Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Перейти на страницу:
1 Любовь к отчизне вспыхнула во мне.
Разбросанные листья собирая,
Их отдал я, растроганный вполне,
4 Тому, который, скорбь свою скрывая,
Уже замолк. Мы стали на предел
Второго круга с третьим, и тогда я
7 Еще полнее вдруг уразумел
Всю силу правосудия. Я буду
Рассказывать: куда я ни глядел,
10 Степь голая вставала отовсюду:
Ни травки, ни былинки нет кругом,
Лишь страшный лес — доныне не забуду —
13 Лес скорби, опоясан темным рвом,
Степь окружал. Мы тут остановились.
С горячим и безжизненным песком
16 Равнины мертвой степи нам открылись:
Такую степь переходил Катон,
Когда Помпея полчища разбились[78].
19 И вот увидел я со всех сторон
Толпы теней нагих и истомленных,
Сливавшихся в один унылый стон.
22 На разные мученья осужденных.
Одни из них лежали на земле,
Другие сидя, членов утомленных
25 Поднять не в силах, с мукой на челе,
Не двигались; иные же бродили
Без устали, без отдыха во мгле.
28 Их много было там, а тех, что ныли,
Во прахе лежа, меньше было, но
Они зато охотней говорили.
31 Дождь огненный спадал на всех равно,
Как в Альпах снег в безветренную пору,
Как пламенный тот ливень, что давно
34 Случилось в знойной Индии, герою
Путь с войском преградивший. Смелый вождь
Тогда велел смутившемуся строю
37 Топтать ногами землю, чтобы дождь
Не мог вредить, вкруг войска зажигая
Поля, траву и зелень темных рощ, —
40 И, волю Александра исполняя,
Тушило войско землю под собой[79].
И точно так слетал, не уставая,
43 Дождь пламенный, ниспосланный судьбой,
На адскую пустыню, и пылала
Она, как трут, и раздавался вой
46 Несчастных жертв: их пламя пожирало.
Метались тени грешников в огне,
Но кара их повсюду ожидала,
49 И не могли нигде спастись они
От огненного жупела… «Учитель,
Ты должен на вопрос ответить мне, —
52 Я говорил, — в Аду ты мой спаситель,
В Аду ты все преграды победил
И только, мудрый мой путеводитель,
55 Двух демонов одних не усмирил
У огненного города. Поведай —
Кто этот великан? С сознаньем сил
58 Надменно он глядит вокруг с победой,
Лежит, как бы не чувствуя огня…
О, просвети меня своей беседой».
61 А грешник, посмотревши на меня,
Вдруг понял, что о нем держу я слово,
И произнес: «Мученья все кляня,
64 Живой и мертвый тот же я, и снова
Силен теперь. И если бы опять
Юпитер ковачей своих сурово
67 Заставил громы новые ковать,
Чтоб поразить меня в одно мгновенье,
Когда б он стал Вулканов всех сзывать,
70 Измучил бы их всех до отупленья
И восклицал: ко мне, Вулкан, скорей!
Как в страшный день Флегрийского[80] сраженья
73 Он говорил; когда б рукой своей
Все молнии на грудь мою направил,
То и тогда б погибели моей
76 Он не достиг!» Тут грешника заставил
Умолкнуть мой суровый проводник
Громовой речью; ужас весь представил
79 Его греха: мне нов был тот язык
Наставника. Заговорил он гневно:
«О, Капаней! По-прежнему ты дик,
82 Твоя гордыня также неизменна,
За то и казнь преступника страшна:
Лишь бешенство дала тебе геенна
85 За прежнее безумство, и должна
Та кара быть возмездием достойным
В Аду, где заседает сатана!»
88 И с словом, уже более спокойным.
Ко мне тут обратился мой мудрец:
«Перед тобой в вертепе этом знойном —
91 Великий грешник. Царственный венец
На нем блистал, и, Фивы осаждая,
В числе семи царей был он. Гордец,
94 Он, как и прежде, Бога отвергая,
Доныне покориться не хотел
И, постепенно в Тартаре сгорая,
97 За гордость в нем находит свой удел…
Иди ж за мной, но бойся погружаться
Ногой в песок: он раскален и бел.
100 Лесной опушки нужно нам держаться».
В молчанье мы к источнику пришли;
К нему приблизясь, стал я содрогаться:
103 Кровавым выбегал он из земли.
Его струи тогда напоминали
Буликаме[81] кипучие струи,
106 Где грешницы по берегу блуждали…
Бежал в степи кровавый тот поток,
А берега и ложе состояли
109 Лишь из каменьев; берег был отлог…
Я угадал, что наша шла дорога
Вдоль берега, что путь тот был далек.
112 «В своем пути ты видел уже много
Предметов очень странных с той поры,
Когда вошли мы в Ад по воле Бога,
115 В врата едва достигнутой горы;
Но этого источника печали,
Где носятся кровавые пары,
118 Где все огни мгновенно потухали,
Ты ничего ужасней не встречал», —
Так предо мною тихо прозвучали
121 Учителя слова. Его просить я стал
Со мною вещим знаньем поделиться,
Которым мой наставник обладал.
124 И начал он: «Есть в море остров. Длится
За веком век, но все он там стоит,
И жизни шум в то место не домчится.
127 На острове — его названье Крит —
В уединении жил древний царь когда-то[82].
И в дни его — предание гласит —
130 Не ведал мир пороков и разврата.
На острове была тогда гора,
Ей имя — Ида; царственно богата
133 Была ее природа. Та пора
Уже прошла: исчезли водометы,
Цветов, растений пестрая игра…
136 Теперь в забвенье Ида. Нет охоты
Ни у кого об Иде вспоминать.
Но эту гору, полная заботы,
139 Когда-то Реа вздумала избрать
Для сына неприступной колыбелью.
Чтоб лучше там ребенка укрывать,
142 Малютки плач веселых песен трелью
Она всегда старалась заглушать,
Кричать других просила с этой целью.
145 А в сердце Иды старец древний скрыт,
Спиною к Дамиетте обращенный,
Очами — к Риму. Золотом блестит
148 Его чело; стан, гордо обнаженный,
Из серебра; от пояса до ног —
Со сталью медь. Из глины обожженной
151 Одна нога, но на нее он мог
Наклонно, с большой силой опираться.
Из старца льются слезы, как поток,
154 И как поток могучий, пробиваться
Сквозь гору смело могут и спешат
Вот в эту бездну с шумом изливаться,
157 Где их тройной ужасный водопад
Является рекою Ахероном,
Потоком Стикса — он-то вводит в Ад —
160 И грозным, вечно темным Флегетоном;
Затем последний суженный проток
В мрак черной бездны падает со стоном,
163 Откуда уж паденья нет[83]». Он смолк.
Но я спросил: «Когда источник Ада
Идет с земли, где начал свой исток,
166 То почему для нашего он взгляда
Заметен только в этой глубине,
Среди зловоний мерзостных и смрада?»
169 И отвечал путеводитель мне:
«Мы в Ад с тобой идем кругообразно.
И хоть мы шли по левой стороне,
172 Но многого, что так разнообразно,
Еще не усмотрели; потому
Иди вперед, не рассуждая праздно:
175 Здесь впереди есть многое, чему
Ты можешь на досуге подивиться».
Но я опять проговорил ему:
178 «Еще хочу в одном я убедиться:
Скажи, учитель, где же Флегетон?
И где источник Леты здесь таится?
181 О нем ты умолчал. Так где же он?
Ты передал о первом мне сказанье,
Что он несет с собой со всех сторон
184 Людские стоны, вздохи и рыданья».
«Охотно отвечать тебе я рад, —
Он молвил мне, — но это клокотанье
187 Кровавых вод, бегущих через Ад,
Не лучше ль будет всякого ответа:
Лишь брось вперед свой изумленный взгляд.
190 А Лету ты увидишь, — только Лета
Еще не здесь, где грех нашел приют,
Но там, где души чистые живут,
193 Познавшие за грех свой отпущенье
И ждущие прощения Небес…»
Затем поэт прибавил в заключенье:
196 «Теперь покинем мы ужасный лес.
Не отставать за мною ты старайся
Вдоль берега… огонь его исчез.
199 Ты ног своих обжечь не опасайся».
Песня пятнадцатая
Поэты проходят по каменным переходам Флегетона. Навстречу им попадается Брунетто Латини, бывший учитель Данте, которому он предсказывает славу и несчастья.
Перейти на страницу:
Смотрите также:
Мир Данте. Том второй (малые произведения) - Алигьери Данте
- 2021
- Разная литература
Блог про жанр Мистика и Ужасы
- 2021
- Блог
Фэнтези – очарование воображаемых миров
- 2021
- Блог
Женщины в истории. Цикл лекций для чтения. - Наталия Басовская
- 2021
- Историческая проза
Детективный жанр – разгадывая тайны
- 2021
- Блог
Минимальная длина комментария - 25 символов.