– Даже не спрашиваешь когда? – лукаво поинтересовался Фрэнк.

– Зачем? Я сейчас почти всегда свободна. Поэтому, думаю, что найду несколько часов для того, чтобы составить компанию своему другу. Тем более что пока я еще влезаю в свои наряды. Ведь скоро все изменится…

Фрэнк хохотнул.

– Тогда я думаю, что не очень разочарую тебя, если скажу, что мероприятие будет в пятницу, в семь вечера.

– Хорошо, я обязательно буду готова.

– Тогда еще созвонимся! – Фрэнк попрощался и положил трубку.

Нора усмехнулась.

Ну вот. Пятницу она проведет среди картин… Надо будет приобрести какой-нибудь наряд. Будет чем заняться.

– Ну так что? – Абигейл внимательно взглянула на сына. – Ты собираешься мириться с Норой или нет?

Марк недовольно посмотрел на нее. И почему она всегда лезет в его дела? Неужели ей нечем заняться?

– Я поддерживаю с ней отношения, – уклончиво ответил он.

– Поддерживаешь?! – Мать удивленно округлила глаза. – Интересно было бы знать какие? Достаточно близкие?

Марк поморщился. О каких близких отношениях может идти речь, если Келли удовлетворяет его по полной программе? Конечно, матери об этом знать совершенно необязательно…

– Прекрати лезть в мою жизнь, – попросил Марк. – И без этого тошно.

Абигейл окинула его снисходительным взглядом, всем своим видом показывая, что пропустила грубость сына мимо ушей.

– На самом деле ты сознаешь, что я права, – заметила она тоном, в котором отражалось явное превосходство. – Но почему-то по непонятной мне причине не хочешь поступать так, как нужно. И долго ты намерен тянуть все это? Или ждешь, пока Нора не выдержит и подключит адвокатов?

Марк поднялся и подошел к большой картине на стене, делая вид, что разглядывает портрет отца, выполненный в полный рост и украшающий теперь гостиную. Лишь бы не смотреть на мать.

– Понятия не имею, как наладить с ней отношения, – пробормотал он. – Она вроде бы нормально со мной общается. Но не подпускает слишком близко.

– У нее кто-нибудь есть? – тут же спросила Абигейл.

– Я не знаю. – Марк пожал плечами.

– Так выясни, – посоветовала Абигейл. – И чем скорее у тебя на руках окажется компрометирующий ее материал, тем лучше…

– Все равно при разводе это особенно не поможет, – вздохнув, заметил Марк.

– Кто знает, – покачала головой Абигейл. – Иногда мы и предположить не можем, как нам пригодится то или иное знание. Но поверь, любое ружье когда-нибудь выстрелит. Пусть и один раз. Остается только точно прицелиться.

Марк вздохнул. Конечно, мать снова оказалась права. А как же иначе? Если бы она не была такой умной, вряд ли сумела бы удерживать мужа возле себя столько лет.

Бедный папа. Только сейчас Марк осознал, что жить с таким человеком, как Абигейл, очень непросто. Может быть, поэтому отец так рано покинул этот мир?

– Я подумаю, что можно сделать, – тихо произнес он, обернулся и посмотрел на мать. – Мне пора.

– Опять поедешь к этой шлюхе? – Абигейл строго взглянула на него.

– Келли не шлюха, – попытался оправдать Марк свою любовницу, хотя и сознавал, что это бесполезно.

– Не рассказывай мне, кто она такая! – рявкнула Абигейл. – Ты просто гробишь свою жизнь, разменивая ее на развлечения. И никак не хочешь уразуметь, что если хочешь чего-нибудь добиться, то надо для начала изрядно поработать!

– Не тебе меня судить! – Марк почувствовал, как в нем закипает раздражение, что случалось почти всегда при разговорах с матерью, особенно когда она испытывала настоятельную потребность его чему-нибудь научить.

Абигейл поднялась.

Ее гордый взгляд остановился на лице сына. Надо же, ему уже тридцать два года, а он до сих пор не поумнел. Неужели так и не поймет, что его разгульная жизнь не будет продолжаться вечно?

Марк нервным движением взъерошил волосы. Зачем он вообще приехал сюда? Ведь знал, что мать снова начнет его учить уму-разуму…

– Я ухожу, – сообщил он, но с места не сдвинулся, будто ожидал ее распоряжения на этот счет.

– Иди, – кивнула Абигейл.

Неожиданно она поняла, что очень устала от всего этого. Ей надоело пытаться достучаться до сына и разъяснять ему простые истины. Она не понимала, как такой взрослый человек может оставаться настолько безответственным. И она благодарила мужа, что в завещании он оговорил для нее отдельный доход. Иначе в скором времени она точно пошла бы по миру. Конечно, идеально было бы, если бы муж оставил ей все деньги. Но иногда он не слушался ее и поступал несколько опрометчиво.

Марк стремительно вышел за двери и тихо притворил ее за собой.

Абигейл подняла глаза к потолку.

– Прости, дорогой, – прошептала она, будто знала, что дух мужа где-то рядом, – я пыталась сделать все, что могла…

Фрэнк остановил машину возле дома Норы. Нора благодарно посмотрела на него.

– Спасибо за чудесный вечер, – улыбнувшись, произнесла она.

– Да не за что, – ответил он. – Мне было приятно провести это время с тобой.

– Мне тоже…

Доли секунды они смотрели друг на друга.

Их лица подались навстречу друг другу, и губы слились в долгом нежном поцелуе…

Нора как будто взлетела к солнцу, нежась в его теплых гостеприимных лучах. Она давно не чувствовала ничего подобного. Да что там, она сомневалась, что когда-нибудь вообще ощущала нечто такое…

Рука Фрэнка пробралась под ее волосы, и Нора почувствовала его пальцы на своей коже, и словно тысячи разрядов пронзили ее, полностью отключая разум и заставляя покориться всепоглощающим чувствам. Дыхание Фрэнка стало прерывистым, его грудь вздымалась, а в глазах ярким огнем горела страсть… Нора тонула в его взгляде, сознавая, что ее чувства, разбуженные умелыми действиями Фрэнка, переполняют ее, подчиняя себе…

Фрэнка заглянул в распахнутые зеленые глаза Норы – в них отражалось полыхающее в ней желание.

Каждая клеточка стосковавшегося по ласке тела Норы отвечала на нежные прикосновения Фрэнка. Нора трепетала в его объятиях, совершенно не думая о том, к чему все это может привести.

У нее слишком долго никого не было. И Фрэнк сумел разбудить ее чувственность, которую она старалась запрятать в дальний уголок своего подсознания.

Они стояли друг перед другом в ожидании чего-то нового, чего-то такого, что могло навсегда соединить или разлучить их…

Фрэнк аккуратно снял с плеч Норы платье, обнажая грудь, красиво смотревшуюся в кружевном бюстгальтере. Пальцы Фрэнка тут же пробрались под полоску кружев, и Нора застонала от ощущений, которые давно не испытывала.