— Личфилд больше не появлялся на горизонте?

Терпение Джастина почти подошло к концу, оно и в лучшие времена никогда не было его сильной стороной, а уж этим вечером тем более. А разговор с Ричмондом приобретал все более непонятный оборот.

— Появлялся. Сегодня днем. Мы прогуливались верхом в парке и случайно с ним встретились.

— Мы? Мисс Розвуд была с вами? — встревоженно спросил граф.

— Да какая разница, была со мной Элеонора или нет? — не выдержал Джастин.

— Большая! А возможно, никакой, — расплывчато ответил граф. — Он… Личфилд теперь знает мисс Розвуд?

— Я был не в настроении представлять их друг другу, если вы об этом!

Ричмонд с облегчением выдохнул:

— Ну, хоть что-то.

— Какое отношение имеет присутствие Элеоноры к нашей размолвке с Личфилдом?

— Не могу сказать сейчас, завтра поговорим. Я просто не знаю.

Желание Джастина провести ночь с услужливой дамой таяло вместе с терпением.

— Вы говорите загадками.

— Ненамеренно. — Ричмонд тяжело вздохнул, его лицо казалось неестественно бледным. — Просто когда я увидел сегодня мисс Розвуд и понял, что она — ваша подопечная, я осознал, что должен… — Он осекся и возбужденно провел рукой по волосам. — Не стоит недооценивать Личфилда, Ройстон. — Его глаза напряженно заблестели. — Я знаю его как порочного и опасного человека и… о, нам действительно надо поскорее все обсудить!

— Что ж, хорошо, — неторопливо согласился Джастин. — Значит, завтра в три часа. В моих апартаментах на Керзон-стрит.

— Спасибо.

Ричмонд, казалось, испытал облегчение.

Джастин снова поднял бровь.

— И вы даете мне слово, что не станете приближаться к моей подопечной по любому поводу, в чем бы он ни состоял, до нашей завтрашней встречи?

— Господи боже, разумеется, даю слово! — Ричмонда явно потрясло такое предположение. — Я никогда бы не стал обсуждать с ней… Боже, нет, конечно.

— На первый раз верю на слово, — сухо улыбнулся Джастин и повернулся к Стенхоупу, который набросил ему на плечи плащ и подал шляпу. — В таком случае до завтра.

— До завтра.

Помрачневший, Джастин быстро зашагал вниз по ступенькам, направляясь к карете. Что, черт возьми, Ричмонд собирался с ним обсуждать насчет Элеоноры? Да еще так срочно и таинственно, что не мог скрыть эмоций? И какое это имеет отношение к Личфилду? Джастин встревожился не меньше графа. Может, не стоило откладывать разговор на завтра? С его стороны это чистое упрямство. Во-первых, потому, что роль опекуна и без того в столь короткий срок превратила его жизнь в настоящий хаос. Бог мой, неужели бабушка высказала ему свою абсурдную просьбу всего четыре дня назад? Во-вторых, Джастин не желал, чтобы она еще и нарушила его планы на сегодняшний вечер.

Он потянул на себя дверцу экипажа.

— Куда отправляемся, ваша светлость? — поинтересовался кучер.

Джастин забрался в карету.

— На Керзон-стрит, Билсбури. Домой.

Теперь он уже не видел смысла отправляться куда-то еще. Разговор с Ричмондом успешно отбил у него всякое желание тешить собственное либидо. Черт побери бабушку и ее проклятое вмешательство в его жизнь! И Ричмонда туда же! А больше всего — эту надоедливую колючку Элеонору Розвуд.

— Какой прекрасный день! Просто идеальный для прогулки по парку! — с довольной улыбкой воскликнула Элли. Они с герцогиней ехали в открытой карете в самое модное прогулочное время между пятью и шестью часами вечера. — Вчера столько гостей подходило к нам и выражало уважение и восхищение балом. Это так мило!

— Меня бы удивило, если бы это было не так. — Эдит Сен-Джаст благосклонно кивнула проезжавшим мимо них леди. — А лорд Эндикотт, похоже, получил особенное удовольствие, судя по его энтузиазму сегодня, — с понимающей улыбкой добавила она.

Элли почувствовала, что у нее запылали щеки, но, увидев в глазах старой леди озорные искорки, только хихикнула.

— Да, он в восторге от вашего гостеприимства.

Чарльз Эндикотт подъезжал к ним несколько минут назад и тоже рассыпался в комплиментах.

— Он в восторге от твоего шарма, дитя мое! — настаивала герцогиня. — Как и многие другие джентльмены, если судить по количеству присланных тебе сегодня букетов.

Элли еще сильнее покраснела под бледно-лимонной шляпкой с желтой лентой под подбородком. На ней было такого же бледного цвета платье с желтой лентой по высокой талии.

— Я еще никогда не видела столько цветов. А вы, ваша светлость?

Глаза Эдит блеснули добрым юмором.

— Думаю, раз или два видела в молодости.

Элли улыбнулась, поняв, что ее поддразнивают.

— Уверена, так и было. Просто я еще никогда не получала больше одного букета, а здесь так много, все пышные и красивые, как на подбор.

Малая гостиная вдовствующей герцогини буквально утопала в весенних цветах, их доставляли сегодня весь день. Около полудюжины букетов адресовались герцогине, их присылали другие светские дамы в знак благосклонно оцененного бала, но остальные — примерно дюжина — предназначались лично Элли.

Но от герцога Ройстона ни нашлось ни цветочка. Разумеется! Этот высокомерный джентльмен никогда бы не опустился до того, чтобы послать букет женщине, даже собственной подопечной, в знак успешного дебюта в обществе.

— Я тебя поддразниваю, дитя мое. — Эдит ободряюще улыбнулась. — Я очень рада твоей популярности.

Элли заставила себя улыбнуться в ответ.

— А вы не слишком утомились после долгого бала?

Вдовствующая герцогиня утром вновь вызывала доктора Франклина, но, как и в прошлый раз, Элли не позволили присутствовать. Хотя когда старая дама спустилась к ланчу, она не выглядела такой уж усталой, и предложение отправиться на прогулку исходило именно от нее.

Однако, верная своему обещанию, Элли все равно послала Джастину короткую, в официальных выражениях, записку, сообщая об утреннем визите доктора.

— Нет, не слишком, — категорично заявила Эдит.

— Ваш внук сегодня нанесет вам визит, как вы считаете? — Элли постаралась, чтобы ее вопрос звучал как можно более невинно, учитывая, при каких нелицеприятных обстоятельствах они вчера расстались с герцогом.

Не то чтобы она жалела о своей пощечине. Его высокомерная физиономия того безусловно заслуживала. И если оставить в стороне смятенные чувства Джастин Сен-Джаст оставался самым раздражающим человеком, которого она когда-либо знала. Ему и в подметки не годились те очаровательные молодые люди, которые наперебой желали с ней побеседовать, как только стало известно, что ее строгий опекун покинул бал.

Элли же отреагировала на его внезапный отъезд не так однозначно. По большому счету, она не могла объяснить свои чувства даже самой себе.