Вот так я и шел, как привязанный, за начальством, когда совершенно неожиданно раздалась длинная автоматная очередь. Впереди рухнул, широко раскинув руки, невысокий солдат. Из дыры в животе выплескивалась кровь, и сам он судорожно скреб землю, явно в последних судорогах агонии. Еще один, неприятно брызнув мне в лицо кровью от попавшей в правую сторону шеи пули, свалился рядом. После таких ранений не выживают. Остальные, стреляя на ходу и издавая невразумительное рычание, мгновенно кинулись к дому, откуда стреляли. Навстречу нам с не менее кровожадным ревом выскочило несколько орков.

Здесь, на улице, мы и сшиблись с зелеными. К счастью, автомат имелся только у одного, и первой же очередью он высадил весь магазин. Стрелять тоже надо уметь. Драться штыком автомата меня никто не учил, да и не было у меня штыка, так что, привычно уклоняясь от удара длинного тесака, больше похожего на короткий меч, я воткнул одному из них нож в живот. Такие вещи мне гораздо привычнее, чем стрельба с дальнего расстояния.

Рядом с хрипом и руганью дрались остальные. Стрелять из пистолета ума большого не надо, но притом, что практически все орки были на вид здоровее и сильнее маленьких горнострелков, тех явно учили не только стрелять, но и орудовать любым попавшим под руку предметом. Попасть с разбега стволом в горло – я бы так не сумел. И отмахиваться прикладом от копья в общей свалке так, чтобы не зацепить ни одного своего товарища, а умудриться завалить копейщика, учившегося всю жизнь орудовать своим оружием, дело тоже не простое.

Все это продолжалось считанные секунды – от первого выстрела до момента, когда зеленые превратились в трупы. Зажимая нехорошую рану на бедре, сидел мой лейтенант Брэндон и ругался непослушными губами. Его успел полоснуть клинком один из орков. Вид у него был отвратительный. Явно потерял много крови и страшно бледен. Пришлось накладывать жгут, сделать еще что-нибудь в этих условиях нельзя.

Потом мы затащили его и еще одного раненого в дом и стали дожидаться врача. Рация, на удивление, работала прилично, в ущелье с этим гораздо меньше проблем, чем в горах, и он прибыл быстро.

Дом, в котором мы остановились, и примыкающие к нему соседние были превращены во временный рубеж обороны. С крыш уже видны многотонные камни, из которых построена крепость. Толстые стены надежно защищали гарнизон от навесного огня, прилегающая к форту территория простреливалась винтовками и пулеметами. Там засели снайперы, а возле специально пробитых дыр в стенах находились наблюдатели.

Наши солдаты и офицеры вперемешку валялись во внутренних помещениях занятого дома. Часть моментально заснула, часть лениво трепалась, кое-кто бродил, без особого любопытства рассматривая обстановку и немногое сохранившееся имущество. Все ценное отсюда вынесли еще до нас и, скорее всего, хозяева.

– Вставай, – пихнул меня ласково ногой капитан. – Идем со мной. Прощальный вечер. Начальство сказало, что ты отныне свободен.

Прямо на полу был расстелен ковер, где в глиняных мисках был выставлен нехитрый закусон из консервных банок и притащенных из местных подвалов овощей и фруктов. Выпивки не нашлось, только что-то вроде кваса в многолитровом кувшине, тоже добытого в чьей-то кладовой. Вокруг ковра сидели все офицеры роты, сапер и минометчик.

– Садись, – показывая на свернутое в комок одеяло, пригласил Габи. – Любая часть, – сказал он минут через десять, когда первый голод был утолен, – всегда считает только себя лучшей из лучших. Это и правильно, надо гордиться своей семьей и стараться сделать ее еще лучше и престижней для окружающих. А воинское подразделение в широком смысле и есть семья. Гораздо надежнее, когда плечом к плечу стоят те, кому ты доверяешь. Не просто сослуживцы, но друзья. Это не твоя война, но ты провел с нами достаточно много время, чтобы мы составили о тебе впечатление. В целом, положительное, – сделав паузу, закончил он. – Можно с тобой дело иметь. К нам я бы тебя не взял, – под усмешки остальных поделился он. – Бегать по горам не потянешь. Сейчас шел в облегченном виде, половину груза за тебя тащили, и то еле дышал. А вот в пехоту – вполне. Поднатаскать тебя слегка, и смело можешь проситься на командира взвода, – сообщил он под ухмылки остальных.

– Да я вроде и не рвался… Мне и в моей роли совсем неплохо. Это я, по вашим меркам, не меньше командира батальона. Вокруг, – мечтательно сказал я, – бегает масса подчиненных, некоторые даже делают вид, что интересуются моим мнением, правда, потом делают все наоборот, ведь они лучше знают. А я им не мешаю. Тоже делаю вид, что не знаю, чем они занимаются. Может, действительно, больше моего понимают. Но! – восклицаю, поднимая руку для усиления эффекта. – Как только мне не нравится результат их действий, моментально просыпаюсь и начинаю раздавать наказания. Все дрожат и боятся. Нам, оборотням, с этим проще. Я только начинаю рычать, а у них уже полные штаны.

– А можно вопрос? – подал голос Сэм.

– Если не интимный, о моих отношениях с женой, то можно, – соглашаюсь.

– Говорят, что вас много разных видов. А уживаетесь как?

– Да нормально. Почти как собаки с людьми. Где-то проблемы, а где-то взаимопонимание. Полного счастья для всех в природе не бывает. Там, на севере, откуда мы пришли, тоже живут отдельными племенами по видам. Иногда дружат, иногда враждуют, только нет одной большой силы, которая всем руководит. Вот и приходится находить общий язык. Воспитание у нас всех схожее, поведение тоже. Как там это правильно называется? А! Общее культурное пространство, не вызывающее отторжения. Вступление в Клан – дело совершенно добровольное, выход тоже. И, заранее отвечая на следующий вопрос, скажу, что жить здесь мне бы не хотелось.

– Это почему? – спросил Габи.

– Как все происходящее выглядит для вас, мне сказать трудно, но со стороны заметна очень серьезная заявка на руководящую роль во всем районе. Теперь вы решаете, кто имеет право на то или другое действие. Не верю, что удержитесь и не начнете диктовать условия другим. Одним – как править, другим – как налоги собирать. Неудобных князей с вождями примитесь скидывать, пока все не станут послушными. Потом сядете задницей на всей котловине и перестанете работать. Для этого будут использоваться гномы с орками за маленькую зарплату. Рецепт, в принципе, давно известный и опробованный. Вот одна проблема – орки и гномы с вами смешиваться не могут. Значит, всегда будут отдельно. И придет время, еще не скоро, но обязательно наступит, когда они потребуют равные права. Короче, все это кисло смотрится. Лучше мы сами по себе, чем еще одной мелкой группой в тени города…

– Есть другое предложение? – спросил Габи.

– Вообще-то есть, даже несколько, но не мне вам советовать. Слишком мало я здесь находился, и, вполне возможно, то, что мне кажется замечательным решением, по каким-то неизвестным мне причинам абсолютно не подходит к ситуации, даже вредно, и будет изрядно хуже. Не стоит давать советы со стороны, когда условий местной жизни не знаешь, разные тонкости взаимоотношений неизвестны.

Над крышей с противным воем пролетел тяжелый снаряд и взорвался в замке.