– Спокойной ночи, Аурелия. – Люк опустил руку и повернулся, чтобы уйти.

Аурелия смотрела на него с недоверием и немного разочарованно.

– Ты имеешь в виду… ты не собираешься целовать меня?

Люк повернулся, его глаза сверкнули.

– Нет.

– Но…

– И ты не хочешь меня.

– Хочу, – призналась она, понимая, как неубедительно это прозвучало.

– Может, – спокойно сказал Люк, – ты сама не знаешь, чего хочешь? И пока ты это не узнаешь, я и пальцем не прикоснусь к тебе.

* * *

Следующее утро выдалось жарким и солнечным, Аурелия лежала в кровати, вспоминая события вчерашнего дня. Она вдруг замерла, вспомнив, что ее ждет сегодня.

Они отправятся в Сингапур, и у нее будет еще одно выступление в честь открытия магазина. Аурелия подтянула колени к груди и крепко их обняла. Так или иначе, но она не думала, что ее поклонники в Сингапуре больше хотели услышать ее новую песню, чем поклонники на Филиппинах.

Одевшись и позавтракав, Аурелия спустилась в фойе отеля, где договорилась встретиться с Люком. Потом они сели на его частный самолет и полетели в Сингапур: им нужно будет поселиться в «Фуллертон-Бэй-отеле», а после заселения сразу же направиться в магазины «Брайант».

Когда Аурелия взошла на борт, она больше не могла игнорировать нервное напряжение. Она посмотрела на Люка, сидящего напротив нее с кипой бумаг на коленях. Он был таким серьезным, даже суровым, вот только одна прядь упала ему на лоб, и Аурелии хотелось убрать ее, чтобы еще раз ощутить мягкость его волос под своими пальцами. Она уже давно мечтала прикоснуться к нему. Люк пробуждал в ней желание, о котором она даже и не подозревала.

Но что произойдет, если он догадается?

Он посмотрел на Аурелию, как будто почувствовал ее взгляд, и улыбнулся.

– Ты нервничаешь.

Она опешила на секунду, решив, что он понял, о чем она думает. Но потом с облегчением осознала, что он говорит о концерте.

– Да.

– Все будет хорошо.

– Ты этого не знаешь наверняка.

– Знаю. – Он вытянул ноги и убрал бумаги в папку. – А что ты делала перед всеми этими большими концертами раньше? Как избавлялась от страха перед выходом на сцену?

Девушка пожала плечами:

– Честно? Я не знаю. У меня не было страха перед аудиторией.

Люк удивленно приподнял брови:

– Никогда? Даже когда ты пела для десяти тысяч человек в Мэдисон-сквере?

Она нервно засмеялась.

– На самом деле это была не я, поэтому меня не волновала реакция публики…

– А сейчас ты чувствуешь себя настоящей и волнуешься? – закончил он, и она кивнула. Люк взял ее за руку, переплетая свои пальцы с ее пальцами. Он ничего не говорил. Молчание было сейчас самой лучшей поддержкой.

Но ее нервозность вернулась, когда они приземлились и сели в лимузин, который доставил их к отелю. Аурелия зарегистрировалась в люксе с видом на залив из одного окна, и на город из другого. Все, о чем она могла сейчас думать, – это о том, что через несколько часов она выйдет на сцену и обнажит свою душу.

Зачем она вообще написала эту чертову песню? И зачем она сыграла ее для Люка?

– Знаешь, не важно, что они подумают, – сказал Люк. Она повернулась и увидела, что он стоит в дверях ее номера. – Это не важно, понравится публике новый хит или нет…

– Разве?

– Да. Важно то, что ты думаешь о себе.

Что она думала о себе? Аурелия не могла ответить на этот вопрос. Она чувствовала себя сейчас так по-новому, так странно. Она до сих пор не была уверена в том, что знает, кто она такая.

– Нам лучше идти, – сказала она и проскользнула мимо Люка в коридор.

Люк провел ее по магазину, по всем пяти этажам, показал ей кафе, сверкающей красоты зал, отделы народного творчества и одежды. Очевидно, он гордился всем этим.

– Тебе не нужно встречаться с важными людьми? – полушутя спросила она, когда он проводил ее в гримерку, где она должна была подготовиться к выступлению.

Публика уже начинала собираться в зале, ожидая начала официального открытия.

– Я поговорю сейчас кое с кем и вернусь до твоего выхода.

Аурелия кивнула. Люк отвлекал ее все это время, но сейчас страх вновь навалился на нее.

– Хорошо, – сказала она как можно спокойнее.

Люк положил руки ей на плечи и улыбнулся.

– Забудь о толпе, – тихо сказал он. – Забудь обо мне. Просто пой свою песню, для себя.

Несмотря на то что слезы готовы были хлынуть из глаз, она попыталась улыбнуться.

– Ты сможешь сделать это. Я знаю, – произнес Люк.

А затем он ушел, и Аурелия беспомощно прислонилась к двери.

* * *

Люк вернулся спустя полчаса, и она была готова к выступлению. Или думала, что готова. Девушка надела сарафан нежно-лавандового цвета и ковбойские сапоги. Гитару она несла в руках. Волосы свободно спадали по ее плечам.

– Ты выглядишь потрясающе, – улыбнулся Люк.

Она едва смогла улыбнуться.

– Я чувствую себя полным ничтожеством.

– Ты сможешь всех удивить, – повторил Люк снова. Он верил в Аурелию больше, чем она сама верила в себя.

Через несколько минут она уже шла по сцене и слышала шипение зрителей. Возможно, удивление или возмущение. Сев на стул, она посмотрела на безликую толпу. Ее сердце билось так сильно, что это даже причиняло боль. Она чувствовала, как паника обволакивает ее, как туман. Она не сможет.

А потом она почувствовала присутствие Люка, всего в нескольких футах от себя. Боковым зрением она увидела его улыбку и его пристальный взгляд.

Она глубоко вздохнула и начала играть.

Отдаленно она услышала какой-то гул: толпа выражала недовольство песне, которую они не знали. Ее песне. Но когда мелодия захватила ее, она поняла, что ей не важно, что думают все эти люди. Люк был прав: она делает это не для них. Она делает это для него. Потому что он единственный человек, который верил в нее больше, чем кто-либо. Он помог ей вернуть ее душу.

И когда последняя нота затихла, можно было услышать, как летит муха. Можно было услышать даже малейший вздох, потому что никто не хлопал.

Никто. И девушка не знала, что ей делать. Как реагировать на тишину.

А затем со стороны сцены она услышала, как кто-то аплодирует. Громко. Люк. И вдруг все стали хлопать. Аурелия сидела на стуле на сцене, держа гитару одной рукой и улыбаясь, как сумасшедшая. И плакала, по крайней мере пока шла по сцене за кулисы, прямо в объятия Люка.

Он крепко обнял ее.