Дышал.

Судорожно выдохнув, попробовала привести его в сознание. Губа была разбита, нос, кажется сломан, везде ссадины и кровавые подтеки.

Стараясь привести в сознание, стала чуть хлопать по щекам, боясь, что делает этим больно, ведь на нем живого места не осталось.

— Паша, пожалуйста, открой глаза! Паш! Ну как же так-то? М? Паша!

И он услышал. Медленно открыл глаза и застонал от боли, а на Полю волна облегчения накатила. Живой.

— Всё хорошо будет, — произнесла она, проводя тыльной стороной ладони по его щеке.

— Теперь да, ты же рядом, — улыбнулся, заставляя слезы навернуться на глаза. Шутил. Даже сейчас шутил.

— Паш, попробуй встать. Тебе в больницу надо.

— Не хочу я в больницу. Справлюсь. На мне все, как на собаке заживает. Повтори еще раз мое имя… Мне так нравится, когда ты меня «Паша» называешь!

Сам морщился от боли, но продолжал шутить и пытался казаться сильным. А Поля все еще боялась за него.

Павел приподнялся, упираясь ладонями в асфальт, и его лицо опасно близко оказалось. Он смотрел прямо в глаза, а Поля себя такой виноватой чувствовала, что хотела просто провалиться сквозь землю.

Если бы она не взяла проклятое кольцо… Если бы не дала Егорову надежду… Если бы не позвала Павла на тот вечер… Если бы не пыталась доказать то, чего не было на самом деле… Если…

— У тебя кровь на губе, — прошептала, едва касаясь указательным пальцем кровавого ручейка в уголках губ, осторожно вытирая.

— Они сказали, что ты привет передала, но я не поверил, — произнес, продолжая смотреть в глаза.

Внутри разливалось приятное тепло. Поля даже потянулась к нему, чтобы поцеловать, слишком велик был соблазн, но вовремя вспомнила о споре, и все желание отбило враз. Суетливо поднявшись на ноги, постаралась спрятать взгляд. Сердце теперь гулко билось в груди, тяжело так. Она старалась отдышаться, чувствуя нехватку кислорода. Злилась на себя за то, что так реагирует на этого мужчину. Вскоре он поднялся на ноги.

— Как себя чувствуешь? Голова кружится?

— Нет… Жить буду. Приму душ, приведу себя в порядок и забуду все, как кошмарный сон.

— На принятие душа и сборы вещей у тебя не больше часа. Я позвоню сейчас маме и попрошу ее уложить Улю, чтобы она не видела тебя в таком состоянии.

— О чем это ты?

— Ты переедешь ко мне на какое-то время, — пожала плечами, сама не веря собственным словам.

Поля боялась за Субботина, не хотела, чтобы он снова пострадал. Понимала, что он станет мишенью Егорова после того, как она к нему вот так примчалась.

— Я не собираюсь прятаться за тобой, Полина! Я останусь дома, и… Да ты хоть знаешь, что я им обоим накостылял хорошо?

— А ты не будешь прятаться… Мне нужна защита. Я хочу, чтобы ты оберегал Улю и маму. Егоров ни перед чем не остановится.

Поля, конечно, собиралась нанять хорошую охрану, чтобы незаметно оберегали ее дом, но по-другому убедить Павла ей бы не удалось. Он был упрямый, как многие мужчины. Она решила притвориться слабой, только бы заставить слушаться ее.

— Что же ты со мной делаешь? — выдохнул Павел и поковылял в сторону подъезда, а Поля пошла за ним. Она боялась оставить его одного, будто бы и в доме могли поджидать эти амбалы.

«То же, что и ты со мной», — подумала, опуская голову и устремляя взгляд себе под ноги.

Павел вёл себя, как идиот, радуясь тому, что его избили. Он подумал, что если кому-то скажет об этом, то обязательно пальцем у виска покрутят и отправят на психу, но он был счастлив. Все бока болели, ссадины на лице щипало, но зато душа ликовала. Королева следовала за ним в его квартиру, и в этот момент ничего не мешало немного надавить на жалость, сорвав хотя бы поцелуй.

Отчасти ничего… Если не считать совесть, которая проснулась так не вовремя.

Оказавшись в квартире, Павел принялся собирать вещи, а Полина подошла к окну и позвонила матери. Только сейчас, тайно глядя в ее сторону, заметил, как сильно она устала. Егоров потрепал ей нервы и однозначно не собирался останавливаться на этом. Не таким он человеком был. Такие люди привыкли втаптывать других в грязь, но давать свою девочку в обиду Павел не собирался. Он решил, что если потребуется, то поднимет все свои связи из прошлой жизни, когда зарабатывал на хлеб, взламывая банковские счета Богатеньких Кошельков.

Сложив в чемодан необходимые вещи, ноутбук и блокноты с набросками одежды, которые пока никому не показывал, он подошел ближе к Полине. Кажется, она не заметила его сразу, потому что вздрогнула, едва выдохнул.

— Собрался? — спросила, а в голосе чувствуются вибрации.

— Собрался… Сейчас пойду, приму душ и можем ехать. Тебе чай или кофе сделать?

— Нет, спасибо… Я как-нибудь обойдусь. Хочу домой, убедиться, что с мамой и Улей всё хорошо.

— Я быстро… Одна нога здесь, другая…

— Не паясничай, Субботин, — мурлыкнула королева, и он поспешил в душ.

Задерживаться действительно не собирался, потратив минуту на то, чтобы снять с себя грязные вещи и несколько минут, чтобы смыть эти проклятые побои. Он вспомнил, как тот амбал вякнул, что Голубева передала привет. На долю секунды даже показалось, что вполне себе могло быть, ведь на вечеринке она обещала стереть в порошок, вот только… Поля была совсем не таким человеком, какой ее представляли окружающие. Она не Снежная Королева… У нее невероятное сердце. Тёплая вода, стекающая по телу, позволила немного расслабить мышцы и общее напряжение постепенно сошло на нет. Теперь Павел мог продолжать шутить и, как любит говорить Полина, паясничать. Насухо вытершись, он вспомнил, что не взял одежду и ухмыльнулся, представляя себе взгляд Королевы, когда он выйдет к ней полуголым. Обернув полотенце вокруг пояса, вышел в комнату.

— Павел, я… — она посмотрела взволнованным взглядом, но не смутилась и не отвернулась, как Павел того ожидал, а продолжила изучать, холодно улыбнувшись. — Я нашла аптечку, присядь на диван, я обработаю тебе ссадины на лице.

Поведение взрослой женщины без капельки жеманства заводило еще сильнее. Было ново, непривычно и в то же время немного обижала такая холодность. Сев на диван, не переодевшись, чтобы подстегнуть её, Павел надеялся хоть немного смутить, но Полина присела рядом и принялась осторожно обрабатывать его лицо, заботливо дуя на ссадины, чтобы их не щипало.

— Тебе говорили, что ты невероятная женщина? — спросил, глядя прямо в глаза.

— Мне много чего говорили, Субботин.

Полина убрала со лба Павла прилипшие прядки волос, и от её прикосновения прошибло насквозь. Так, что даже сил пошевелиться не осталось. Перехватил её руку, глядя прямо в глаза, взволнованно дыша, и потянулся к губам. Павел давно хотел попробовать их на вкус, с момента самой первой встречи, и теперь не мог побороть навязчивое желание, и, казалось, она была совсем не против, а может просто не успела отреагировать, но проклятый телефон, завибрировавший на кухонной стойке, заставил отпустить. Полина подскочила на ноги, сложила всё назад в аптечку и понесла ее обратно.