Он уставился на нее, не веря собственным ушам.

– Вы переходите границы. И вообще неправы. У меня нет никакого долга перед вами.

– Что же, в отличие от вас, я чту свой долг перед вами.

Брук осторожно сняла пиявок, взяла красный мешочек и отправилась на поиски воды. Прошла через гостиную, где стояло несколько таких же, как у кровати волка, кресел и маленький обеденный стол, и направилась к еще двум комнатам, которые мельком увидела в прошлый раз. В одной на складном стуле дремал камердинер. Другая была ванной.

Брук удивилась, увидев в ванной камин. Не такой красивый и большой, как тот, что в гостиной, но все же наверняка способный согреть комнату в холодную погоду, да и воду для ванны. Над низким огнем и сейчас висело ведро воды. Главным предметом в комнате была очень длинная фарфоровая ванна, должно быть, сделанная специально для Доминика. Волк, очевидно, любит роскошь.

Брук подошла к большому шкафу со стеклянными дверцами, где лежали стопки полотенец и различные мелочи, включая набор чистых чашек для бритья. Она взяла одну, налила туда совсем немного воды из кувшина, насыпала травяного порошка и стала растирать смесь чистой ложкой, которую нашла в шкафу. Перед этим она старательно вымыла руки.

Вернувшись в спальню, Брук смело встретила устремленный на нее подозрительный взгляд волка, которому явно не понравился вид чашки в ее руке.

– Будет немного щипать, но вы даже не заметите, – заверила она и, сунув палец в пасту, попыталась наложить ее на рану. Но когда нагнулась над Домиником, он схватил ее за запястье и с силой его сжал.

– Только щипать? – прошипел он. – Если мне станет хуже, последствия вам не понравятся.

– Сколько еще гадостей у вас на уме? – прошипела в ответ Брук, но тут же мысленно себя отругала. Нужно перестать реагировать на его грубость. – Вас ранили. Что бы я ни делала, это не сравнится с болью от раны.

Он молча отпустил ее руку. Без отвлекающих ее внимание пиявок на его бедре она слишком остро ощущала близость к его телу – телу большого, сильного, красивого мужчины, совершенно обнаженного и небрежно прикрытого простыней. А рана находилась совсем рядом с его…

Ее щекам вдруг стало невыносимо жарко. Брук пыталась не думать о том, в каком месте его касается. Она поспешно наложила мазь, спросив при этом:

– Возможно, я сегодня поужинаю вместе с вами? – Не дожидаясь его разрешения, она подняла глаза и лучезарно ему улыбнулась. – Да, это великолепная идея, поскольку вечером мне придется наложить мазь еще раз. К тому времени, возможно, мы увидим некоторое улучшение.

«И надеюсь, ты будешь более доброжелателен», – добавила она про себя.

– Так скоро? – спросил он.

– Улучшения будут почти незаметны, но да. Я ожидаю увидеть не такую воспаленную рану и, возможно, жар немного спадет. Будем надеяться.

Он что-то проворчал, но Брук, не слушая, пошла мыть руки. А когда вернулась, глаза его были закрыты. Неужели заснул так быстро? Или дает понять, чтобы она ушла?

Скорее всего, последнее, решила она, но, тем не менее, тихо удалилась.

– Вы все еще здесь? – спросила Джейни, когда Брук вошла в кухню.

Ее вопрос застиг Брук врасплох. Джейни была очень хорошенькой, а чудесные рыжие волосы и ярко-зеленые глаза делали ее настоящей красавицей, выделяя из всех остальных девушек. Но сейчас Джейни с обвиняющим видом уставилась на Брук. А ведь та считала, что за обедом смогла завоевать симпатию слуг!

– А почему мне здесь не быть? – спросила она.

– Потому что он сильно разозлился, когда я передала слова тетушки насчет обеда для его детей.

– А, это? – Брук плотнее сжала губы, чтобы не улыбнуться. Да, ему это точно не могло понравиться.

В этот момент Марша резко отвернулась от стола, на котором рубила мясо. Не выпуская ножа из рук, кухарка рассерженно заявила:

– Это все, что вы можете сказать? Повезло, что он не отослал нас в деревню! Мы служим ему, миледи, не вам… пока.

– Я понимаю, кому вы должны быть верны. Только и вы поймите: как бы яростно он ни пытался вытолкать меня за двери, я не уйду. Вы также должны принимать в расчет то, что его мучают лихорадка и боль, так что, когда я его вылечу, он, возможно, даже не вспомнит, что в этом деле вы приняли мою сторону.

– Вы его лечите?

– Да. Мы с моей горничной поставим его на ноги гораздо скорее, чем это сделает его доктор. Так что, пожалуйста, принесите два подноса с ужином в комнату виконта. Ровно в семь вечера. Я буду ужинать с ним.

От таких новостей женщины явно растерялись. Значит, она проводит время с лордом! Выходя из дома через кухонную дверь, Брук слышала, как они шепчутся за ее спиной. Оставалось надеяться, что они больше не станут принимать чью-то сторону, по крайней мере в битве за нормальную еду.

Поскольку остаток дня был свободным, Брук хотела пройтись по дому, но способного составить ей компанию Гейбриела рядом не было, так что она решила побаловать себя прогулкой на Ребел.

Когда кобылу привели с пастбища, Арнольд Бискейн уточнил границы земель. Деревня Россдейл была к западу, и туда можно было добраться пешком. За ней высились холмы и лежали долины. Морское побережье – к востоку, в двух днях неспешной езды. Все, как она и предполагала, но расстояние можно преодолеть быстрее, если скакать во весь опор.

Наконец Арнольд показал на север:

– Если заедете в лес, знайте, что слишком отдалились от дома.

– Лес – не во владениях Вулфа?

– Только частично, миледи.

Он также предупредил ее, что она, чтобы не заблудиться, не должна выпускать из виду дорожные знаки.

Брук спрятала усмешку. Некоторые мужчины любят обращаться с женщинами как с малыми детьми. Она не возражала против советов дяди Гейбриела, потому что тот наверняка желал ей добра. Но она взволновалась, услышав, что где-то недалеко есть лес, и помчалась в том направлении. Алфрида, которая любила лес и густые заросли, будет довольна.

На обратном пути между домом Вулфов и деревней она заметила церковь. Может, они с Домиником обвенчаются здесь?

За церковью находилось кладбище. Брук решила остановиться и посмотреть, здесь ли похоронена Элоиза. Надпись на ее надгробье может указывать причину смерти. Брук очень хотела разгадать тайну. Но на церковном дворе были похоронены только жители деревни. Склеп Вулфов находился в самой глубине, но его дверь была закрыта. Значит, ничего узнать не удастся.

Брук сильно опаздывала, поэтому снова заглянула на кухню и попросила слуг задержать ужин на сорок пять минут, чтобы она успела принять ванну, а кроме того потребовала нагреть воду и прислать в ее комнату. По крайней мере на этот раз она не услышала возражений.

Вместе со слугами, несшими ведра, прибыла и Алфрида. Она осталась помочь Брук раздеться, и пока та мылась, вынула платье на смену тому, которое пропахло лошадиным потом. Но Брук хотела что-то более нарядное, о чем ей и сказала.