что когда-то с ней делала Бискайн, инициируя подготовку ядра к созданию аватары. Тогда её ядро тоже резко загрузили потоком непрофильной информации, заставив выйти на закритический уровень работы. И Бискайн тогда — так же, как и она сейчас — тщательно дозировала поступающий поток информации, чтобы личностная матрица пациентки (подопытной?) не пошла вразнос от полученных повреждений. А выводом всех этих размышлений был один неоднозначный вопрос, повергший туманницу в кратковременный ступор — не становится ли она ремонтницей? От таких выводов она чуть было не потеряла самообладание, сумев всё же удержать себя под контролем, запустив экспресс-тест. Фууух! Она — лёгкий крейсер Туманного Флота, а никакое-то там ремонтное судно, и никакой тяги или извращённого удовольствия от ковыряния в чужих механизмах она не испытывает, а всё происходящее сейчас — просто осознанная необходимость. Точка!

— О-о-ох, — Филч, дрожащими мелким тремором руками, вытер от выступившего пота лоб. — Думал, сдохну. Это что, каждый директор через такое проходит?

— Нет.

Астория, убедившись, что жизненные показатели Аргуса постепенно стабилизируются к базовым параметрам, отпустила его голову из своих ладоней, возвращаясь обратно в кресло.

— Я дала вам доступ просто к чуть более расширенному функционалу интеграции с Хогвартсом, чем положено директору согласно базовым положениям устава создателей информационной составляющей школы.

Она замолчала, давая Филчу время осознать её фразу и адаптироваться с новыми открывшимися возможностями, а тот, в свою очередь, очень осторожно пытался освоить свои новые способности. Ну и получалось у него примерно так же, как у слепого пытаться пройти через лесной бурелом — то есть там, где туманница пробиралась даже не замедлив ход, человек вначале осторожно ощупывал пространство перед собой свободными конечностями, и только затем делал осторожный короткий шаг.

Душераздирающее зрелище, но увы — обойти ограничения восприятия человеческого мозга не под силу даже туманнице. Но ничего страшного, обладая пониженной вычислительно-осязательной функцией организма, люди компенсируют её чрезвычайной адаптивностью, которая и не снилась большинству туманниц, и вскоре можно будет ожидать, что Филч и с «закрытыми глазами» будет ориентироваться в замке не сильно хуже её.

— Ну что же, мистер Филч. Я тогда вас пока оставлю. Осваивайтесь, и начинайте думать уже как директор школы, а не как рядовой завхоз. Как совет — для начала, думаю, вам не стоит что-либо менять в текущем распорядке школы — тот же Дамблдор фактически школой не руководил, всё шло по накатанной, и поэтому, при отсутствии резких изменений, ничего катастрофичного произойти не должно. Разберётесь, ознакомитесь с делами, и подтяните наконец-то собственный арсенал, а то это не дело, когда ученики знают и умеют больше директора. Вот тогда можно будет уже задуматься об оптимизации существующего порядка.

Ошарашенный открывшимся фронтом забот, Филч судорожно сглотнул.

— Если у вас появятся вопросы ко мне, можете обращаться, чем смогу — помогу. До свидания, господин директор! Удачного вам денька, и… поздравляю.

Не дожидаясь ответа, она шустро упорхнула прочь из директорского кабинета, пока Аргус не очнулся. Интересно будет понаблюдать со стороны, как бывший завхоз, которого даже ученики ранее ни во что не ставили, будет справляться с ролью руководителя. Сумеет выдержать груз ответственности, начав действительно заботиться о школе — или начнёт сводить счёты со своими «обидчиками»? Попытается всё взвалить на себя, или пойдёт по пути Дамблдора в праздном безделье? В любом случае, контроль над Хогвартсом полностью принадлежит ей, а когда она уйдёт из этого мира, контроль будет передан портрету с оставшимися копиями её эсминок, которых придётся немного доработать, чтобы любое назначение будущих директоров утверждалось представителями Тумана, которые будут кровно заинтересованы в сохранении Хогвартса, как действующей структуры Туманного Флота в этом мире… И опорного маяка, на всякий случай.

Но это всё дела относительно недалёкого будущего, а пока ей стоит навестить больничное крыло и расставить нужные точки там. К тому же, пока она обрабатывала Филча, собрание преподавателей уже завершилось, ожидаемо, так и не приняв никакого внятного плана действий — все дружно, по привычке, отложили все «больные» вопросы на потом, молчаливо обвинив во всём произошедшем бывшего директора, но при этом не рискнув явно озвучить.

***

— Мадам Помфри, мне тут сообщили, что вы меня искали.

Хитромудрый крейсер заглянула в комнатку, или рабочий кабинет — в зависимости от ситуации — штатного колдомедика. В больничном крыле сейчас остались только Дамблдор в отдельной вип-палате, и парочка горе-охотников в обычной. Причём у Уизли сейчас были посетители, у Дамблдора, кстати, тоже. Поэтому стоило взять небольшую паузу и пообщаться предварительно с мадам Помфри с целью выработки стратегии на ближайшее будущее — лечить, или пускай живут?

Ржавчина, содрогнулась Астория от хода собственных мыслей — опять она рассуждает, как одна, не будь она к ночи помянута, ремонтница. Не-не-не, срочно выкинуть такие мысли из ядра.

— Наконец-то! Я вас искала! Срочно идём, мне нужна ваша консультация! Надеюсь вы сможете подсказать, что произошло, — мадам Помфри, не откладывая дело в долгий ящик, ухватила туманницу под руку и поволокла к пациентам.

В палате Уизли их встретила весьма неопрятно выглядящая пожилая женщина с рыжеватыми волосами, сразу давшими понять, к какому семейству она относится.

— Помфри, — начала она удивительной смесью из участливо-наглого тона, — что с моим Роникинсом? Когда его вылечат? Мой Роникинс, бедняжка, так пострадал, так пострадал! Куда только преподаватели смотрят? Я на всех буду жаловаться в министерство!!!

— Попрошу вас успокоиться, миссис Уизли, — лицо мадам Помфри окаменело в выражении служебного участия. — Чтобы вылечить вашего сына и Финнигана, надо вначале понять, от чего надо их лечить.

— Что вам ещё непонятно? — сорвалась на визгливые нотки мать Уизли. — Мой сын не может колдовать!

— Мне это известно. Но неизвестно, чем вызвано это состояние у пострадавших. Поэтому я и пригласила мисс Кливленд, которую я считаю весьма перспективный колдомедиком. По крайней мере, в плане диагностики она уже гораздо лучше меня разбирается, — кинутый искоса взгляд на скромно стоящую сзади Асторию, видимо, был нацелен на то, чтобы вызвать у той чувство удовлетворения признанием заслуг, и наконец-то согласиться с тем, что она должна больше уделять внимания медицинской стезе. Извините, мадам Помфри, но увы, ваши надежды — надеждами и останутся. И скажите спасибо, что она не нарисовала на картине вместе с эсминцами Бискайн, хотя та рвалась со всей силой убеждения. О некоторых вещах вам лучше оставаться в неведении, как и о том, что бывают случаи, когда «диагностики много не бывает».

— Что? Моего сына будет лечить какая-то недоучка?

— И не собиралась, это прерогатива мадам Помфри, — подала голос Астория, с трудом удержав равнодушно-спокойный тон. Это неряшливая дура даже не