Особенно поразил Кола один момент, когда слуги принесли обед для императора и его свиты прямо сюда, в эту ложу, куда доносился запах крови и горелого мяса. При одном виде лакомств, лежащих на серебряных блюдах, Кол, никогда не страдавший от особой чувствительности, почувствовал такую непреодолимую тошноту, что, вероятно, лишь благодаря вмешательству самого Асса удержал в себе содержимое желудка. Сам же император, а также его приближенные вполне отдали честь трапезе. Придворные дамы откусывали своими белоснежными зубками куски хорошо прожаренного мяса, равнодушно поглядывая на обвисшие над пеплом тела, удерживаемые цепями на обжигающе горячих железных столбах.

– Как вы, друг мой? – взяв Кола за локоть, тихо спросил Каладиус, когда они спускались к поджидавшим лошадям.

– Неужели мы все – такие? – хрипло прошептал в ответ Кол.

– Как знать, друг мой, – словно думая о чём-то своём, проговорил маг. – Признаться, я за многие прожитые мною столетия так и не сумел постичь всех глубин нашей сущности. Но боюсь, что ответ на ваш вопрос может оказаться таким, что не понравится ни мне, ни вам.

– Я ненавижу этот мир, – скрипнул зубами Кол, кое-как вскакивая на коня.

– Не терпится поскорее покинуть этот город… – ворчал Кол по дороге во дворец.

– Немного терпения, друг мой, – бледно улыбнулся Каладиус. – Завтра с рассветом мы уезжаем.

– А почему не сейчас? – Кол мало чем походил на капризного ребёнка, но в этот момент какие-то схожие нотки слышались в его голосе.

– Через час уже стемнеет.

– И что? – не унимался легионер. – Мы же поедем по Имперской дороге. Да по ней можно и в кромешной тьме ехать без проблем!

– Но всего через несколько часов придётся останавливаться на ночлег. Какой смысл?

– Не знаю, как вы, мессир, а я изо всех сил постараюсь сегодня не засыпать, – совершенно серьёзно проговорил Кол. – Боюсь, сегодняшний день обеспечил меня ночными кошмарами на несколько недель вперёд.

– Не думал, что вы столь впечатлительны, друг мой, – усмехнулся Каладиус.

– Я тоже не думал. Наверное, старею. Но это было… мерзко… – Кол скривился, будто в рот ему влетела жирная навозная муха.

– Нельзя не согласиться, – кивнул Каладиус. – В такие моменты как никогда разочаровываешься в человеческой природе. Так вы предлагаете выехать сейчас же, и ехать всю ночь?

– Если вам это не будет в тягость…

– Я проскакал из Дуондура в Шатёр меньше, чем за два дня, слезая с седла лишь на то время, которое требовалось, чтобы мне привели новую лошадь, – высокомерно ответил маг. – Меня не испугает ночной переход.

–Значит?.. – Кол с надеждой взглянул на Каладиуса.

– Значит, по возвращении во дворец мы нанесём прощальный визит его величеству, и тотчас же отправимся в путь, – Каладиус улыбнулся, увидев, как просветлело лицо друга.

– Благодарю, мессир! – воскликнул Кол и непроизвольно пришпорил коня, словно пытался быстрее оказаться во дворце. Однако, он тут же был вынужден умерить свой пыл, ибо остальная кавалькада двигалась неспешно.

Уже добравшись до дворца, Каладиус попросил у Малиллы срочной аудиенции. Император почему-то был в мрачном настроении, поэтому лишь хмуро кивнул в ответ. Поскольку точного времени для аудиенции назначено не было, Каладиус, едва сойдя с лошади и промочив горло стаканчиком вина, потащил Кола в кабинет императора.

Малилла, не сняв пыльных сапог, лежал на мягком диване. Левая рука его локтевым сгибом закрывала почти всё лицо. Услышав стук в дверь и мягкие шаги, император нехотя убрал руку с лица и повернулся к вошедшим.

– Вы не в духе, ваше величество? – осторожно спросил Каладиус.

– Признаться – да, мессир, – Малилла пытался сдержать раздражение, но получалось плохо.

– Весьма странно, – продолжал маг, будто не чувствуя накапливающейся досады во взгляде правителя. – Я думал, вы будете в отличном настроении, избавившись разом от такого количества своих врагов.

– Вы считаете меня кровожадным варваром, не так ли? – император резко сел, вперив взгляд в стоящих перед ним людей. – Я знаю, что из вежливости вы в этом не признаетесь, но думаете именно так. Думаете, что я наслаждался сегодня, глядя на эти мучения.

– Признаться, у меня возникало такое ощущение, – не опуская глаз, проговорил Каладиус.

– Благодарю за честность мессир, – в тоне императора не чувствовалось и толики благодарности. – Но я и так это знал. Думаете, я не видел, с какой брезгливостью вы и ваш друг взирали на происходящее? Вы смотрели на нас, словно на кучку дикарей. Так, господин Брос?

– Прошу прощения, государь, – прокашлявшись, выпалил Кол. – Но это действительно выглядело дико. В Латионе уже давным-давно нет ничего подобного.

– Да уж куда нам до вас, – злобно усмехнулся император. – Но вы ничего не знаете, и ничего не понимаете! Вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что мне доставляет удовольствие смотреть на казни. Но это – мой долг!

Уж кто-кто, а Каладиус точно знал, что Малилла сейчас лукавил. Он знал, на какие муки император обрёк Паториуса, как он лично составлял сценарий для казней. Он знал, в какой культ возведены массовые казни здесь, в Саррассе, причём ещё задолго до нынешнего правителя. Так что Каладиус ясно осознавал, что Малилла в чём-то – почти маньяк. Но он понимал также, что император был продуктом той среды, в которой родился и вырос. Более того, маг вполне допускал, что сейчас император искренне верит в свои слова. Вполне характерная черта для многих маньяков – своеобразное раздвоение личности. Быть может, сейчас он даже жалеет этих несчастных. Но в какой-то миг демоны вновь одержат верх в его душе…

– Я не имею морального права судить вас, государь, – тихо проговорил Каладиус. – В своей жизни я убивал и мучил, и не всегда тех, кто этого заслуживал. Если ваши руки по локоть в крови, то у меня они в крови по самую макушку. Но если я и вынес из всего этого что-либо, так это лишь стыд и сожаление. Прошли сотни лет, но это по-прежнему гложет меня.

– Хвала богам, я не собираюсь жить так долго! – яростно воскликнул император. – Вы много сделали для меня, мессир, и я буду вечно вам благодарен за это, но я не потерплю нравоучений, пусть даже и от вас! Довольно об этом! Вы просили об аудиенции. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что вы хотите испросить разрешения уехать немедленно из этого грязного варварского города? Не так ли?

– Да, это так, – спокойно кивнул Каладиус. – Мои здешние дела окончились ещё вчера, а в Дуондуре меня ждут дела иные, и, как вы знаете, неотложные. Я, тем не менее, отложил их на время, потому что вашему величеству грозила опасность. Опасности больше нет, и я хотел бы вернуться к своей главной миссии.

Император стоял, стиснув кулаки. Глаза его яростно сверкали, а ноздри раздувались, словно у горячего скакуна. Желваки ходили под тонкой кожей щёк. Однако, поистине нечеловеческим усилием воли Малилла вдруг заставил себя успокоиться.