— Ну? — не утерпела Белль.

— Итак, сейчас мы с вами ближе к Шотландии, чем к архиепископству Кентерберийскому, верно? А чем ближе к северу, тем меньше людей. Вот я и решил, что поездка куда-нибудь в самое захолустье Каледонии, возможно, наилучший вариант, особенно в наших обстоятельствах. А медовый месяц можно вообще провести за границей. В конце концов, пока мы здесь, всегда существует риск, что вас кто-нибудь узнает…

Стивен замолчал, услышав в коридоре шаги. Две дюжины служанки внесли ужин и принялись накрывать на стол.

— Поговорим об этом после ужина, хорошо? — предложил он. — Пойдемте к столу. Вам надо поесть — вы что-то бледная. Вот увидите, после горячего ужина мы оба почувствуем себя лучше.

Поколебавшись немного, Белль встала и оперлась на предложенную ей руку. И снова, достаточно было только коснуться его, как наслаждение, смешанное с жгучей болью, поднялось в ее груди. «Бедное глупенькое сердечко! — с горечью подумала она. — Никак не может забыть детскую любовь к Стивену… и наплевать ему на все правила света!»

Ничуть не подозревая о том смятении, какое он внес в душу Белль, Стивен заботливо усадил ее за стол и невозмутимо занял место напротив.

Ужин был простой, но сытный. Вместо нескольких перемен, как было принято, на этот раз все уже стояло на столе — ягненок в устричном соусе, цыплята с подливкой, пирог с голубями, имбирная коврижка и зелень. Проголодавшаяся Белль нашла все просто восхитительным. Даже довольно густое, к тому же с осадком вино — единственное, которое нашлось в доме, — показалось ей превосходным. Чувствуя, как с каждым глотком она постепенно оживает, Белль твердо решила, что пришло наконец время подумать о серьезных вещах. Хватит с нее глупостей! Нужно наконец сделать хоть один разумный шаг. Осталось только решить какой.

— Вижу, ваш пытливый ум заработал снова. Опять строите планы? — поинтересовался Стивен, заметив сдвинутые брови Белль. — Искренне надеюсь только, что на этот раз вы будете умнее и не ринетесь в новую авантюру, не посоветовавшись со мной. Однако, хотим мы этого или нет, нам сейчас лучше держаться вместе. Иначе мы не выпутаемся из этой истории.

— Конечно, — не отрывая глаз от тарелки, кивнула Белль. — Я тут все ломала голову… и знаете, мне все больше кажется, что от добра, добра не ищут. То есть, — заторопилась она, — мой план был совсем неплох. Я имею в виду уехать к подруге в Йорк и пожить там какое-то время… переждать, пока улягутся сплетни. А на это наверняка потребуется немало времени, учитывая, какой поднимется шум. И потом, скажите, Стивен, вам не приходило в голову, что все утрясется само собой — стоит только набраться терпения и подождать немного? А там, глядишь, и вовсе забудется. Вы же сами говорили, что никто пока не знает моего настоящего имени. Значит, можно рассчитывать, что если мы не станем терять времени и немедленно расстанемся, никому и в голову не придет подозревать, что мы были тут вместе.

Эти слова заставили Стивена отложить в сторону нож и поднять голову. Нахмурив брови, он внимательно вглядывался в лицо Белль.

— Верно, никто ничего не подозревает… пока. Но не обманывайтесь, долго это не протянется. Поверьте моему слову, Белль, очень скоро вся эта история выплывет наружу и только ленивый откажется смаковать ее во всех подробностях. — Отхлебнув из своего бокала, Стивен поморщился и добавил: — Похоже, дорогая, вам так и не удалось разобраться в моем характере. Или вы просто обманываете себя. Скажите, ну как вы могли подумать, что я способен бросить вас, тем более сейчас?!

Окончательно смутившись, Белль растерянно захлопала глазами.

— Стивен…

— Видите ли, — отмахнулся он, — мне все же хотелось бы, чтобы моя будущая жена доверяла мне немного больше, чем вы сейчас.

— Но, Стивен, что вы такое говорите?! — запротестовала она. — Конечно, я вам доверяю, но…

— Ладно, Белль, давайте считать, что я прошу вас больше доверять и моему уму, и моей сообразительности. И не сомневаться в отношении благородства моих намерений, — снова перебил ее Стивен. — Мы с вами не виделись много лет, верно? Думаю, вам никогда и в голову не приходило, что когда-нибудь я предложу вам стать моей женой, да еще при подобных обстоятельствах. Держу пари, вам до сих пор в это не верится, правда? Однако не стоит обманывать себя, Белль, это не сон. Вы станете моей женой — иначе ваша репутация будет навеки погублена, а на мое имя ляжет пятно позора. Вижу, об этом вы не подумали. Так вот, учтите: я привык, что меня называют «бастард Кертон», но не позволю, чтобы в свете вновь трепали мое имя, называя соблазнителем невинных девушек. И падчерицы Лидгейта в особенности!

Он замолк, и в комнате повисла тишина. Раскаты гневного голоса Стивена еще отдавались эхом в углах комнаты.

— Понятно, — чуть слышно прошептала Белль. Ее задумчивый взгляд остановился на лице Стивена. Оно было бледно, только темные глаза пылали огнем. — Теперь я, кажется, поняла… Этот брак, который вы предлагаете… он спасет не только мою честь, но и вашу тоже. И репутацию моего отчима. Я угадала?

— Ну зачем же так, моя дорогая. Скажем… просто не позволит ей пострадать.

Белль снова опустила глаза.

— Мне надо как следует все обдумать. И потом… думается, будет лучше с самого начала предупредить вас: мой отчим вряд ли обрадуется, узнав об этом. Не такой он человек, чтобы благодарить, когда кидаются спасать его честь, да еще подобным образом. Надеюсь, вы меня поняли?

— Думайте что хотите, моя дорогая, но дело сделано — теперь вы будете моей женой. Так что попытайтесь привыкнуть к своей новой роли. Лучше всего прямо с сегодняшнего дня.

— Что?! — поперхнулась она. Забыв о еде, Белль оторвалась от своей тарелки. Глаза ее впились в лицо Стивена. — Что вы хотите этим сказать? Как это — прямо с сегодняшнего дня?!

— ~ Я имею в виду, что для того, чтобы рассеять все подозрения трактирщика, а заодно занять единственную имеющуюся в доме приличную комнату, я сообщил ему вымышленное имя, а также уверил его, что мы с вами муж и жена. — Все это было сказано с полнейшей невозмутимостью. — Так что с этого дня мы с вами будем жить вместе.

Все поплыло у нее перед глазами. Стиснув зубы, Белль попыталась собраться с мыслями. Казалось, это просто дурной сон, однако с каждой минутой он становился все ужаснее. Она чувствовала себя зверьком, загнанным в ловушку. Словно бедняжка из полузабытого греческого мифа, она оказалась лицом к лицу с кошмарным монстром. И выхода у нее не было.

— Я так понимаю, вы говорите все это совершенно серьезно? — срывающимся голосом прошептала она. Стивен покачал головой:

— Абсолютно! В любом случае я хочу, чтобы вы все время были у меня на глазах — так спокойнее. И если вы рассчитываете улучить момент, когда я отвернусь, чтобы снова удрать, то предупреждаю сразу — забудьте об этом. Больше никаких глупостей, вы меня поняли?

— Стало быть, вы и вправду не шутили, — упавшим голосом пробормотала Белль, когда Стивен учтиво проводил ее в спальню, где вся обстановка была выдержана в кричаще-синих тонах.