мне раздобыть ключи от его апартаментов… Но в конечном итоге остановился на кандидатуре Кинрю, которого намеревался использовать в качестве взломщика.

Мне так и не удалось написать ни слова, все мои мысли были заняты поляком Гродецким, которого я подозревал в самых страшных грехах, вплоть до предательства.

Неожиданно раздался стук в дверь.

– Кто там? – осведомился я.

– Яков Андреевич, это Грушенька, – услышал я тоненький голосок. – Мне очень нужно с вами поговорить! – взволнованно зашептала она.

– Войди! – позволил я ей.

Дверь скрипнула, и Грушенька тенью проскользнула в мою комнату.