Странно, но делают они это даже без карманного фонарика. Когда в 1999 году я с друзьями побывал на берегах реки Реут, промышлявшие подростки просто молились на нас, а точнее — на наши мощные фонари. Тут же мы убедились, что наряду с не очень интересными выработками недавнего времени в Молдове по берегам рек очень много и старинных каменоломен, разрабатывавшихся вручную и совершенно не обследованных. Вероятно, некоторые из них имеют весьма почтенный возраст — пильный известиях здесь добывается издавна.

На исконно русских землях использовать строительный камень начали, видимо, несколько позже, чем на юге. Предкам привычнее и логичнее было возводить строения из дерева. Создавать же каменные строения на русских землях стали после Крещения Руси, когда приехали к нам иностранные специалисты из Византии, в том числе и архитекторы, привыкшие работать с камнем.

Считается, что под Москвой первыми были Драгомиловские каменоломни. В XIV веке в них брали материал для строительства Кремля, возводимого византийским архитектором Аристотелем Фиораванти. В настоящее время в оставшиеся на их месте полости не попасть — разросшийся мегаполис запечатал выходы асфальтом и бетоном. А вот более молодые подмосковные каменоломни увидеть может каждый. Самые близкие и известные расположены на реке Пахре — знаменитые Сьяны, Силикаты, Никиты… Названия давались туристами по ближайшему населенному пункту. Чуть дальше от столицы отстоят Старицкие (Тверская область) и Кольцовские пещеры, а также распложенные в Тульской области на реке Осетр Бяки… Еще дальше находятся многочисленные выработки Средней Волги — в Самарской области и соседних…

Каждая из этих и других систем имеет свою специфику, и о некоторых из них читатель найдет здесь отдельные рассказы, однако во многом искусственные пещеры ближнего и дальнего Подмосковья схожи. Такова уж геология наших краев — известняки у нас куда более ломкие и разнородные, чем на юге, при их разработке просторные залы не устроишь — кровля обвалится, да и слои "делового камня" не слишком мощные. Как правило, подмосковные катакомбы тесные и низкие, объем пустого пространства в них горняками сводился к минимуму. Длинные, но узкие штреки тянутся к забоям минимальной площади, так что только-только можно работать. Даже там, где разработки велись по методу "колонного зала", нет ощущения простора — оставленные "целики" занимают едва ли не такой же объем, как вынутая порода. И все подземные каменоломни, даже относительно недавнего времени, здесь "оприроднились": отрезки штреков и залов связаны проложенными спелестологами через завалы лазами — шкурниками, часто преодолеваемыми только на выдохе. Во многих местах в пустоты просачиваются грунтовые воды — в виде капежа или "плывуны" жидкой глины. Входы в практически все ближние подмосковные пещеры в сталинские годы были взорваны, так что теперь в них попадают через колодцы, иногда глубиной в несколько метров, устроенные в более поздние "либеральные" времена романтиками Подземли.

Своя специфика у пещер-каменоломен Орловской области, казалось бы, не столь далекой от столицы. Интересно уже то, что хотя некоторые из них расположены недалеко от Орла — серьезными и несерьезными спелестологами они практически не освоены. Лишь в одной из пещер до самого недавнего времени проводили тренировки ребята из кружка "Юных спасателей", но в 2002 году и они хождения под землю прекратили, и никем не поддерживаемый лаз был закрыт весенними оползнями. Между тем исследовать орловские подземелья стоило бы. Необычно уже само расположение входов в каменоломни — в нижней части берегового склона, чуть ли не в пойме (обычно разработки закладывались гораздо выше, в верхней половине берега). Как юные эмчеэсовцы, так и живущие рядом старожилы говорят, что залы в каменоломнях были необычно большой высоты — более трех метров. Ходы тянулись на многие километры, причем ломки обслуживались лошадьми из специальной конюшни, а кое-где, по рассказам ветеранов, в пещерах существовали целые подземные озера, даже судоходные, со своим "флотом" — деревянными лодками еще времен каменотесов! Добыча известняка велась вплоть до середины XX века, а во время Великой Отечественной войны обе стороны использовали каменоломни в качестве бомбоубежища.

Обычно, как уже говорилось, ходы подземных каменоломен начинались на склоне, — но нет правила без исключения. Очень нетипично велись разработки известняков на юго-западе Санкт-Петербурга, неподалеку от Гатчины, возможно потому, что в том районе нет подходящих естественных обнажений. Здесь сначала рыли квадратного сечения котлован, а затем в одной из его стен закладывали штольню и на соседней стороне ямы делали пандус для вывоза готовой продукции. Известняки эти весьма низкого качества — ломкие и трещиноватые, и, как свидетельствует изучавший их питерский спелеолог П. Мирошниченко[13], ныне подземелья в очень плохом состоянии, — кажется, что они пролегают в куче щебня, так что никому не советуем в них лезть, тем более что без расчистки это все равно невозможно сделать.

Куда более безопасны и хорошо освоены туристами и спелестологами песчаниковые пещеры Ленинградской области. Наиболее известные из них находятся на реке Тосне, но есть и другие — на реке Оредеж, близ Старой Ладоги… На северо-западе брали песчаник в первую очередь для стекольного производства, но использовалась эта порода и для других целей. Песчаниковые выработки могут иметь протяженность в километры и быть достаточно просторными. Как и известняки, сорта песчаника также могут обладать самыми разными свойствами. По сути, горная порода эта представляет собой сцементированный самой природой песок и, в зависимости от состава связующею "раствора", может быть мягкой или твердой. Твердые сорта годятся, например, на бутовый камень. А кое-где в подземных каменоломнях ломали из него заготовки для… мельничных жерновов. Подобный промысел издавна существовал неподалеку от города Серпейска (Калужская область). Старожилы рассказывают, что до революции славились их края жерновами, а в советские годы под землей добывали камень для фундаментов сельских построек. Говорят, в забытую ныне пещеру свободно въезжал трактор "Беларусь" с тележкой — и даже разворачивался под землей.

Пожалуй, следует сказать и о разработках рудных минералов. Далеко не всегда они велись в шахтах, во многих случаях с поверхности в недра вели горизонтальные или слегка наклонные штольни. Такие рудники имеют очень давнюю историю, некоторые медные месторождения начали разрабатывать более тысячи лет назад — и потенциально они доступны самодеятельным исследователям-спелестологам. Правда, находятся далековато — на Южном Урале, а то и на Алтае. В наших краях (например, Калужской или Тульской областях) с петровских времен в довольно больших объемах добывали для чугунолитейных заводов так называемую болотную руду. Ныне от ее разработок отказались из-за нерентабельности — слишком бедные у нас месторождения, а во времена демидовских заводов рыли для ее добычи вертикальные колодцы-дудки. Таким же способом добывали иногда и неглубоко залегающий подмосковный бурый уголь. Сегодня на месте дудок, впрочем, остались только оплывшие неглубокие ямы…

14. Подмосковные пещеры и их сталкеры

Газетно-журнальных статей и телерепортажей, рассказывающих о находящихся в пригородах Москвы пещерах-каменоломнях, в последние годы появилось много. Однако почти всегда они малоинформативны и представления об этих подземельях, о том, как они выглядят, не дают. Мало того — иногда авторы, сознательно или случайно, сообщают весьма любопытные (но в корне ошибочные) вещи: например, что пещера Силикаты имеет природное происхождение, а другой поведал о "подземных реках" и "десятиметровой высоты залах" в Сьянах… Не знаю, смогу ли я рассказать о подмосковных катакомбах лучше, но попробую.