2) активно размножаться;

3) пачкать все, что находится под ними, липкой сладкой жижей, как двухлетний ребенок с мороженым.

Если бы вы были представителем народа тюбатулабаль, жившего в Калифорнии тысячи лет назад, то все это вас бы совершенно не беспокоило. На самом деле вы нашли бы способ использовать это себе во благо…

* * *

Первыми, кто заметил, что тли повсюду оставляют сахарные экскременты, были не люди, а муравьи. Даже спустя сотни миллионов лет некоторые виды этих насекомых до сих пор получают сахар от тлей. Если вы позволите тле вида P. cimiformis ввести свой хоботок в растение, а затем положите муравья T. semilaeve на стебель, то произойдет следующее.

1. Муравей врежется в тлю и начнет размахивать антеннами, словно проповедник-пятидесятник[64], исцеляющий молитвой прихожанина на ускоренной видеозаписи.

2. В ответ она дернет задними лапками, выделит каплю пади и направит свой зад, полный этой жидкости, на муравья.

3. Он с благодарностью получит каплю медвяной пади и начнет ее пить.

4. Затем он прощупает своими антеннами анальную область тли, чтобы убедиться, что поток пади продолжается.

В благодарность за постоянную поставку пищи муравьи защищают тлей от хищников. Это классический пример симбиотических отношений.

Муравьям очень удобно пить падь прямо из зада тли, но если бы вы были тюбатулабалом, пайютом из долины Оуэнс или Сюрпрайз, явапаем, тохоно-оодхамом или представителем другого индейского народа, жившего несколько сотен лет назад, вам пришлось бы проявить изобретательность.

Внимательно наблюдая за тлями в течение лета, вы, вероятно, заметили бы, что через некоторое время жидкость из медвяной пади испаряется, в результате чего на бедном растении остается слой кристаллического сахара. В Калифорнии это обычно камыш, тростник или высокая трава. Коренные народы разработали гениальный метод обработки так называемых падевых шариков. В конце лета или в начале осени, прежде чем начинались дожди, люди обрезали стебли длинных летних трав, которыми питались тли, оставляли их сушиться на солнце, а затем колотили их палками над медвежьей или оленьей кожей, от чего медвяная падь валилась со стеблей на кожу животных. После этого люди собирали ее, скатывали шарики и съедали их, предварительно разогрев на огне.

Кстати, коренные американцы были (и до сих пор остаются) чрезвычайно изобретательными в отношении обработки натуральных продуктов. Конфеты из пади – это один из примеров того, что вы или я не догадались бы сделать, придя в лес. Смогли бы вы изготовить детские подгузники из лишайников и точно рассчитанной комбинации водорослей и грибов? А клей из овечьих рогов? А перчатки из кожи американской лысухи?[65] Нет, не смогли бы. Большинство из нас и пяти дней не продержалось бы в национальном парке, в то время как женщина из народа тонгва в полном одиночестве жила на острове размером с третью часть Вашингтона целых 18 лет.

* * *

Сегодня еда оценивается исходя из того, насколько «чистой» она выглядит. Райская пища всегда известна с древности, она органическая, натуральная и нетронутая человеком. Адские продукты современные, промышленные и ультра-обработанные. Однако наша история усложняет разделение на две эти категории. Куда можно отнести шарики из пади? Я легко могу представить, как они продаются в пластиковой упаковке на заправках или в коричневой бумаге в магазине здорового питания. А что насчет лиофилизированного картофеля и «обезвреженной» кассавы?

Может, дорога в ад, вымощенная конфетами с арахисовым маслом, укрепленная леденцами с начинкой и посыпанная измельченным Cheetos, не так нова, как кажется? Может, то, где мы находимся сегодня, – это результат очень древних традиций?

Во-первых, тысячелетиями существует детоксикация пищи. Когда выбор стоит между жизнью и смертью, люди будут проявлять изобретательность, чтобы избежать гибели: часами тереть клубни кассавы, замораживать и сушить картофель, а также применять ряд других методов.

Во-вторых, сохранение пищи – тоже древняя практика. Говорят, что нужда – мать изобретательности. Наверное, это правда, но я также могу добавить, что мощным мотиватором может быть лень. Если позволить добыче сгнить, снова придется охотиться. Гораздо лучше было бы выяснить, как сохранить мертвое растение или животное, чтобы больше времени отдыхать в шалаше. И разумеется, научиться этому необходимо, если вы хотите пережить зиму.

Наконец, не ново придание пище лучшего вкуса: как только люди научились сохранять еду, они начали выражать недовольство степенью сладости, солености и жирности доступных продуктов. Они стали добиваться более концентрированного вкуса или создать новый, применяя медвяную падь или, как это было позднее, выращивая сахарную свеклу и добавляя полученный сахар во всевозможные блюда[66].

Единственное, чего не делали наши предки, – так это не беспокоились о том, что вся эта обработанная пища вызовет рак. Почему? Потому что в те времена угрозы имели… шерсть. Или экзоскелеты и восемь ног. Или росли в земле. Бо́льшая часть того, что пыталось убить наших предков, была живой[67]. Угрозы не были незначительными или промышленно созданными. Химические вещества, воздействию которых они подвергались, в основном были творениями природы.

Сегодня на большей части территории мира жизнь намного проще и гораздо менее опасна. Некоторые угрозы все еще мохнаты и имеют восемь глаз, но шанс, что мы умрем от инфекции или укуса ядовитого паука гораздо меньше.