– Попрессовали мы там самого старого работника кладбища, мол, как могло такое произойти? Он нашел записи в архиве, и оказалось, что в тот день, когда хоронили Елизавету, была как раз его смена.

– И что?

– Конечно, он помнил те похороны, но поклялся, что ни разу не хоронил пустой гроб.

– И вы поверили? – спросила Таисия. – Да он вам что угодно мог сказать!

– Я поверил, потому что… – Борис Владимирович воровато огляделся и, понизив голос, произнес: – Мы жестко его прессанули, понимаешь? – Майор потер свой огромный кулак с багровыми пятнами и приблизил его к лицу Таисии. Тая попыталась сфокусировать на нем взгляд, но кулак расплывался перед глазами.

– Вы с ума сошли? – ужаснулась она.

– Нет, мы просто пошли ва-банк. У нас реально не было другого выбора. Мы взяли его внезапностью и напором.

– Вы мучили старого человека? – спросила Таисия с дрожью в голосе.

– Да ты что… думаешь, что это я человека так бил? – засмеялся Борис Владимирович. – Это я по стене ударил, правда, она была в сантиметре от головы кладбищенского работника. – И Чирков показал кулак повернувшейся к ним бабке.

Та снова нырнула под одеяло.

– И что он сказал? Вы же выбили правду? – спросила Таисия.

– Естественно! Еще бы мы не выбили! – ответил Борис Владимирович. – Он признался, что в ту ночь к нему приехал мужчина и сторговал труп. Сразу же объясню, чтобы не задавала лишних вопросов. Привезли Елизавету в обычном гробу, закопали, все, как обычно. Ночью этот работничек, а зовут его Степан, остался на кладбище. Они совмещали: и копали, и сторожами работали. Вот тогда как раз выпала его смена. А ночью к нему в будку пришел мужчина и предложил огромные деньги за труп, который сегодня был захоронен. Степан сразу признался, что не раздумывал ни секунды. А зачем? Он не увидел в этой просьбе ничего криминального. Труп бесхозный. И что такого, что все-таки нашелся человек, который захотел похоронить по-человечески, с крестом и со всеми делами. Ну не смог объявиться раньше или не захотел. Какая разница? Тем более что он предложил очень большие по тем временам деньги. И Степан, взяв лопату, пошел выкапывать тело. Конечно, все эти годы Степан молчал, потому что такие деньги платятся не только за махание лопатой, но и за молчание. Да он и не думал, что этот труп нужен для каких-то темных делишек. Мужчина выглядел очень интеллигентно, он не был пьян и был абсолютно вменяемым, только сильно расстроен. Степан подумал, что этот мужчина просто перезахоронит тело и все. Но все эти годы он помнил об этом и почему-то чувствовал, что рано или поздно его будут спрашивать об этом случае. А знаешь почему? Потому что когда открыли гроб, его поразила красота мертвой девушки – молоденькой, с копной роскошных волос, тонкими чертами лица… Степан еще отметил про себя несоответствие ее красоты и обычного, самого дешевого гроба. Словно эта девушка только за одну красоту была достойна того, чтобы быть захороненной по-человечески. Но договор договором, и этот мужчина увез труп девушки, завернув в простыню и положив себе в машину. А Степан зарыл пустой гроб и постарался забыть все как страшный сон. Но этот случай явно не давал ему покоя все эти годы. Он рассказал нам все это с большим облегчением, словно исповедался, – сказал Борис Владимирович.

– Я тоже попа позову сейчас, чтобы исповедаться, – пожаловалась бабка. – Даже в больнице покоя нет! И все страсти какие-то говорите. Покойники, зарыли, отрыли… Неужели этим наша полиция занимается?

– Чем только не занимается наша полиция, – заверил ее майор, – главное, что она нас бережет!

– Да уж! Бережет! Вон бедной девушке, судя по вашему рассказу, даже после смерти покоя нет! Где ее труп? Полиция нашла? Столько мучений, смерть в молодом возрасте, да еще и после смерти покоя нет! – выдала бабка.

Все даже замолчали и каждый задумался о своем.

– Мы найдем, – констатировал Борис Владимирович, – обязательно найдем твою мать, – повернулся он к Алексею и похлопал его по плечу, словно выбивая из него пыль.

Бабка, округлив глаза, даже закашлялась.

– Сумасшедшие, – только и сказала она.

– Вы показали этому Степану фотографию Сергея Семеновича? – спросила Таисия.

– Ты теперь тоже думаешь на него? – удивился Алексей. – Не поверишь, но такая же мысль и мне в голову пришла. Но у нас не было фотографии Илюшина.

– Фотографию я достану. Только тридцать шесть лет прошло! – напомнила Таисия. – Вряд ли Степан его вспомнит.

– Но попробовать стоит…

– Я повешусь, наверное, – вздохнула бабка. – У любого человека есть подсознательная память, для нее не важно, сколько лет прошло. Только человека, который должен вспомнить, нужно погрузить в состояние транса и воссоздать ситуацию, похожую на ту, что была.

Все с удивлением посмотрели на нее.

– А вы, извините, откуда знаете? – уточнил Алексей.

– Так я, мил человек, уж сорок лет этим и занимаюсь. Заслуженный врач России, профессор психиатрии Гудкова Алевтина Игоревна, – представилась бабка, приподнимаясь на кровати и принимая величественную осанку.

– А вы нам не поможете? – обратился к ней Борис Владимирович.

– Это еще с чего? Вы мне болеть спокойно мешаете, – нахмурилась бабка.

– Сами же говорили – бедная девушка, и после смерти покоя нет. Вот и помогли бы, – надавил на совесть Борис Владимирович.

– Я заплачу, – сказал Алексей.

– Да нужны мне ваши деньги! В покое бы оставили! – Но после минутной паузы Алевтина Игоревна согласилась: – Ладно, только заедете за мной на машине, отвезете и привезете обратно! Так уж и быть, потрачу свое время.

– Проблема! – сказала Таисия. – Как мы доставим на кладбище Сергея Семеновича? Для начала, он должен хотя бы поправиться.

– А мы подождем, – махнул рукой Алексей.

– Нехорошим чем-то веет от вашего дела, – покосилась на них Алевтина Игоревна.

– Это вы к чему? – не понял майор Чирков.

– Да лучше не ждать. Достаньте его фотографию, желательно помоложе. Я с ней и пристану к этому вашему работнику кладбища, – заявила Алевтина Игоревна.

– Спасибо вам большое, – расплылся в улыбке Борис Владимирович.

Он напоминал человека, который только что наплевал в колодец, из которого пришлось напиться, и теперь сильно раскаивался и заискивал.

– Еще не за что! – буркнула Алевтина Игоревна.

– А когда можно будет вас потревожить? – поинтересовался Алексей.

– Да хоть сейчас! Но если мужчина приезжал ночью, то и ехать лучше тоже ночью, чтобы максимально точно воссоздать ситуацию.

– Сможешь добыть фотографию Илюшина? – обратился Алексей уже к Таисии.

– Смогу, только мне надо вернуться домой. Впрочем, я здесь разлеживаться и не собираюсь, – заявила Тая и встала с кровати, хотя каждое движение давалось ей с трудом.