Никто на мою плоть не покусился. Я не услышал ни лая, ни окриков. Я прошел на утопающую в зелени территорию коттеджа и невольно подумал, что незнакомый мне Борис чудненько устроился. В такой усадьбе я бы, пожалуй, и сам не отказался пожить. И это все на заказах машин? Что-то мне в это не верилось.

Дойдя до дома, я не удержался и позвал хозяев:

— Эй! Есть тут кто?

Поскольку в ответ была тишина, следовало думать, что тут как раз никого и нет.

Я больше машинально слегка тронул ручку входной двери и, к своему удивлению, почувствовал, что дверь подалась вперед.

Тихо скрипнув, дверь пропустила меня.

— Ну, здорово, — буркнул я себе под нос и уже громче позвал: — Есть кто дома?!

Никто не пожелал отозваться и на этот раз. Ладно. Раз так, то мы сами. Я прошел по широкому коридору и оказался в гостиной. Вот тут я его и увидел.

Мужчина сидел в глубоком кресле возле журнального столика, опустив голову на столешницу. Можно было подумать, что он нализался и просто уронил голову.

Подумать можно было. Но мне так не показалось. Потому что я уже шестым чувством уловил, что пьянкой здесь не пахнет. Здесь пахло другим. И этот запах мне был хорошо известен.

В помещении ощущалось присутствие смерти, и когда чертова кукушка резко выскочила из ходиков наружу и начала отсчитывать часы, я едва не подскочил на месте:

— Вот зараза!..

После чего подошел к столику.

Я оказался прав. Человек был мертв. И запекшаяся на виске кровь была тому подтверждением. Наметанным глазом я отметил, что пулевое отверстие в голове соответствует девятому калибру, а по тому, что рядом никакого оружия видно не было, приходилось констатировать, что стрелок унес пистолет с собой.

Я дотронулся до руки мертвеца и заключил, что его убили не перед моим приходом. А много раньше. Сутки прошли уж точно.

— Н-да, везет, как утопленнику, — подвел я итог и стал озираться по сторонам.

Хорошо обставленная комната, ни следов обыска, ни намека на ограбление. То есть кто-то пристрелил данного мужчину, а затем ушел. И если этот кто-то что-то здесь искал, то он очень хорошо знал свое дело — потому как следов не оставил.

— Разберемся, — пробурчал в следующую минуту я.

Обмотав руку лежавшим на столике полотенцем, я двинулся к заинтересовавшей меня секции. Меня интересовало содержимое. Я стал открывать дверцы секции, выдвигать ящики и рыться в них и на полках.

Вначале мне попался паспорт. Борис Бабкин. Сличив фотографию в документе с убитым, я убедился, что это одно и то же лицо. То бишь убитый не кто иной, как нужный мне Борис.

Это уже крайне интересно. Геннадий. А теперь его друг и компаньон Борис. Получается, что либо кто-то решил извести тройку дельцов, либо… Либо оставшийся в живых третий решил избавиться от своих компаньонов. Другого в данную минуту на ум не приходило.

Не найдя в секции ничего, особо привлекающего внимание, я стал оглядываться по сторонам.

Вернулся к журнальному столику и посмотрел на нижнюю полку, где лежали газеты и журналы, порылся среди них, но ничего любопытного не обнаружил.

Набравшись наглости, я поднялся сначала на второй, а затем и на третий этаж. Потом вернулся в гостиную, так ничего существенного и не отыскав, и решил, что нужно побыстрее сваливать отсюда. Если в доме никого нет, то это не значит, что сюда не могут прийти. Очень даже могут. Да к тому же я оставил возле калитки машину… Перспектива быть в числе подозреваемых меня не прельщала. Совершенно.

Я вернул полотенце, которым брался за предметы в доме, на место, бросил последний взгляд на убитого и ушел.

Следовало как можно скорее найти Виктора и уж после этого строить конкретные версии.

Уходя из дома, я не обратил внимания на одну деталь. Как после оказалось — зря. Я допустил ошибку; впрочем, даже заметь я это вовремя, вряд ли что изменилось бы. Маховик был уже запущен.

Забравшись в машину, я развернулся и поехал по направлению к городу.

Выезжая из поселка, с удивлением обнаружил, что на счетчике горючего загорелась красная лампочка.

Чтоб тебя! Я мог поклясться, что вчера заправлял машину и что бензина должно было быть еще с полбака. Однако лампочка горела, а значит, я ошибался. Хотя и не хотел признаваться в этом.

Не став драматизировать, я решил пополнить запасы на первой заправочной станции, какая будет у меня на пути.

Вот там-то все и произошло.

5

Сначала я услышал приглушенный выстрел, донесшийся из стеклянного колпака служебного помещения. И немало сему звуку удивился. На заправке не было видно машин и людей. Я к тому времени успел припарковаться возле заправочного аппарата с АИ-95, выйти из машины… но и только.

Вслед за выстрелом раздался страшный грохот, словно некто поднял груду металлолома и тут же бросил ее на пол. А затем до моего слуха донесся топот.

Дверь помещения широко распахнулась, и наружу вылетел невысокого роста человек со взъерошенными волосами. На вид ему было не больше тридцати; на нем были помятые затертые джинсы и старая спортивная майка. Вытаращенные глаза в ужасе бегали по сторонам. Но, правда, не долго.

Увидев меня, этот субъект довольно крякнул и метнулся в мою сторону, словно мы были с ним давно знакомы и меня-то он как раз и дожидался, сердешный. Бежал он пригнувшись, словно по нему лупили из нескольких стволов на поражение. Вскоре я понял, что не очень далек от истины.

Из здания заправки выскочил молодой парень с винтовкой в руках. Глаза его, в отличие от гляделок помятого гражданина, не шныряли по сторонам, а очень даже прицельно смотрели — и смотрели на бегуна.

Плотоядно хмыкнув, парнишка вскинул винтовку и стал наводить ее на беглеца.

— Мать твою, — выразил я свое отношение к происходящему.

— В машину! — истошно завопил помятый субъект, дернул ручку моего авто (как назло, я не запер дверцу со стороны пассажира; больше так никогда делать не буду), нырнул в салон и тут же съехал по сиденью вниз, так, чтобы голова его не была видна снаружи. И надо сказать, вовремя съехал.

Парнишка с винтовкой, вот стервец, нажал на спусковой крючок, грохнул выстрел, и боковое окно моей машины посыпалось мелкими стеклянными осколками.

— А ни хера себе! — с чувством произнес я и заорал стрелку: — Ты офигел?!

— Пошел на… — послал меня по известному адресу парнишка, перезаряжая ружье.

А чтоб тебя! Я по инерции потянулся к поясу и зло выругался про себя, вспомнив, что на сей раз со мной оружия нет.

Видя, что этот придурок вновь норовит прицелиться в мою машину, я не стал дожидаться продолжения — себе дороже. Юркнув в салон, я повернул ключ, надавил на газ и рванул с заправки прочь.