Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Боюсь, мне пора возвращаться в церковь. Может, как-нибудь в другой раз, если предложение будет в силе?
– Конечно.
Когда трое взрослых направились в дом, Элис тронула Авелину за руку:
– Авелина, можно тебя на пару слов?
Авелина, неохотно кивнув, последовала за Элис в приятную тень под яблоней, с тревогой ожидая, что скажет викарий. Очевидно, что ничего хорошего. Авелина втянула голову в плечи, как человек, которому предстоит нагоняй.
– Извини, Авелина, я понимаю, что у тебя наверняка есть другие дела. Но твоя мама сейчас сказала, что ты ночевала у девочки по имени Хейзел. Это та девочка, с которой я видела тебя недавно, верно?
Авелине захотелось провалиться сквозь землю.
– Простите, что мы убежали не поздоровавшись, – невпопад ответила она. – Мы опаздывали и очень торопились.
– Авелина, мне нет до этого никакого дела. Поверь, это не просто слова, что люди сворачивают в сторону, лишь бы не говорить со мной. – Элис вытерла лоб платком и улыбнулась, почти утопив глаза в красных щеках. – Ты помнишь, что я сказала тебе, когда мы встретились вчера?
– Да, конечно. Вы сказали не нарываться на неприятности и доверять интуиции.
– А могу я спросить, что твоя интуиция говорит насчёт Хейзел?
– Значит, вы её знаете? – поняла Авелина, протирая очки, чтобы чем-то занять руки.
– Да, вышло так, что я знаю Хейзел очень хорошо, – кивнула Элис. – А ты?
Авелина медлила с ответом, но в честном, открытом лице Элис было что-то такое, что побудило её сказать правду:
– Ну да, думаю, что знаю… Мы знакомы не так давно, но она в самом деле мне нравится. Она забавная и умная. Только мне кажется, что она несчастна.
– Ты очень наблюдательна, Авелина. Хейзел и впрямь чрезвычайно одарённая девочка, но с очень трудным характером. Именно поэтому я бы посоветовала тебе не сближаться с ней, иначе ты рискуешь оказаться в неоднозначной ситуации.
– Но как мне помочь ей, если мы не будем видеться?
– Я буду заботиться о ней, Авелина, как делала всегда, и поверь: я делаю всё, что в моих силах, чтобы присматривать за ней. Конечно, это нелегко. Боюсь, Хейзел обо мне невысокого мнения.
«Она называет вас ведьмой», – подумала Авелина.
– Но поверь, Хейзел окружена заботой. Лучшее, что ты можешь сделать, чтобы помочь ей, – это держать дистанцию. Видишь ли, она не такая, как… другие девочки, – Элис помолчала, поджав губы, словно обдумывая, что сказать дальше. – Я понимаю, что всё это звучит очень странно, но в этот раз ты должна мне поверить. Держись от Хейзел подальше – ради собственного блага. Я знаю, что делаю, как бы это ни выглядело со стороны. Доброго тебе дня!
Некоторое время Авелина смотрела, как Элис медленно ковыляет прочь, затем повернулась и не спеша пошла по тропинке к дому. Значит, Хейзел и Элис знакомы. Надо же. После общения с Хейзел у Авелины не сложилось такого впечатления. Но если Элис и в самом деле ведьма и знает, что Хейзел об этом известно, – может быть, она специально пытается их разлучить?
Несмотря на все увещевания Элис, Авелина не могла перестать общаться с Хейзел. Вчера она назвалась её другом. А друзья друг друга не бросают, что бы ни случилось.
Но это значит, что план Авелины по-прежнему актуален. Они с Гарольдом выяснят, что творится в доме Хейзел. Если хочешь кому-либо помочь, держаться от него подальше не получится.
Когда Авелина вернулась в дом, у подножия лестницы её встретил Гарольд.
– Нашёл, – объявил он, продемонстрировав небольшой бинокль. – Я знал, что он пригодится. Но ты не поверишь, что я обнаружил вчера вечером, пока тебя не было. Вот это лежало за шкафом. По мне, так довольно жутковато.
В другой руке Гарольд держал старую потрёпанную, пожелтевшую от времени брошюру. Заголовок на обложке был напечатан старинным шрифтом, а внизу помещалось изображение довольно отталкивающей женщины верхом на свинье. На брошюре значилось:
– Хочешь верь, хочешь нет, но это точное описание процесса, который проходил здесь, – захлёбываясь, говорил Гарольд. – Трудно понять, что тут произошло, потому что написано очень странным слогом, но я считаю, нужно попробовать прочитать эту штуку, и как можно скорее.
Авелина взяла у него брошюру, чтобы рассмотреть получше, к горлу подступила тошнота. Потому что под изображением женщины на свинье была надпись.
«Элис Браунн, ведьма».
«Браунн» с двумя «н».
Тем, кто не разумеет, следует либо учиться, либо молчать.
Глава 11
Тени прошлого
На улице было туманно и влажно, Гарольд и Авелина шли как в клубах пара от чайника. Взрослые остались в доме смотреть телевизор, и они сказали, что выйдут ненадолго и задерживаться не собираются. И всех это устроило. Сейчас, когда они подходили к церкви, закатное солнце окрасило её в оранжевые тона, и казалось, что она сделана из пряника, а не построена из холодного серого камня.
Авелина гадала, в церкви ли сейчас Элис и что она делает.
– Ты в порядке? – спросил Гарольд. – Вид у тебя какой-то болезненный.
– Н-нет, всё хорошо, – ответила Авелина. – Немного устала, только и всего. Спасибо, что пошёл со мной; правда, я не уверена, что вспомню дорогу до дома Хейзел.
– Ты вспомнишь, – заверил её Гарольд. – Сколько ещё в старом маленьком Нортон-Уик стеклянных особняков?
Авелина снова взглянула на церковь. В окне ризницы виднелся слабый свет. Брошюра о процессе над ведьмой, которую показал ей Гарольд, не выходила у Авелины из головы. Не только из-за того, что в этой деревне в самом деле состоялся такой суд, хоть это и ужасно. Имя ведьмы на обложке было, мягко говоря, странным совпадением – оно оказалось составлено из имён двух единственных человек, с которыми Авелина успела познакомиться в Нортон-Уик.
Авелина не могла припомнить, чтобы Элис называла ей свою фамилию, а то, что фамилия Хейзел пишется так же, как фамилия той ведьмы с обложки – «Браунн» с двумя «н», – значит только, что это довольно распространённая местная фамилия. Однако буквально вчера вечером Хейзел отвела её на место, где, по её словам, похоронены ведьмы. И снова Авелина почувствовала, что она приближается к чему-то, что тревожить не стоит. Немного похоже на тот момент, когда входишь в двери новой школы и с головой захлёстывает страх неизвестности.
Ускорив шаг – Гарольд не отставал, – Авелина наконец нашла заборчик, за которым начинались поля, а за ним должна быть узкая тропа. Ну да, вот она, вьётся среди пшеницы. Через
