– Я его не знаю, – вновь солгала Варя.

– Но ведь деньги-то вам платят, – с укоризной отметила я. – А значит, вы общаетесь с детьми или внуками старушки.

– Нет, – стояла на своем сиделка, – я ни разу их не видела.

– А рубли птичка в клюве приносит?

– На карточку переводят, – пояснила Варя. – Зарплату никогда не задерживают!

– Ага… – растерялась я. – Ну хоть фамилию их назовите!

– Петровы, – не моргнув глазом, заявила Варвара. И, увидев гримасу на моем лице, добавила: – Ей-богу, правда!

Меня охватило отчаяние. Неужели след обрывается? Почему Фаина Климовна называет Ирину Лидой? Увы, от самой старухи толка не добиться. Ну и кашу же я заварила, посоветовав Ирине начать самостоятельную жизнь!

Наверное, на моем лице отразилось отчаяние, потому что Варя вдруг очень тихо сказала:

– Ладно, дам телефон. Но пообещайте, что Мальвина никогда не узнает, где вы его раздобыли.

– Мальвина?

– Дочь Фаины Климовны зовут Мальвиной.

– Девочка с голубыми волосами… – протянула я.

– Я говорила уже: никогда с ней не встречалась, – не оценила шутку Варвара. – Мне велено звонить лишь в одном случае – когда Фаина помрет. Но она еще долго проживет! Давление – как у космонавта, злоба ее консервирует. Поклянитесь, что не выдадите меня Петровой.

– Пусть режут меня на куски, я рта не раскрою! – пылко воскликнула я.

Стоит ли упоминать о том, что я набрала с таким трудом полученный номер прямо в коридоре, едва успев выйти из квартиры Рогачевой.

– Здрассти! – бойко ответил ребенок.

Судя по голосу, ему еще не исполнилось десяти лет.

– Добрый день, солнышко, позови, пожалуйста, Мальвину.

– Мама на работе.

– А когда она вернется?

– Через три часа десять минут, – отрапортовал малыш, похоже, считавший секунды до прихода родительницы.

– Ладно. Тогда позови кого-нибудь из старших.

– Дома… – начал было кроха, но потом явно вспомнил урок, преподанный родителями, и бойко затарахтел: – Папа спит на диване, старшие братья в ванной моются. Никто подойти не может. Они охотники, с ружьями! Дверь у нас железная, крепко-крепко заперта!

– Здорово, – стараясь не рассмеяться, сказала я. – По какому же адресу находится крепость с вооруженными мужчинами?

– Лесная улица, – живо выболтал ребенок, – дом светлый, с парикмахерской внизу. У нас там машин много, мама сердится, что ей по тротуару не пройти. Квартира на последнем этаже, на стене сбоку написано: «Валя – дура».

– Спасибо, зайчик, – сказала я.

– Меня Мишей зовут, – обиделся мальчик.

На улице стало совсем тепло, я расстегнула курточку и пошла к метро. Чем заняться в свободное время? Может, зайти в магазин? Но просто так шататься по лавкам я не люблю, непременно захочется сделать покупку. Вот ведь странность: если я специально отправлюсь на охоту за шмотками, то за целый день не встречу ничего достойного, а когда в кошельке бренчит мелочь, обязательно наткнусь на подходящие сапоги, пальто, юбку… Правда, сейчас у меня имеется при себе энная сумма, и, как нарочно, я увидела вывеску «Дикая роза»[8]. В витрине стоят манекены в красивом белье. Нет, не надо заходить в бутик, остановила я себя. А то ведь выйду через час, оставив там все содержимое портмоне… Пару минут я боролась с жабой, потом приняла Соломоново решение: зарулю на секундочку, полюбуюсь на красоту и мирно уйду.

Внутри лавка напоминала спальню выжившей из ума Барби. Розовыми тут оказались не только стены, потолок, двери, мебель и одежда продавщиц. У последних даже волосы были выкрашены в поросячий цвет!

– Здрассти, – кивнула я красавицам и пошла к стендам, на которых болтались бюстье и трусики.

– Что вы хотите? – с легким пренебрежением поинтересовалась одна из «кукол».

– Симпатичный комплектик, – ответила я, – трусики, лифчик.

– Эротичное или на каждый день? – оживилась вторая девица.

Мне стало весело.

– Пока не знаю.

Продавщица быстрым шагом приблизилась ко мне.

– Я консультант Людмила. Сначала определимся с назначением покупки. Ночь с любимым? Или для работы? Мы имеем полный набор белья: сексуальное, эротичное, повседневное, прикольное, для одинокой женщины.

– А какая разница между сексуальным и эротичным? – удивилась я.

Люда снисходительно улыбнулась.

– Огромная. Вот секснабор: черный кожаный бюстгальтер, к нему можно купить меховые наручники и ошейник, сделанный из мягкой замши. Эротичный комплект без таких прибамбасов…

– Привет! – раздался визгливый голос.

Мы с Людмилой одновременно обернулись – в зал вошла симпатичная брюнетка с мальчиком лет шести.

– Привет, привет! – кричал ребенок.

– Костя, замолчи, – одернула отпрыска мать.

– Сама говорила, что надо здороваться!

– Хватит одного раза.

– Ладно, – кивнул Костя. – Тут конфеты дают?

– Мне нужен новый халатик, пара пижам и несколько наборов белья, – проигнорировав вопрос сыночка, сказала женщина продавщице у кассы. – Разных цветов. Голубой и розовый.

– Один для дяди Сережи, второй для Антоши! – уточнил ребенок, плюхаясь на бархатный диванчик.

Людмила, не удержавшись, громко хихикнула, но тут же замолчала.

– Константин! – возмутилась мать. – Как ты смеешь звать Антона Петровича Антошей?

– Он разрешил, – пояснил сынок. – Вчера сказал: «Костян, хоть я и старый пень, но обращайся ко мне запросто – Антоха». А вот дядя Сережа зануда, зато он богатый. Антоша шутил, да? Он еще в школе учится? Скажи?

– Не знаю, – отмахнулась женщина и стала перебирать трусики, лежавшие в большом ящике.

– Я у него дневник видел, – не успокаивался Костя.

– Ну и что? – равнодушно ответила мать. – Сейчас они в Интернете есть у всех.

– Нет, дневник в портфеле лежал.

– Нехорошо шарить в чужих вещах, – без особого гнева сделала замечание мать.

– У него там что-то шуршало, – сообщил Костя, – мне стало интересно, вот я и полез. Нашел тетрадь и дневник с надписью «Ученик девятого класса Антон Привалов».

Женщина замерла, держа в руке ярко-розовые стринги.

– Да? – с недоумением спросила она. – Интересно!

Я, разинув рот, наблюдала за происходящим. Продавщицы тоже стояли как соляные столбы.