попадался под руку, но имущество убитых они оставляли себе, так как богиня была заинтересована только в трупах. Новых членов принимали в секту с соблюдением торжественных церемоний. Затем новичков учили душить человека особым священным платком, но разрешали пользоваться им для убийства лишь после долгой практики. Никто без основательной выучки не способен задушить человека так быстро, чтобы жертва не успела издать ни звука, будь то приглушенный крик, булькающий хрип, вздох, стон или еще что-нибудь; но для мастера требуется всего одно мгновение. Священный платок набрасывается на шею жертвы, затем резкое скручивающее движение — и голова жертвы с выпученными глазами бесшумно падает на грудь. Разбойники-душители принимали тщательные меры, чтобы жертва не оказывала сопротивления. Обычно жертву усаживали, ибо в таком положении ее удобнее всего было душить.

Если бы туги создавали Индию по собственному плану, то и тогда они не могли бы сделать ее более приспособленной для своих целей, чем она есть. До строительства британцами железных дорог во второй половине XIX века в Индии не было общественного транспорта. Путешественник или шел пешком, или ехал верхом или на телеге. Как только он выбирался за пределы своей родной области, он оказывался уже среди чужих: его никто не знал, никто не обращал на него внимания и с этого момента его маршрут уже невозможно было установить. Путешественник становился легкой добычей для кого угодно, особенно когда он двигался по ночам, когда было не так жарко, как днем. Путешественнику постоянно встречались незнакомцы, предлагавшие ему защиту или просившие защиту у него, — и зачастую этими незнакомцами оказывались туги, в чем путешественник в конце концов убеждался ценою своей жизни.

Помещики, местная полиция, мелкие князьки, деревенские власти, таможенные чиновники нередко покровительствовали душителям, укрывали их и предавали в их руки путников, получая долю добычи. Такое положение дел чрезвычайно затрудняло усилия правительства выявить убийц; их бдительные друзья давали им возможность легко скрыться. И вот по всему огромному полуострову, где кишмя кишели разбойники, по тропинкам и дорогам двигались, сбившись в маленькие группы, беззащитные люди всех каст и званий, имевшие при себе товары и ценности — деньги, драгоценные камни, ювелирные изделия, свертки шелка, пряности и всякие другие вещи. Для тугов это был истинный рай.

Когда наступала осень, туги, по заведенному порядку, сходились в условленное место. Всем остальным людям приходилось прибегать к услугам переводчиков, но душители отлично обходились без этого — они понимали друг друга, как бы далеко друг от друга ни родились и ни воспитывались, ибо у них был свой собственный язык, свои тайные знаки, по которым они узнавали любого члена секты; и все они считали друг друга друзьями. Даже различие религий и каст бледнело перед их преданностью общей цели; мусульманин и индус — будь он высокой касты или низкой — все они были преданными и верными братьями по вере.

(К общим знакам тугов относилось их приветствие «Али бхай садам!», унаследованное от ассасинов, почитавших Али как потомка пророка Мухаммеда. Туги также имели общую для всех их систему жестов. — к примеру, прикосновение указательным пальцем правой руки к правому углу своего рта означало: «Я — свой». А такое же касание уголка рта, но уже большим пальцем правой руки, значило: «Хочу поговорить с вами наедине». — М. Г.)

Когда банда была в сборе, разбойники-душители устраивали религиозную церемонию и ждали знамения свыше. Относительно знамений у них были свои твердые представления. Так, неблагоприятным знаком считалась кошачья драка в первую четверть ночи, еще хуже было, когда кошки прыгали друг на друга. Если тугам, собиравшимся на охоту на людей, слева направо перебегало дорогу какое-нибудь животное, это считалось таким дурным признаком, что вожак-«гимадер» должен был распустить шайку по домам или хотя бы отложить поход на следующий день. Напротив, пробег животного справа налево почитался за добрый знак богини Кали.

Приемы, которыми пользовались туги для расправы со своими жертвами, являли собой любопытную смесь предусмотрительности и беспечности, холодного делового расчета и внезапного бесконтрольного порыва. Но при всем том два правила были неизменны и не терпели никаких отступлений: выдержка и настойчивость в преследовании жертвы и безжалостная решительность, когда наступало время действовать.

Предусмотрительность проявлялась в том, что шайки всегда были сильны и многочисленны. Душители никогда не чувствовали спокойствия и уверенности, если не знали, что их силы превосходят силы любой группы путешественников, которую они могли встретить. Они никогда не нападали открыто, а лишь тогда, когда их жертва не подозревала об опасности. Встретившись с какой-нибудь партией путников, душители нередко шли вместе с ними в течение нескольких дней, пользуясь всеми возможными уловками, чтобы завоевать их дружбу и доверие. И когда они наконец добивались этого, начиналось настоящее дело.

Несколько душителей потихоньку отделялись от остальных и уходили под прикрытием темноты вперед — выбрать удобное место для убийства и вырыть могилу. Когда к этому месту подходили все остальные, объявлялся привал: всех приглашали отдохнуть или покурить. Путешественникам предлагали сесть. Предводитель тутов знаками приказывал некоторым своим бандитам садиться напротив путешественников, лицом к лицу с ними, как будто для того, чтобы прислуживать им. Другим он велел садиться рядом с путешественниками и занимать их разговорами. Третьи, наиболее опытные душители, становились позади путников и ждали сигнала к нападению.

Сигналом, как правило, служила какая-нибудь обычная фраза, например: «Принеси табак». В ту же секунду все проворно и бесшумно приступают к делу: разбойники, сидящие по бокам жертвы, хватают ее за руки. Разбойник, сидящий напротив, хватает ее за ноги и тянет на себя, а душитель, стоящий сзади, накидывает на шею жертвы платок и делает скручивающее движение. Голова несчастного падает на грудь, трагедия закончена. Трупы раздевают и зарывают в могилу, вся добыча увязывается в узлы, разбойники-душители возносят хвалу Бховани и удаляются, чтобы вершить свое дело дальше.

Правительственный отчет показывает, что путешественники странствовали маленькими группами в два-четыре человека; партия в двенадцать человек была редкостью. Большими сборищами бродили одни только туги. Поэтому удивляться их успехам не приходится, тем более что они не отличались особой разборчивостью, а убивали всех, кого могли — богатых и бедных, а бывало, что детей и женщин. «Сезон» длился шесть-восемь месяцев. В один такой сезон с полдюжины шаек в округах Банделкханда и Гвалиура насчитывали в своем составе 712 бандитов и задушили 210 человек. В шайках Мальвы и Хандеша в один сезон было 702 разбойника, убили они 232 человека.

Тысячи тугов наводняли Индию в течение многих лет. Они сделали свое ремесло наследственной профессией, обучая ему сыновей и внуков. Подростки получали