– Меня зовут Аделаида Красильникова, я ваш адвокат. – У женщины были уверенные манеры, при разговоре она смотрела собеседнику в глаза.

– Что мы имеем по состоянию на сегодня. – Аделаида похлопала по папке рукой с аккуратным золотым колечком. – Очевидных доказательств вашей вины нет, свидетели, которые дали против вас показания, на повторном допросе путаются, и это обнадеживает. Однако рано радоваться – дело закрывать никто не собирается. Вас пока что выпускают. Мне это стоило больших усилий, между прочим. Да, и необходима ваша подпись. Здесь. – Адвокат повела идеально заточенным ногтем внизу первой страницы, перелистнула ее и показала Богдану, где нужно поставить подпись на второй.

– Спасибо, я лучше сначала прочту.

– Воля ваша.

Так Князев узнал, что его выпускают под подписку о невыезде. Тут же, в розовой комнате с искусственными пыльными лилиями, с него сняли наручники, и уже в сопровождении аппетитной Аделаиды, а не сотрудника ИВС Богдан двинулся к выходу.

Всего несколько часов назад он щурился от внезапной темноты камеры, куда его втолкнули полицейские. Сейчас в глаза ему било летнее солнце, и, спустившись вниз по ступенькам, Князев блаженно потянулся, чувствуя, как напряжение и безысходность последних часов отступают. Неизвестно откуда пришла мысль о том, что все будет хорошо. Вот еще бы душ принять – морщась от воспоминаний о неугомонном Валере, подумал Богдан. Со стороны ворот послышался звук автомобильного клаксона. Повернув голову, Князев увидел Карачуна. Как обычно подтянутый и гладко выбритый, тот махал ему рукой, подзывая к себе. Сели в машину, завязался разговор. Первым делом шеф спросил, не хочет ли Князев перекусить. Заехали в шашлычную, заказали мяса и по пиву, Карачун взял безалкогольное. Разговорились. О том, что Князева задержали, он узнал от бывших сослуживцев, работавших в полиции с которыми начальник охранной фирмы не терял связи. Мгновенно подключил старую знакомую – толкового и недешевого адвоката, которая и добилась, чтобы задержанного отпустили.

– Ну за твою свободу. – Карачун поднял бокал пенного напитка и улыбнулся Богдану.

– За то, чтобы убийцы нашего товарища были наказаны. – Князев ответно отсалютовал бокалом и сурово посмотрел в глаза начальника.

Старый десантник понял – его сослуживец не отступится и не остановится ни перед чем, пока не найдет и не покарает виновных. Карачун поставил бокал и задумчиво посмотрел вдаль.

– Послушай меня, Богдан. Мы живем в подлом и сложном мире, где финансовые выгоды и расклады иногда становятся важнее дружбы, любви и чести. Ты это знаешь. Ты также знаешь, что я не из тех людей, кому баксы глаза застят. Ты веришь мне, Богдан?

– Верю… батя. – Князев невзначай назвал Карачуна так, как обычно вэдэвэшники звали его между собой во время заданий в горячих точках, и внезапно почувствовал прилив горячей благодарности и доверия.

– А теперь слушай сюда. Смерть Выгодина – для всех нас утрата, и я не успокоюсь, пока заказчики и убийца не будут найдены. Но тебе туда лезть нельзя. Ты для них – мелочь, прихлопнут и дальше пойдут, тем более что уже спалился и у них на крючке. Захотят – гулять будешь, захотят – в тюрьме сгноят или на перо посадят. Такое сейчас время.

– Да, я уже понял.

– Я работаю по этому делу. Ты же знаешь, как много сейчас решают связи и добрые отношения с нужными людьми. Верь мне и держись подальше, чтобы не попасть под раздачу.

Князеву ничего другого не оставалось, как пообещать не высовываться и не рисковать собой. Они не спеша доели шашлык, потом Карачун подбросил Богдана до ближайшей станции метро и они попрощались.

Дома Князеву не сиделось – приняв душ и побрившись, он начал мерить комнату шагами. Данное Карачуну обещание не давало покоя. Сидеть сложа руки, когда у тебя на глазах в мирное время расстреляли друга, было просто невозможно. А нарушить обещание не было повода – ни одной ниточки, ни одной зацепки, которые могли бы привести к заказчикам. Внезапно в кармане зазвонил телефон. Номер оказался незнакомым.

– Алло, говорите, – настороженно произнес Князев.

– Бодя? Здорово! Это Роман, удобно говорить? – раздался бодрый голос в трубке.

– Да, привет, дружище, очень кстати позвонил. Есть чем порадовать?

– Ну чтобы да, так нет, – сострил собеседник. – Все сложно. Можешь подойти на наше место?

– Когда?

– Часика через два – мне тут еще одну работенку доделать надо…

– Буду, приходи.

После этого звонка Богдан понял, что дело сдвинулось с мертвой точки, и уже не мог оставаться дома. Быстро оделся и пошел в бар. Поймал себя на мысли, что почти бежит, хотя времени в запасе было вагон. Заставил себя перейти на шаг и полюбоваться закатом. Но себя не обманешь – сердце гулко ухало в груди, и, несмотря на жару, тело била нервная дрожь. Уже в баре спросил коньяку, сразу сто граммов, и уже после первых двух глотков почувствовал, как блаженное тепло согревает изнутри, даря долгожданное расслабление и покой. В зал вошел Роман. Одобрительно посмотрел на выбор Князева:

– Ты, я вижу, решил не размениваться на пиво?

– Да, захотелось чего посолидней сегодня… Тебе заказать?

– Нет, я пивко пока – это так, с тобой потрещать заскочил… Работы сейчас привалило – не поверишь, еле вырвался. В нашей профессии отпусков не бывает… Короче, по твоему вопросу. – Роман достал и положил перед Князевым разбитый планшет. – Как я и говорил, все сложно. Открыть и раскурочить его с горем пополам получилось, но вот до ума довести – извини, мужик, «пациент скорее мертв, чем жив». Вот, – компьютерщик достал из сумки прозрачную папку с распечатанными фото и выложил перед Князевым – все, что удалось вытащить. – В ответ на удивленно поднятую бровь собеседника терпеливо пояснил:

– Это увеличенные иконки видеофайлов. Сами видеофрагменты восстановлению не подлежат. Вообще вся «начинка» этого чуда техники «полетела» безвозвратно, извини.

– Да что ты, с меня причитается! Я боялся, вообще ничего достать не удастся, – ответил Богдан, пробегая глазами по распечатанным на цветном принтере фото.

– Ну тогда до встречи. – Компьютерщик крепко пожал Князеву руку и быстро пошел к выходу.

Богдан тоже не стал задерживаться – не терпелось проанализировать полученные фото в тихой спокойной обстановке. Дома разложил бумаги на диване и сел рядом на пол. Первое фото не говорило ему ни о чем. Снятое явно при помощи вспышки, оно изображало внутренность какого-то подземелья. Покрутив его и так, и эдак, отложил. На следующей иконке он увидел знакомое лицо – капитана, который когда-то передавал им запечатанные ящики для «Геотехнологии». Еще на одной были запечатлены ворота самой организации. На последнем фото Князев увидел какого-то незнакомого старика, совсем седого. Размышляя о том, все ли фото касаются интересующего его дела и какое видео могло за ними скрываться, Князев уснул.

* * *

– Дочка, хватит целыми днями сидеть над учебниками. Одевайся, поедешь со мной. Заодно и проветришь голову от этих своих экзаменов. – Диваков без стука зашел в комнату Маши, которую ей выделил в своем шикарном загородном доме под Москвой.