Необходимость освободить проданный Анной особняк заставила Михаила обнаружить у себя не только требующую крова Ронни, но и внушительные объемы одежды и личного скарба. Расставаться со своими вещами, так же как и ставшей уже родной собакой, мужчина не намеревался. Отправив большую часть вещей на Песок-2, Михаил с тоской обходил дом. Впереди была последняя ночь, когда он имел право его занимать. Чувствуя печаль хозяина, Ронни понуро бродила за ним, а потом, с вселенской тоской в глазах вытянувшись на бордюре бассейна палевой муфточкой, следила за его последним заплывом.

Мария заняла место Кати у Ларисы Сергеевны. Никого, кроме хозяина и собаки, больше в доме не было. Они все еще носили браслеты, с забора пока не снимали микро ПВО, домик охраны в последние два дня стал пахнуть как солдатская казарма, гараж почти опустел. Проплывая очередной круг, Михаил уже не думал о выплаченном «Живому проекту» долге. Все мысли занимала Анна.

Во-первых, он остался без самолета, а это было неприемлемо. Во-вторых, он обещал ей.

Михаил думал о малодушии ее отца, когда-то уважаемого конструктора; думал о совершенной подлости, которую никак не мог спрогнозировать, а потому случившееся причиняло значительно большую боль, чем если бы ей пришлось продать дом из-за недобора средств. Михаил чувствовал эту боль, реально и навязчиво пульсирующую в груди, но отчетливо представлял, что одна встреча с Анной, ее улыбка, устремленный на него взгляд, одно прикосновение излечат многое, если не все. Он хотел быть зол, хотел чувствовать презрение, чтобы убедиться, что увяз не так серьезно, как выходило на деле. Он считал, что дошел до крайности — готовности ежедневно видеть ее подключенной к креслу, лишь бы это было где-то рядом, на расстоянии вытянутой руки.

Обратив внимание на что-то блекло мелькающее на дне бассейна, Михаил нырнул. Это оказались иночи Анны, выброшенные им в субботу. Совершенно ожидаемо они были в полном порядке, и даже заряд не успел иссякнуть. Михаил устроился на бордюре и надел очки. Ее контакты, сервисы, открытые приложения…  могла ли Аня забыть о них? Конечно, девайс авторизовал его по сетчатке, но Анна все равно получит сигнал, что ее вещь используется.

— Вика, чип Анны все еще расшарен для тебя?

— Да, Михаил.

— Михаил Юрьевич? — удивилась Анна, когда Михаил вышел на связь с ее очков.

— А ты у многих в бассейне забываешь свои иночи?

— Нет…

Михаил молчал, пытаясь как-то сформулировать свое желание увидеть ее, мягко намекнуть на незавершенную сделку с самолетом, да и предложить забрать свою вещь, но услышал лишь короткий, произнесенный мгновенно охрипшим голосом приказ:

— Приезжай сейчас.

Единственное, что после подобной фразы он ожидал услышать от Анны, это направление, куда ему отправиться. Когда кто-то (это определенно не походило на Анну) ее голосом ответил: «Хорошо, скоро буду», Михаил свалился в воду.

Шатаясь по дому как заведенный, Михаил не мог унять дрожь. Когда браслет с датчиком выскальзывал из пальцев, он сжимал его в ладони и смотрел на часы.

«Не забыть надеть ей датчик», — повторял он себе.

— Ронни, напомни сразу надеть браслет, иначе Анна повредит ноги.

— Боюсь, Ронни не сможет выполнить твою просьбу, Михаил, — засомневался поисковик, — а я смогу.

— А тебя не спрашивают, Вика.

— Прошу прощения.

— Где она сейчас?

— На светофоре, в двух километрах.

Накинув пальто, Михаил вышел из дома и позвал собаку. Мороз мгновенно впился в кожу, еще влажные волосы, забрался под тонкую ткань рубашки и брюк.

— Что случилось, Михаил Юрьевич? — из домика охраны тут же показался дежурный.

— Анна подъезжает. Вика, открой ворота.

— Не забудьте датчик, Михаил Юрьевич! — напомнил охранник.

Послав на улицу двух клонов, дежурный остался в доме. Наблюдая, как оба Олега выходят за ворота и внимательно осматривают территорию, он зябко поежился и чихнул. На босса даже смотреть было холодно.

Через пару минут на боковой интерактивной стене и сквозь стекло дежурки мужчина мог наблюдать, как премиленький Lexus Lady 3i с девушкой, в мановение ока ставшей известной благодаря аукциону шефа, въезжает на территорию особняка. Выйдя из машины, Анна зябко спрятала ладошки в широкие рукава полушубка и обернулась к закрывающимся воротам и проходящим мимо Олегам. Чтобы поверить, что дальнейшее ему не померещилось, дежурный кинул взгляд на интерактивную стену: запись шла в рабочем режиме. Он тут же подумал, что продав эти кадры, покроет компенсацию и за моральный ущерб и за раскрытие тайны личной жизни. Прильнув лбом к стеклу, сотрудник СБ пораженно наблюдал то, что не могли себе представить даже в самых сладких снах ни враги главы холдинга, ни его поклонники.

С видимым трудом преодолев несколько разделявших их шагов, Михаил рухнул перед Анной на колени.

— Что там? — проходя из дежурки в дом, на коллегу обратил внимание один из Олегов.

Посмотрев в окно, он тут же дернулся к двери:

— Шефу плохо!

— Стоять, идиот! — гаркнул дежурный, и проговорил уже мягче: — Поверь, шефу хорошо.

— Боже, Михаил Юрьевич, встаньте! — прошептала Аня, оглядываясь на прильнувшего к стеклу дежурного.

— Анька…

Михаил уткнулся лбом в ее живот и не находил сил оторваться. Рядом бесновалась Ронни, возвращая к реальности и напоминая, что они здесь не одни.

Минуту спустя не слушающимися пальцами он застегнул на сапоге девушки браслет с датчиком и поднялся. Анна все так же изумленно смотрела на бывшего шефа, но теперь снизу вверх.

— Пойдем в дом.

Михаил помог Анне с полушубком и снял свое пальто.

— Твоему гардеробу идет на пользу периодическое отключение от кресла и расставание с ревнивым бой-френдом.

— Очень мило…  — пробормотала Анна вместо ругательства.

— Похоже, я устроил спектакль для своей охраны. Не удивлюсь, если сегодня кто-нибудь из них исчезнет, а кадры нашей встречи разойдутся по сетям.

— Мне тоже неудобно, Михаил Юрьевич. Ваше поведение смутило меня не меньше, чем вас. Давайте просто забудем.

Она боялась оборачиваться, но когда на последнюю реплику не последовало ответа, пришлось. Казалось, хозяин дома в замешательстве, он так и не убрал ладони с пальто, которое только что повесил, и смотрел на девушку пугающе пристально.

— Я идиот, Ань…  — признался он. — Глупый размечтавшийся кретин.

После этого признания хозяин дома прошел в гостиную и, сунув руки в карманы, уставился на перила наверху.

— Твои иночи на хрустальном столике, открывай документы.

— У вас точно остались полномочия для подобных покупок? На какую компанию вы его планируете оформить?