– У тебя есть пенис. Поэтому ты автоматически на стороне врага.

Истон игриво шевелит бровями.

– Но мой пенис может делать чудесные вещи. Спроси любую девчонку в Асторе.

– Эбби Кинкейд, например? – с вызовом спрашивает Вэл.

Я вскидываю голову и с изумлением смотрю на Истона.

– Ты переспал с бывшей девушкой твоего брата?

Он, краснея, откидывается на подушки.

– Ну и что с того? Мне казалось, ты ненавидишь Рида.

Ого! Одно дело, когда братья Ройалы ссорятся дома, но вражда на людях – это что-то новенькое… Теперь мне не по себе. Как бы сильно я ни злилась на Рида, мне не нравится наблюдать за конфликтом между братьями. Я вдруг начинаю испытывать сочувствие к Риду, а он, черт побери, совсем этого не заслуживает.

Я меняю тему разговора.

– Кроме приближающихся тестов, что еще происходит в школе?

– Завтра Хэллоуин, но Берингер запретил нам приходить в костюмах, – Вэл пожимает плечами. – Правда, в пятницу после игры у Монтгомери будет вечеринка. И там всем нужно быть наряженными.

Я морщусь.

– Нет уж, спасибо.

Мне не нравится Хэллоуин. Когда я была маленькой, мама целые ночи напролет работала в клубах, а я не выпрашивала угощения у соседей, как делали мои ровесники. И я ненавижу наряжаться в костюмы. Мне хватило их, когда я сама работала.

– Что еще? – спрашиваю я.

Вэл с осуждением тычет пальцем в Истона.

– Ну, Ройалы теперь на дух не переносят друг друга. Рид не хочет поставить на место самых буйных учеников. А те, у кого хватает сознательности, ленятся либо боятся сказать хоть слово. Астор-Парк катится в тартарары. С каждым днем ситуация только накаляется. Если честно, я уже начинаю бояться, что кто-нибудь пострадает физически.

Значит, то, что произошло сегодня утром, уже в порядке вещей. Я хмуро смотрю на Истона.

– Что еще?

– Ты ходишь в школу, чтобы учиться, правильно? – с безразличным видом спрашивает он. – Считай, что некоторым не помешает получить урок, как самим о себе заботиться. В мире полно подонков. Они не исчезнут, когда ты окончишь школу. Лучше усвоить это сейчас.

– Истон, это ужасно.

– А тебе-то что? – в его голосе звучит упрек. – Ты уехала, оставив всех в прошлом. Пусть богатенькие мальчики и девочки из Астора на своей шкуре ощутят, каково оно, когда за них не вступится кто-нибудь из Ройалов. Разве ты не рада, что это место превращается в ад, каким ты его себе и представляла?

Если честно, я не думала про Астор, когда убегала, но сейчас узнала про травлю и издевательства, и мне это совсем не нравится.

– Нет, не рада. Почему ты так говоришь?

Он отворачивается к идеально выстриженной лужайке, и Вэл смущенно ерзает между нами.

– Просто забей, Элла, – наконец произносит он. – Ты не сможешь ничего изменить. Все, что в твоих силах, – просто опустить голову и постараться выжить.

Когда я приезжаю в пекарню к двум часам дня, там тихо. Я бы пришла раньше, но Люси была занята. Мне хочется, чтобы она накричала на меня, раз и навсегда покончив с этим, а потом дала мне фартук и поставила за прилавок.

Истон хотел опять пойти со мной, жалуясь, что два часа ничего не ел. Пришлось немного уговаривать его, и он согласился подождать в машине.

– Люси здесь? – спрашиваю я баристу, стоящего за кассой.

Я раньше не видела здесь этого высокого, нескладного мальчишку, и у меня появляется нехорошее предчувствие, что он – моя замена.

– Люси! – кричит он через плечо. – Тебя какая-то девушка спрашивает.

Из боковой двери показывается голова Люси.

– Кто?

Парень указывает на меня большим пальцем.

Увидев меня, она сразу мрачнеет.

– Это ты, Элла. Дай мне минутку. Присядь пока вон там.

Наверное, меня уволили.

Мальчишка за кассой бросает на меня сочувственный взгляд и поворачивается к посетителю. Я сажусь за свободный столик и жду Люси.

Ждать приходится недолго. Через минуту она выходит из подсобного помещения, держа в руках две кружки с кофе. Одну Люси ставит передо мной, из второй отпивает сама и садится.

– Две недели назад сюда приезжал Рид Ройал, искал тебя. На следующий день твой опекун, Каллум, позвонил мне и сказал, что ты сильно заболела и не появишься на работе. Проходит еще немного времени, и вот ты здесь, выглядишь вполне здоровой, хотя немного похудела. – Она наклоняется вперед. – Элла, тебе нужна помощь?

– Нет. Простите меня, Люси. Я должна была позвонить, но все равно не смогла бы прийти на работу.

Мне тяжело врать ей. Люси – прекрасная женщина, к тому же мне очень нравится тут работать. Об этом я и говорю.

– Мне здесь очень нравится, и я понимаю, что вы рискнули, когда наняли меня.

Люси поджимает губы и делает глоток из своей кружки. Постучав по ней пальцами, она говорит:

– Мне нужна была помощь, и когда ты перестала появляться, а я не смогла связаться с тобой, мне пришлось двигаться дальше. Ты ведь понимаешь, да?

Я киваю, потому что понимаю. Ничего не поделаешь.

– Простите меня, – повторяю я.

– Мне тоже очень жаль, что все так вышло. – Ее рука исчезает в кармане запачканного мукой фартука. – Вот, возьми. Позвони, если что-нибудь понадобится.

Что-нибудь, кроме работы.

– Спасибо, – отвечаю я, убирая визитную карточку в карман.

– Не теряйся, Элла, – мягко говорит Люси и встает из-за столика. – Если у меня появится вакансия, мы попробуем снова.

– Спасибо.

Мой словарный запас ограничен двумя словами: «спасибо» и «извините».

Люси делает еще глоток кофе и уходит на кухню, а я остаюсь раздумывать над тем, насколько неразумно было сбегать. На меня всегда можно было положиться. Но, даже несмотря на мои переживания из-за того, что подвела Люси, какая-то маленькая часть меня рада, что ей не все равно. Хоть кому-то не все равно.

Оказавшись следующим утром на территории школы, я сразу слышу перешептывания. Кто-то усмехнулся, другой просто таращился, когда я парковала машину на стоянке для учеников, но в самом здании все оказывается намного хуже. Сначала – оглушительная тишина, а потом, пока я иду по коридорам, меня преследуют нескончаемый рокот голосов и презрительный смех.

Остановившись у своего шкафчика, я смотрюсь в зеркальце, прикрепленное к дверце, проверяя, не торчат ли волосы или нет ли в носу козявки. Нет, я выгляжу отлично. Одна из стандартных учениц Астор-Парка: белая блузка, темно-синяя юбка и пиджак.