chitay-knigi.com » Историческая проза » Русская литературная усадьба - Владимир Новиков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 62
Перейти на страницу:

Творческий урожай второй «болдинской осени» оказался обильным: повесть «Пиковая дама», поэма «Анджело», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях», перевод двух баллад А. Мицкевича («Воевода», «Будрыс и его сыновья»), большое стихотворение «Осень». Кроме того, была окончательно завершена «История Пугачева». 6 октября были написаны первые строки вступления к поэме «Медный всадник». Работа над «Медным всадником» продолжалась с перерывами весь октябрь. Последняя часть поэмы была написана за один день 31 октября. В тот же день Пушкин переписал свое заветное творение набело.

На рукописи стоит дата: 31 окт 1833 Болдино 5 ч.5 .

Весь месяц Пушкин провел в полном уединении; посещать соседей ему не хотелось. Тем не менее его пребывание в Болдине не могло не породить слухов, которые поэт с юмором сообщает жене: «Знаешь ли, что обо мне говорят в соседних губерниях? Вот как описывают мои занятия: как Пушкин стихи пишет — перед ним стоит штоф славнейшей настойки — он хлоп стакан, другой, третий — и уж начнет писать! — Это слава»[64].

Еще в первый приезд в Болдино Пушкин оформил «вольную» Ольге Калашниковой. На этот раз он передал ей большую сумму денег, и через два месяца она купила собственный дом в Лукоянове. Самого же Михаила Калашникова Пушкин по просьбе крестьян удалил с должности, но оставил управляющим собственным селом Кистеневом.

В следующем 1834 году Пушкин по настоянию отца взял на себя управление нижегородскими имениями. Обязательствами перед родными объясняется последний визит Пушкина в Болдино в сентябре того же года. На этот раз поэт попытался более глубоко вникнуть в хозяйство, но вскоре понял свое бессилие. Он пишет жене 15–17 сентября: «Сейчас у меня мужики с челобитьем; и с ними принужден я был хитрить, но эти наверное меня перехитрят…»[65] В дневнике он позднее подвел итог своему деловому вояжу: «…съездил в нижегородскую деревню, где управители меня морочили, а я перед ними шарлатанил и, кажется, неудачно» (запись от 28 ноября).

В этот приезд Пушкин застал в главном доме усадьбы ремонт. Он был вынужден поселиться в здании конторы. Житейскими неудобствами, удручающими заботами и отсутствием необходимого для творческого труда покоя объясняется то, что третьей «болдинской осени» не получилось. «Расписаться» Пушкину не удалось. Он только завершил уже начатое: «Сказку о золотом петушке» и, по-видимому, небольшую повесть «Кирджали».

Итак, из всего семейства только поэт постоянно наезжал в Болдино. Его отец до самой смерти в 1848 году так и не выбрался вновь в эти места. По имущественному разделу Болдино унаследовал младший брат поэта Лев Сергеевич; тогда он впервые побывал здесь, остался усадьбой очень доволен, но предпочел провести последние годы жизни не в нижегородской глуши, а в веселой, солнечной Одессе, придаваясь разгульной жизни. Он оставил свою вдову с тремя маленькими детьми совершенно разоренной, и ей не оставалось другого выхода, как переселиться в Болдино (1852 год). Они и стали первыми Пушкиными, наконец-то осевшими в родовой вотчине. Кистенево и примыкающая к этому селу деревня Львовка отошли детям поэта, и их фактическим хозяином стал старший сын Александр Александрович, выстроивший во Львовке усадебный дом.

Во владении Пушкиных Болдино оставалось до начала XX века. В 1911 году усадьбу купило государство. Вообще Болдину повезло как ни одной из пушкинских усадеб; она дошла до наших дней в первозданном виде — такой, какой она была при жизни создателя «Евгения Онегина». Достаточно вспомнить, сколько раз горело и возрождалось из пепла Михайловское. С Болдином ничего подобного не было; основная заслуга принадлежит местным крестьянам, постановившим на сельском сходе в 1918 году сохранить усадьбу, дабы увековечить память «нашего помещика» и великого поэта. И затем по собственному почину больше года крестьяне ночами дежурили в усадьбе, чтобы спасти ее от разграбления и гибели…

Ярополец
Русская литературная усадьба

Ныне Ярополец — одно из самых популярных пушкинских мест. Между тем великий поэт заезжал сюда только дважды — и оба раза на один-два дня. Эти приезды не нашли отражения в его произведениях, и поэтому понятно, почему Ярополец долгое время был как бы на периферии «пушкинской географии». Блестящая гончаровская усадьба покорно отошла в тень перед внешне скромными, но гораздо более весомыми в жизни Пушкина Михайловским и Болдином.

С Яропольцем связано множество преданий. Одно из них объясняет происхождение названия села от имени сына Владимира Мономаха Ярополка, якобы построившего крепость на высоком берегу Ламы (именно там, где ныне стоит усадьба Гончаровых). При Алексее Михайловиче здешние леса были любимым местом царских охот. Всюду проложили тропы, прорубили просеки, для привлечения зверья расставили кормушки. Еще одно предание сообщает, что именно в окружающих Ярополец лесах увлеченный ловитвой Алексей Михайлович простудился, занемог и вскоре скончался (1676 год) Через несколько лет, в 1684 году, правительница Софья пожаловала это село «на прокорм» бывшему гетману Украины Петру Дорошенко (1627–1698).

Дорошенко был одним из последних ярких представителей запорожской вольницы. Он был убежденным врагом власти Москвы и, став в 1668 году гетманом, попытался проводить независимую политику; но в конце концов, проиграв борьбу за гетманство другому претенденту, московскому ставленнику Ивану Самойловичу, оказался вынужденным именно в Москве искать убежище. Он прожил в своей новой вотчине до самой смерти и здесь же похоронен. Однако народная молва передавала из поколения в поколение, что Дорошенко бежал из Яропольца на свою родную Украину, переодетый участвовал в Полтавском сражении и именно им был ранен в ногу Карл XII накануне битвы. Бурной жизни опального гетмана посвящен лубочный роман «Таинственный монах», некогда пользовавшийся большой популярностью. Дорошенко действительно одно время скрывался в монашеской рясе в Межгорье (под Киевом), но это было задолго до ссылки в Ярополец.

После смерти Дорошенко его вотчина была поделена между двумя сыновьями. Старший Александр был женат на Прасковье Пушкиной, дочери стольника, казненного за участие в заговоре стрелецкого полковника Циклера в 1697 году. Он был предком великого поэта, хотя и не по прямой линии; Пушкин упомянул его в «Моей родословной»:

С Петром мой пращур не поладил,
И был за то повешен им.

Их дочь Екатерина вышла замуж за А. А. Загряжского (1716–1786). Благодаря родству с Г. А. Потемкиным последний оказался в поле зрения Екатерины II и удостоился почетного и небезвыгодного места попечителя Воспитательного дома в Петербурге.

Младший брат Петр Дорошенко продал в 1717 году свою половину графу Г. П. Чернышеву. Так образовались два Яропольца: Загряжских-Гончаровых и Чернышевых. Характерно, что еще одно местное предание также считает Чернышевых потомками Дорошенко, а происхождение фамилии истолковывает следующим образом: первый из Чернышевых был простым казаком; он был ранен в лицо — от брови до уха. По обычаю запорожцев, он затер рану порохом; она зажила, но на ее месте от пороха остался черный шов. Отсюда его прозвище, впоследствии ставшее фамилией — уже когда он прославился и получил графский титул.

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 62
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности