– Я побегу, дядя ждет! – желая и боясь одновременно повторения недавнего, поторопилась сказать Романова.

– Пойдем вместе, – вдруг заявил мужчина. – Должен же я с ним когда-нибудь познакомиться!

– Нет! – испугалась Катерина, вспомнив гневный взгляд старшего родственника. – Не надо!

– Почему? – удивился Антон. – Я что, плохой человек?

– Нет, – засмущалась Катерина, не зная, как объяснить свое нежелание знакомить мужчин.

– Тогда пошли! – решительно объявил красавчик и взял Катю за руку…

* * *

В троллейбусе Катерина отвернулась к окну и сквозь заднее стекло смотрела, как Антон кому-то звонит по телефону. Дождь и слезы в глазах делали его фигуру расплывчатой.

«Не ты ему нужна, а я!» – четким молотком, вколачивающим каждый гвоздь одним ударом, пульсировали в висках слова дяди Гриши.

«Неужели это правда?!»

Катерина вспоминала его глаза. То зовущие и страстные, то вдруг неожиданно загадочные и смеющиеся. Иногда – равнодушные и чужие!

Но убежала Катерина не из-за этого. Когда произошла сцена между дядей Гришей и ее ухажером, она была на стороне Крытого. Больше всего она боялась, что тот не сдержится и ударит Антона. И еще она боялась, что молодой человек испугается ее грозного дядю. Но, к ее удивлению, тот и не думал пугаться. А когда милиционеры увели дядю Гришу, ей показалось на миг, что глаза его сверкнули радостью и торжеством.

Это мгновение и заставило отпрянуть ее прочь. В тот миг Катерина ощутила, что рядом с ней чужой человек, и ей страшно захотелось избавиться от него. Но сейчас, глядя на быстро удаляющуюся фигуру в кремовом пиджаке, она почти жалела об этом. «Черт, что же теперь делать? – грызя ноготь, напряженно размышляла девушка. – Шестнадцатое отделение, он сказал?»

Подошла деловитая кондукторша, и она купила билет. Расспросив ее, Катя выяснила, что по счастливой случайности она села на нужный троллейбус: через две остановки сойдет как раз у районного отделения.

Девушка грустно смотрела на убегающую прочь полоску асфальта и думала, что же ей делать дальше. Помочь дяде она не могла никак, но хотя бы узнать, что с ним и почему его арестовали, она могла вполне.

Романова сошла там, где ей указала женщина, и пошла к стоявшему особняком двухэтажному зданию. Красная табличка у входа совершенно определенно подтвердила, что это и есть шестнадцатое отделение. Заметная робость охватила скрипачку – она еще никогда в жизни не переступала порог подобного заведения. Из скупых рассказов дяди Катерина знала, что хорошего от встречи с блюстителями порядка ждать нельзя.

Глубоко выдохнув, она толкнула тяжелую дверь. Длинный коридор с вертушкой посередине и слева – стекло будки, в которой сидел усатый круглолицый мужчина в форме. При появлении Катерины его скучающий взгляд ожил и довольно бесцеремонно прошелся по ее ладной фигурке.

– Тебе чего? – незамедлительно последовал вопрос, и девушка уже было открыла рот, чтобы объяснить цель своего визита, как вдруг началась невообразимая кутерьма, заставившая молодую особу на время забыть обо всем остальном.

Дверь распахнулась и впустила двух сотрудников, тащащих упирающегося мужика. Мужик был крайне лохмат и неопрятен. Ей пришлось прижаться к стенке, чтобы ее не сшибли с ног.

Упиравшийся тип орал благим матом. Руки его были скованы наручниками за спиной, что все же не мешало ему упираться изо всех сил.

– Ты чего, подлюка?! Сопротивляться будешь?!

Неожиданно один из сотрудников отпустил субчика, и тот, не успев среагировать, шлепнулся на спину. Сорвав с пояса резиновую дубинку, мент от души принялся охаживать ею задержанного. Тот стал орать еще громче, постепенно крики перешли во всхлипывания. Так продолжалось, пока ринувшийся к ним дежурный и второй сотрудник не оттащили вышедшего из себя сержанта.

– Коля, успокойся! – старался уговорить его приятель, невольно бросая взгляды на застывшую в ужасе девушку со скрипкой в руках.

– От самого рынка эту мразь тащу! – тяжело дыша, пожаловался на жизнь старший сержант. – Помотал он мне нервы! Хорошо, ты оказался рядом.

– Я прокурору буду жаловаться! – закончив реветь, вдруг объявил задержанный.

– Сейчас я покажу тебе прокурора, тварь!

Дубинка вновь пошла в ход, и крики лохматого опять заставили Катерину прижаться спиной к стене.

– Чего он сотворил-то? – полюбопытствовал дежурный, вместе со вторым милиционером поднимая задержанного. Тот опять уперся ногами и принялся орать, что никуда не пойдет.

– Сумку у пенсионерки пытался вырвать, паскудина!

– Действительно паскудина, – согласился с ним круглолицый старлей-дежурный, – давай его во вторую. Там и поговорим. Свидетели есть?

– Полрынка!

– Ну, троячок как минимум ты себе обеспечил, парень!

Парень упирался что было сил ногами, но против троих выстоять не мог, и вскоре его крики затихли где-то по коридору, за углом.

Едва Катерина немного пришла в себя, как дверь распахнулась вновь. Появилась целая вереница девиц в сопровождении двух мужчин в штатском, очень серьезной наружности, и четырех битюгов в камуфляжной форме. Наружность дамочек не оставляла сомнений в их профессии – минимум одежды и максимум открытого тела. Количеству макияжа на моськах девиц мог позавидовать индеец, вышедший на тропу войны.

– Сергей Петрович, за что нас?

– Гражданин начальник, отпустите нас, мы ни при чем!

– Ой, красавчик! Арестуй меня навсегда… лично! Ха-ха!

– Баунти, блядь, не хами! Начальник, отпусти нас!

– Да заткнитесь вы… Комаров, оформляй их, – наконец дал распоряжение человек в штатском, ероша пятерней волосы на затылке.

– Куда их?! – вытаращил глаза дежурный. Выглядело это смешно. Теперь на его лице было все кругло: сама ряха, открытый рот и вылезшие из орбит зенки. И двумя черточками – усы и нос.

– В «обезьянник» до утра! А завтра – улицы мести. Пусть город своих героинь в лицо знает!

Такая реплика вызвала новый шквал эмоций. Проститутки не скупились на замысловатые выражения в своих проклятиях. Катерина невольно покраснела, такого она не слышала никогда.

– Товарищ майор, да где же вы их набрали?! – взмолился дежурный, когда гомон немного поутих.

– На Старо-Невском бордель зачистили, – выдохнул старший по званию и еще раз платочком вытер лицо.

– Ну что, красавицы, пойдем улицы мести? – Громкий вопрос майора вызвал скулеж в рядах представительниц древнейшей профессии.

Некоторое время крепыш майор слушал визг, затем устало распорядился:

– Комаров, перепишешь эту команду, вымоют пол на первом этаже и гони их куда подальше!

Проститутки принялись наперебой благодарить блюстителя порядка. Девок определили в «обезьянник» – загон два на два, отделенный от коридора решеткой из толстых стальных прутьев, торчащих вертикально вверх.