Королева навела порядок в королевском замке Палермо. Теперь перед ней была чёткая цель: её муж должен жить среди любви и красоты. Всё чаще, возвращаясь в замок, Фридрих спешил не в оружейную и не в столовую, не к лошадям или любимым соколам — прежде всего, он должен был встретиться с прекрасными глазами Констанции. Она выгнала нерадивых, вороватых слуг и наняла прилежных, знающих своё дело. Пригласила певцов и музыкантов. Во всём мире трубадуры пели песни во славу прекрасных дам, в Сицилии таких песен почти не звучало, но королева не сдавалась, день за днём окружая Его Величество заботой и вниманием.

Постепенно король привык рассказывать Констанции о том, как провёл день. Деликатно и ненавязчиво супруга советовала что-то, припоминала похожие события в родном ей Арагоне или Венгрии, рассказывала о том, что прочитала, живя в монастыре. Для Фридриха, выросшего без женской ласки, само общение с Констанцией стало чем-то вроде откровения.

После обеда граф Манупелло неожиданно потребовал бумаги на проверку, после чего было разрешено отдыхать. Анна тут же отпросилась к себе и моментально уснула, попросив разбудить её, когда господин Вольфганг Франц или Вальтер фон дер Фогельвейде пожелают продолжить диктовку.

Когда Константин пришёл за сестрой, та металась в жару и никого не узнавала. Пришлось работать без неё, но Константин сначала запутался в ранее написанном, а потом извёл всех просьбами повторять и говорить помедленнее. Мыслями парень находился далеко от летописи, и дело застопорилось. В результате все четверо сошлись в комнате Анны, а Рудольфио спешно удалился к Спруту.

— Я уже послал к девчонке своего личного лекаря, — сообщил хозяин замка, едва только перед Рудольфио распахнулись массивные двери. — Как же всё глупо получается! Как нелепо… — с досады он топнул ногой. — Если Анна заразна, её нужно тотчас отделить от остальных. Ещё не хватало, чтобы из-за такой ерунды погибли оба наших свидетеля.

— Но её брат?.. Он вряд ли согласится покинуть умирающую сестру… Если же вы заставите его силой, не факт, что после он продолжит свою работу. Мальчишка упрям.

— Если он хочет блага сестре, пусть молится. А сидеть возле постели и подносить целебный отвар могут и менее ценные слуги. Будем надеяться, молодой организм справится с болезнью. Лучший лекарь Апулии уже здесь.

Возле дверей зашуршало, и вошедший слуга шепнул что-то на ухо графу.

— Наш лекарь докладывает, что болезнь Анны не похожа на заразную. Тем не менее положение критическое. Сейчас девочка пришла в себя, но… Полагаю, это шанс.

— О чём вы? — не понял Рудольфио.

— Шанс использовать её при гадании, какой же ещё? — изумлённо поднял брови Спрут. — Ты уже забыл, что она сама предлагала помощь? Анна идеально подходит для разговора с душами умерших — она девственница и в ней королевская кровь.

— Позвольте мне не тревожить мёртвых! — порывисто прижал руку к груди Рудольфио.

— Тебе ничего не придётся делать. Я всё думал, как так получилось, что перед нашими летописцами появился призрак Его Святейшества. А это она… или, может быть, её брат… С их помощью родственники уже неоднократно вопрошали судьбу, детям случалось бродить по коридорам времени… Поэтому неудивительно, что и здесь, где все вспоминают историю короля, кто-то из молодых фон Уршпергов, сам того не подозревая, ворвался в прошлое и показал его остальным. Это очень интересная тема!

— Но она больна! — не поверил своим ушам Рудольфио.

— Главное, что она жива. Девочку нужно усыпить. А когда она начнёт засыпать, на границе между сном и бодрствованием мы заставим её душу скользнуть в интересующее нас время — и, может, чудо повторится: прошлое снова посетит нас. По-моему, отличная идея! Не находите?

Рудольфио хотел возразить, но Манупелло уже вскочил со своего места и, накинув на плечи валяющийся рядом бордовый плащ, застегнул его на вороте серебряной пряжкой в виде распятия.

— Пойдёмте, она не заразна, — проникновенно заглядывая в глаза, пояснял граф. — Нам решительно нечего бояться. Впрочем… я как всегда тороплюсь. Скажите слугам, чтобы окурили Гобеленовый зал, — он на мгновение задумался. — Пусть жгут ветки можжевельника и полыни. И пусть ключница достанет из запасов можжевеловое масло — сами обмажемся. Но… перед этим местный священник сначала всё равно пусть ходит с кадилом. И скажи, чтобы вся дворня и гости тоже во здравие девочки помолились. Даю на всё про всё два часа, а потом принесёте Анну фон Уршперг в Гобеленовый зал. Остальные к тому времени должны быть готовы к работе.

…Сначала Анну окружал густой туман, сквозь него она смутно различала лица. Но были это лица дам и господ с гобеленов, или склонённых над ней друзей и обитателей замка?.. Черты расплывались, превращались в другие… Голоса слышались нечётко, так, словно с ней разговаривали из-под воды. Мир плыл, извиваясь и размазываясь, закручиваясь в цветные потоки или растворяясь в серо-розовом тумане…

Девочке быстро надоело смотреть в эту переливающуюся перед ней неразбериху, и она сосредоточилась на самом ярком пятне, которое вдруг начало приближаться к ней, постепенно делаясь из сверкающе-белого золотым. Золотоволосый мальчик, чуть старше самой Анны, склонившись к ней, дотронулся длинными, как у ангела, волосами до её щеки, и девочка тут же села на кровати.

Потом Анне сделалось неожиданно совсем плохо, и гадание пришлось отложить. Замковый лекарь был вынужден остаться со своей пациенткой до утра. Спрут, захваченный идеей непременно заглянуть при помощи Анны в прошлое, ходил сам не свой, но после общего молебна в замковой церкви всё же велел летописцам продолжать своё занятие.

На следующий день всё повторилось… Анна испуганно хлопала глазами, пытаясь сообразить, куда она попала и кто с ней. То есть сначала она видела лишь постоянно меняющийся туман, похожий на ягодный с молоком кисель, а потом из него словно вынырнуло лицо рыжеволосого парня, в котором девочка мгновенно признала своего короля. Не мудрено! Если целый день говоришь о каком-то определённом человеке, что же удивительного, если он посетит тебя во сне?

Она села, ощущая под собой мягкую траву. Потрогала, помяла в руках отгоняющий бесов лист полыни, поднесла пальцы к носу и с удовольствием вдохнула полынный дух. Как же давно она не бегала вот так по лугам, не слушала птиц в лесу! Вокруг действительно был лес — дивный, с высокими деревьями и журчащим где-то неподалёку ручьём.

Высокий мальчик, по возрасту, возможно, ровесник Константина, опустился перед Анной на корточки и протянул ей плошку с водой.

— Пей. Это тебя на солнышке разморило. Бывает. Хорошо, что уже привал. Я положил тебя в тенёк и платок смочил в воде… Мне матушка всегда мокрую тряпицу на лоб клала, когда голову напечёт.

Вода оказалась такой холодной, что у Анны сразу же свело скулы, но она всё равно допила её до капли.

— Я тебя сразу признал, ты из высокородных. Я видел тебя в шатре Николауса, правильно? Отец говорил, у меня невероятная память на лица. Уж если кого раз увидел, ни за что не забуду.