Примерно час спустя сквозь кроны просочился слабый солнечный свет, лишь подчеркивая, а не разгоняя царивший внизу мрак. Глаза, едва привыкшие к темноте, были сбиты с толку этим глашатаем нового дня, и мы лишились новообретенной способности угадывать местонахождение стволов.

Столкновения участились.

Затем – совершенно неожиданно – я увидел впереди, за дюжиной огромных деревьев, длинные золотые лучи. Держась за руку внучки, смеющийся Геймлпар взмахнул палкой.

Мы прорвались. Рассвет на другой стороне только занимался, но после многочасовых блужданий впотьмах мы были не лучше крота, вытащенного из норы. Я споткнулся, выпрямился и заозирался в поисках Геймлпара и Винневры. Мои спутники остановились впереди, они смотрели на пляж с округлыми валунами и галькой, спускающийся к темно-синей глади, как будто простиравшейся в вечность.

С первым лучом солнца над дальней краевой стеной стволы издали тягучий, гулкий стон и выпустили шипы, которые плотно сомкнулись и отрезали нам путь назад.

Стоя ближе всех к деревьям, Геймлпар постучал по ним клюкой. Затем озорно посмотрел на меня и шумно перевел дух.

– Мы застряли, – заметил я.

Винневра ходила взад и вперед вдоль скал, ладонями прикрывая глаза от утреннего света.

– Я это знаю! Изо всех сил стараюсь не повернуться и не дождаться, когда шипы разойдутся… Я не хочу возвратиться и стать частью… этого. Зов все сильнее, – пожаловалась она. – Если я не смогу остановиться, вы удержите меня, что бы я ни говорила? Надо будет – свяжите.

Я подумал: а что мы сможем сделать, если призыв усилится настолько, что заставит девочку солгать нам? Впрочем, есть неотложная задача: преодолеть водоем. Но как это сделать? Идти вдоль леса, по камням? Чем этот обходной путь лучше, чем такой же, но с другой стороны чащи?

Я осторожно спустился к плещущимся волнам темно-синего, почти черного озера. Присев, макнул пальцы в рябь, поднес к носу – вода чистая, но что-то с ней не так. Попробовал на вкус и тут же, сплюнув, вытер рот.

– Соленая! – выкрикнул я.

Винневра помогла Геймлпару спуститься к берегу, и он, попробовав воду, согласился со мной. Последней отведала Винневра, скривившись.

Очевидно, никто из нас раньше не пробовал соленую воду. Это побудило древнего духа спросить:

Ты никогда не бывал у океана или соленого озера?

Пришлось признать, что нет. Мне были известны озера вроде того, что в кратере Джамонкин, ручьи и реки, порой разливавшиеся в половодье, но везде вода была или пресной, или минерализованной до горечи. Но такие соленые – нет.

Сухопутная крыса, подытожил старый дух.

– Моя лучшая жена рассказывала о такой воде, – заговорил Геймлпар. – Она называла ее морем. Родители жены жили на берегу, когда она была маленькой, и ловили рыбу на глубине. До того, как их забрали Предтечи.

– А почему вода соленая? – спросил я.

– Боги помочились, – последовал ответ. – Вот отчего некоторым животным лучше живется в соленой воде.

О том, откуда взялась пресная вода, я решил не спрашивать.

– А что насчет людей? Нам лучше, когда мы плаваем в соленой воде? – спросила Винневра, с распростертыми руками балансируя на круглом валуне.

Она вновь казалась легкомысленной девчонкой: с лица исчезли все тревоги и заботы, сменившись любопытством. Какая перемена!

Какая адаптация! Ее Народ умеет выживать.

– Возможно, – сказал Геймлпар, обдумав ее предположение. – Так, значит, поплывем?

– Я не умею, – сообщила Винневра.

– А я даже пытаться не стану, – заявил я.

Библиотекарь обожала экзотических животных и растения. Мне вспомнились раздражительные мерсы в кратере Джамонкин. Каких же тварей она могла запустить в такое огромное озеро? Небось хищных и голодных?

– Посмотрите туда. – Винневра указала влево, вглубь суши. – С башен что-то свисает.

Свет падал под таким углом, что мы смогли разглядеть темные нити, протянутые между рядами каменных столбов. Мосты, предположил я, которые издали похожи на провисающие тросы. Чем дольше я всматривался, тем явственнее проступала между столбами и на них темная масса. Это нечто рукотворное или какая-то растительность? Может, скопления шипастых деревьев? Отсюда не разобрать.

Я легко представил сети, капканы, прожорливых чудовищ, поджидающих любопытных путников.

– Нам туда, – сказал Геймлпар.

Я прошелся по каменистому пляжу скептическим взглядом, но старик уже поднял клюку.

На камни опадал сор с деревьев. Ветер сносил его в воду, а волны выбрасывали обратно; из этого материала у кромки леса образовался плотный настил. Я подошел к нему, пригляделся: довольно толстый и жесткий, похож на древесную кору. Я наступил. Покров потрескивал, но держал меня, а я из нас троих был самым тяжелым.

– Идем, – произнес Геймлпар.

Мы помогли старику забраться на настил. Он высоко поднял палку, будто салютуя лесу, и зашагал.

Винневра вздрогнула и прошептала мне:

– Плохо дело. Больно. Мне нужно…

Взяв мою ладонь, она поднесла ее к губам и поцеловала, с отчаянием глядя мне в лицо.

– Убей меня, если придется, – попросила девочка. – Геймлпар не сможет. Я даже близко не хочу подходить к Дворцу Боли.

У меня сжалось сердце, потекли слезы. Как и ее дед, я не смог бы убить эту девочку. Я не забыл, как она пахла, когда впервые наклонилась надо мной, приветствуя мое возвращение в мир живых. Я не считал ее красивой, но сочувствовал ей, и не только из-за того, что мы пережили вместе.

– Обещай! – прошептала она, сильно сжав мою руку.

– Ты не попадешь в Дом Боли, я не дам этому случиться, – ответил я. – Но обещать того, о чем ты просишь, не могу.

Винневра отпустила меня, развернулась и поднялась на настил, после чего оглянулась. Ее лицо было искажено досадой и даже злостью. Я мог лишь догадываться, что она чувствовала.

Вообрази самое худшее, снова заговорил старый дух, чья ярость грозилась вырваться наружу. Самое худшее из того, чего мы можем ожидать от Предтеч.

– Но Создательница…

Всего лишь Предтеча.

– Без нее я был бы свободен, но невежествен, остался бы сам по себе. А ты был бы мертв.

Лорд-адмирал отступил, но не раньше, чем его язвительные миазмы отравили мои мысли.

Я пнул настил и снова исполнил резкий танец разочарования, прекрасно сознавая свою наивность, свое до отчаяния глупое положение.

Все бы отдал за то, чтобы встретиться с Райзером и услышать его мнение!

Я последовал за девочкой и стариком.

Спустя некоторое время мы почуяли мерзкий запах, но Геймлпар лишь что-то пробурчал, не остановившись. На берегу лежали гниющие трупы. Мы разглядели серые и зеленые тела на камнях, а когда добрались до первых из них, моя тревога ослабла, но ненамного.