Щит Шипе круглый и покрыт розовыми перьями колпицы, причем перья более темного оттенка образуют на его поверхности концентрические круги. Есть образцы, разделенные на верхнюю и нижнюю части: в верхней части — изумрудные полосы на голубом поле, а в нижней — тигровый окрас. Мексиканцы представляли себе, что Шипе может иметь три обличья. Первый — розовой колпицы, второй — голубой котинги, а третий — тигра. Эти три облика, наверное, соответствовали трем сферам: небу, земле и аду — или трем стихиям: огню, земле и воде. У божеств многих племен североамериканских индейцев также имеются схожее разнообразие форм и цвета, которые меняются по мере того, как божество перебирается на жительство на север, юг, восток или запад. Но Шипе редко изображают на pinturas как-то иначе, чем в виде красного бога. В таком виде мексиканцы переняли его у племени йопи с тихоокеанских берегов. Он является богом главным образом человеческого жертвоприношения, и его можно рассматривать как эквивалент Тецкатлипоки у племени йопи.

Нанахуатль (Бедный прокаженный) имел власть над кожными болезнями, в том числе над проказой. Считали, что людей, страдающих такими болезнями, луна специально отделяет для служения ему. На языке науа слова, обозначающие «прокаженный» и «экзематозный», также имеют значение «божественный». Миф о Нанахуатле повествует, как до сотворения солнца человечество жило в непроглядном страшном мраке. Только принесение в жертву человека могло поторопить появление светила. Мецтли (Луна) привела Нанахуатля для принесения в жертву, и его бросили на погребальный костер, в пламени которого он и сгорел. Мецтли также бросилась в гущу пламени, и с ее смертью над горизонтом взошло солнце. Нет никаких сомнений в том, что в мифе говорится о конце звездной ночи и в этой связи о смерти луны в пламенный час зари.

Бог Шолотль имеет южное происхождение, возможно, он принадлежал сапотекам. Он изображает либо низвергающийся с неба огонь, либо пламя огня, поднимающееся вверх. Знаменательно, что на pinturas рисунок заходящего солнца, пожираемого землей, почти всегда помешается напротив его изображения. Вероятно, он идентичен Нанахуатлю и выступает как представитель человеческой жертвы. У него также есть сходство с Шипе. В целом Шолотлю больше всего подходит такое описание, как бог солнца южных племен. Его голова (quaxo/otl) очень широко использовалась среди воинов, подобно тому как жертвоприношение у науа, как мы уже видели, было тесно связано с войной.

Шолотль был мифической фигурой, совершенно чуждой народам Анауака или Мексики, которые считали его чем-то посторонним и чудовищным. О нем упоминают как о «Боге уродств», и, по мнению доктора Селера, слово «уродство» может подойти для перевода его имени. Его изображают с пустыми глазницами, и это обстоятельство объясняет миф: когда боги решили принести себя в жертву, чтобы дать жизнь и силу только что созданному солнцу, Шолотль отказался и стал так сильно плакать, что глаза выпали из глазниц. Это было мексиканское объяснение отличительной черты сапотекского бога. Первоначально Шолотль был Зверем молнии у племени майя или какого-нибудь другого южного народа, который изображал его в виде собаки, так как считал, что на это животное он больше всего похож. Но он ни в коем случае не был «натуральной» собакой, поэтому они считали его чудовищем. Доктор Селер склонен отождествлять его с тапиром, и действительно, Саагун пишет о необычном животном, tlaca—xolotl, «с большим носом, большими зубами, копытами, как у быка, толстой шкурой и красноватой шерстью» — неплохое описание тапира из Центральной Америки. Конечно, для мексиканцев бог Шолотль больше не был животным, хотя и эволюционизировал от одного из них. Они представляли его в том виде, в каком он показан на сопроводительном рисунке.

Это божество было известно в Мексике под различными именами, больше всего как Тэта (Наш отец), Уэуэтеотль (Самый старый из богов) и Шиутекутли (Повелитель года). Его изображение раскрашивали в цвет огня; у него было черное лицо, на голове — головной убор из зеленых перьев, а на спине он нес желтую змею, чтобы изобразить змееобразный характер огня. У него также было золотое зеркало, чтобы продемонстрировать свою связь с солнцем, от которого исходит все тепло. Поднявшись поутру, все мексиканские семьи приносили жертву Шиутекутли в виде питья и куска хлеба. Таким образом, он был не только, подобно Вулкану, богом молний и разрушительных пожаров, но и более спокойным богом домашнего очага. Раз в году в каждом мексиканском доме гасили очаг и вновь разжигали в нем огонь перед идолом Шиутекутли. Когда у мексиканцев рождался ребенок, на четвертый день он проходил крещение огнем, а до этого времени поддерживали огонь, зажженный при его рождении, чтобы тот питал его существование.

Миктлантекутли (Властелин подземного царства теней) был богом мертвых и повелителем зловещего и мрачного царства, в которое отправляются души людей после смерти. На pinturas его изображают в виде страшного чудовища с широким ртом, в который падают души умерших людей. Его ужасное жилище иногда называли Тлальшикко (Пуп земли), но вообще мексиканцы думали, что оно находится далеко на севере, и считали, что там царит голод, безысходное отчаяние и смерть. Здесь те, кто благодаря обстоятельствам своей гибели был сочтен непригодным войти в рай Тлалока (а именно те, кто утонул или не умер смертью воина, или если женщина не умерла при родах), влачили унылое и бессмысленное существование. Миктлана окружали демоны, которых называли tzitzimimes, и у него была жена Миктекасиуатль. Когда мы начнем обсуждать аналогичное божество народа майя, мы увидим, что, по всей вероятности, Миктлана изображала летучая мышь, животное, типичное для подземного мира. В предыдущем разделе, повествующем о погребальных обычаях, мы описывали путешествие души до обиталища Миктлана и испытания, через которые дух усопшего должен был пройти, прежде чем войдет в его царство.

Мексиканцы называли планету Венера Ситлальпол (Большая звезда) и Тлауицкальпантекутли (Повелитель зари). Видимо, это была единственная звезда, к которой они относились с большим благоговением и поклонением. Когда она восходила на небосклоне, они закрывали трубы в своих домах, чтобы через них в небо не мог проникнуть никакой вред. Во дворе большого храма в Мехико стояла колонна, названная Ильуикатлан, что означало «В небе», и на ней был нарисован символ этой планеты. Когда она вновь появлялась на небе, следуя своему обычному круговому движению, перед изображением приносили в жертву военнопленных. В мифе о Кецалькоатле говорится, что сердце этого божества отлетело ввысь с погребального костра, на котором оно сгорело, и превратилось в планету Венера. Непросто сказать, возник ли этот миф раньше укоренения культа Венеры у народа науа или нет, так как, возможно, это сказка, придуманная до или после разрастания численности народа науа. В tonalamatl Тлауицкальпантекутли представлен как покровитель девятого деления из тринадцати дней, начинающегося с Се Коатль (знак «одна змея»). На нескольких pinturas его тело белого цвета с длинными красными полосами, а вокруг глаз обведено черным и окаймлено небольшими белыми кружочками. Его губы накрашены ярко-красным цветом. Красные полосы проведены, вероятно, для того, чтобы подчеркнуть белизну тела, которая понимается как символ особого сумеречного света, который исходит от этой планеты. Черная краска на лице вокруг глаз олицетворяет темное ночное небо. В символике Мексики и Центральной Америки глаз часто является изображением света, и здесь, окруженный чернотой, он, наверное, является почти иероглифом. Как вечерняя звезда Тлауицкальпантекутли иногда изображается с черепом вместо лица, что означает его спуск в подземный мир, куда он следует за солнцем. Pinturas свидетельствуют о том, что мексиканцы и майя тщательно и точно отмечали периоды обращения этой планеты.