С дороги внизу фешенебельное поместье не было видно. Его территория простиралась по склону вдоль залива Остер-бэй на престижном северном берегу острова Лонг-Айленд — ветер, солнце и вечно меняющийся вид на залив. На двадцати пяти гектарах разместился особняк в стиле средиземноморского ренессанса с двумя выдержанными в том же стиле домами для приезжих, домом для детей размером в три раза меньше, с чайным домиком в духе палладио[16], с гаражом на двенадцать машин, теннисными кортами, бассейном и посадочной площадкой для вертолетов.

Обширный комплекс демонстрировал богатство и привилегированность, безмятежность и безопасность. Он назывался Арбор-Нолл[17], поскольку на рубеже столетий, до того как известный архитектор Эддисон Мизнер построил пятидесятикомнатный особняк, весь склон был покрыт вековыми деревьями. Вскоре после Второй мировой войны основатель благосостояния семейства Редмондов, Лайл Редмонд, купил это имение с особняком из камня и мрамора. Ему требовался величественный стиль, шестиметровые потолки, огромные комнаты (одна гостиная занимала сто сорок квадратных метров), массивные камины, изысканные цветочные клумбы и бордюры, зеркальная гладь бассейна, который был бы центром внутреннего двора... все, что давало бы уют и удовольствие, но более всего демонстрировало бы миру его недавно обретенное богатство.

За последние полвека Арбор-Нолл почти не изменился, лишь иногда подвергаясь обновлению для поддержания изысканного вкуса полного благополучия. Он до сих пор охранялся частными охранниками, но теперь они подчинялись секретной службе, которая получила в свое распоряжение больший из двух гостевых домов в качестве командного пункта.

Когда кандидат в президенты находился в резиденции, около тридцати агентов прочесывали берег и леса, с трех сторон окружающие поместье. В обычной одежде и с наушниками раций агенты секретной службы также стояли на посту в будках на въезде для посетителей и у служебного входа.

Это величественное поместье с предметами роскоши и замечательной историей было живым сердцем семейства Редмондов. Данные опросов были против кандидата в президенты Крейтона Редмонда, но если бы он достиг успеха, Арбор-Нолл мог бы стать сердцем Америки.

* * *

9.30. СУББОТА

Предвыборная команда Крейтона Редмонда из десяти человек и дюжина его родственников — все влиятельные лица в юриспруденции и большом бизнесе — торжественно прошли в библиотеку главного дома. Он старался не привлекать родню к избирательной кампании, кроме, конечно, жены и детей, чтобы свести к минимуму неизбежные обвинения Редмондов в семейственности. Они поддерживали его, собирая средства и внося пожертвования. Для того чтобы собрать всех сегодня, у него была особая причина.

Библиотека была обставлена в мужском вкусе — богатая отделка из орехового дерева, мебель, обитая кожей, и огонь в большом камине. Аромат горящих поленьев наполнял воздух. Утренний свет проникал через высокие окна и отражался от переплетенных в кожу книг, к которым многие годы прикасались разве что с целью вытереть с них пыль. Дух власти заполнял комнату, и, как только предвыборный штаб и Редмонды нашли места, где сесть или встать, они глубоко вдохнули его, как можно дольше задержали в легких и с готовностью приняли важный вид, когда она потекла по их артериям.

Большая политика входит в привычку, даже когда отстаешь в предвыборной гонке.

— Вы прибавили целый пункт! — Это был специалист Крейтона по средствам массовой информации Марио Гарсиа, худой, жилистый человек с незапоминающейся внешностью и мозгами, не уступающими компьютеру. Он обратился ко всем собравшимся, но его глаза не отрывались от кандидата в президенты, ища одобрения.

Винс Редмонд, старший сын кандидата, пил коктейль «отвертка» и смотрел на отца. В тридцать с лишним лет острыми чертами лица и черными волосами он напоминал Крейтона в молодости. Он любил и боялся отца, но более всего его наполняла энергией мысль, что когда-нибудь он превзойдет нынешнего кандидата в президенты.

Занимая пост заместителя директора ЦРУ по разведке, Винс не годился для участия в отцовской кампании, поэтому он был одет неофициально — хлопчатобумажные брюки на фланелевой подкладке и простая рубашка. По той же самой причине он старался находиться на заднем плане. Джордж Буш (старший) тоже был директором ЦРУ, и, когда он шел на первый срок, горячо обсуждался вопрос о том, следует ли делать президентом бывшего шпиона. Кампания Буша успешно ответила на этот вопрос, но Крей-тон Редмонд не видел причины повторять аргументы.

Винс редко выступал на публике, но сейчас взял слово:

— Вы хотите сказать, что это вызвано убийством Маргерит?

— Совершенно верно, — ответил Марио Гарсиа с другого конца библиотеки, высоко подняв свою папку. — Ее смерть дает нам «фактор сочувствия». Это убийство освещается во всех новостях.

Он повернулся к кандидату, сидевшему за массивным ореховым столом:

— Мы начали опросы два часа назад. Предварительные результаты показывают, что вы поднялись до сорока процентов. Если повезет, мы получим еще пол-очка после пресс-конференции. Убийство в семье затрагивает чувствительные струны в душах избирателей. Это никого не оставляет равнодушным.

Лицо Крейтона Редмонда исказилось.

— Ее смерть — трагедия.

Но президентская кампания — это война, и, как только команда избавилась от шока, вызванного смертью Маргерит, они быстро стали придумывать, как использовать ее. Отеческое выражение, которое так ободряет избирателей, вернулось на его лицо. Обладая в свои пятьдесят с лишним лет средними ростом и комплекцией, в консервативном темном костюме, с начавшими седеть волосами и неиссякаемой энергией, он пользовался успехом среди электората, ориентированного на молодежь. В нем не было ничего выдающегося, пока он не вставал перед слушателями. Харизма превращала его в гиганта.

— Она делает вас обыкновенным человеком в их глазах, судья, — сказал человек из отдела массовой информации. — Убийство миссис Остриан было ударом, и мы все просто в ужасе от него. Но оно, по крайней мере, приносит хоть какую-то пользу.

— Понимаю, Марио. Спасибо вам. Вы отлично работаете.

Взгляд бывшего судьи Редмонда был решителен, и комната согревалась в лучах его непоколебимой уверенности. Он отметил успехи Марио. Это принесло удовлетворение лишь на один миг. Он выработал манеру одновременно хвалить и осуждать, высказывая похвалу, но при этом давая понять, что нужно сделать гораздо больше, чтобы ей по-настоящему соответствовать. Отличное средство для тех, кто, обладая талантом, энергией и умом, может идти до самого верха, но сомневается в себе.

— Но тебе нужно больше полутора пунктов.

Очевидная истина прозвучала из уст самого младшего брата кандидата, Брайса. В его голосе была нотка презрения. Всем известно, что его мало интересовали политика и политики.