Нет, укоротить Бонапартия придется, это понятно, только не время сейчас. Пусть воюет. Даже если кого-нибудь победит и что-нибудь захватит, то не велика беда – Австрия и немецкие княжества вовсе не тот противник, с которым армия приобретает боевой опыт.

Кстати, испанские гверильясы наверняка захотят научить немцев и австрийцев славным обычаям партизанской войны. Заодно на продаже древних фузей кое-какие деньги заработаем… хм… я хотел сказать – окажем посильную помощь освободительному движению угнетенных народов. Что, пока еще не угнетенные? Так мы и не торопимся.

– Отвечать на письмо будем? – Мария Федоровна улыбается. – Только не так, как на предыдущее.

Стыдно. Но зачем напоминать? Да, было дело, поддался настроению, но не отправил же? Теперь что, всю жизнь попрекать?

А стоит ли им вообще отвечать? Разве идущий по лесу медведь должен обращать внимание на снующих под ногами, в смысле лапами, муравьев? От тех хоть какая-то польза есть – санитары леса. Или так про волков говорят? Пусть будут муравьи. Хоть гусеницы, лишь бы в стаи не сбивались. Кстати, о стаях… не слишком ли много позволяет себе Пруссия? Ведь именно по ее инициативе германские князья, курфюрсты, пфальцграфы и прочая сволочь собралась в Берлине на этакую конференцию. Четвертый Интернационал, мать его за ногу! Такими темпами и до объединения додумаются. Или нет, решат дожидаться Бисмарка?

К чертям все союзы с немцами. У русского человека против них врожденное предубеждение. Пусть даже они австрийцам проиграют (тут и Кассандрой не нужно быть), но и в поражении почувствуют преимущества объединения – разгром, поделенный на нескольких участников, выглядит не таким уж страшным. А если, не дай Бог, победа? Тут действует совсем другая арифметика – не делить, а умножать приходится.

Хотя, если взглянуть на проблему иначе… Да пусть воюют, в конце-то концов. Кто там вокруг себя собирать будет, если они друг друга ненавидят и готовы сцепиться при любом удобном случае? Бавария перед Наполеоном задницей крутит, Ганновер под англичанами лежит, Саксония и Вюртемберг… Что там еще есть? Забыл. Германские государства сейчас старые башмаки напоминают – никому не нужны, все знают, что они где-то есть, но никто не знает, где именно.

– Павел, так что будем делать? – Мария Федоровна повторяет вопрос.

Женщине хочется поиграть в политику? Так за-ради Бога, в добрый путь!

– Душа моя, ответь им сама.

– Что обещать?

– Все что угодно, только ничего конкретного.

– А деньги?

– Вот их не нужно ни в коем случае.

– Но мы же все равно не собираемся давать, только посулим.

Не понимает. Тут ведь дело вот в чем – предложи человеку тиару папы римского, а потом обмани… Любой отнесется с пониманием – ну не получилось, что уж теперь? Но о деньгах будет помнить вечно и еще детям завещает – как же, на святое покусились! Свинская человечья натура…

– Нет, дорогая, будем выше меркантильных мелочей!

Мария Федоровна ушла, не желая мешать важным мужским разговорам и стеснять своим присутствием блистательных кавалеров. Золото, а не женщина!

В душе опять ворохнулось старое недовольство. Что-то в последнее время оно часто стало проявляться. Уж не собирается ли прежний владелец тела предъявить на него права? Да и на жену тоже?

Ответом стал ясно прозвучавший в голове эмоциональный возглас:

«При чем здесь бабы, дурень? Беляков с грузом золота две недели как прибыть должен, а ни слуху ни духу!»

«Обоз фальшивый!» – мысленно оправдываюсь… перед кем?

«А министр настоящий!»

«Что я могу сделать?»

«Хоть что-нибудь, император хренов».

«Послать батальон Тучкова навстречу?»

«Сам решай, не маленький. Я ухожу. Совсем ухожу».

«Куда?»

«Не твое собачье дело! Ладно, не переживай, у тебя неплохо получается править. Все!»

Собеседник замолчал, и для полноты картины не хватает только коротких гудков в трубке. Трубки тоже нет. А что это было?

Документ

Саксония(лат. Saxonia) – женский аллегорический образ и покровительница Саксонии, выступает как персонифицированный образ государственного образования Саксония аналогично Беролине и Баварии.

Одно из наиболее известных изображений Саксонии находится в здании железнодорожного вокзала в Астрахани. Ранее оно располагалось на фронтоне министерства финансов Саксонии в Дрездене и перенесено после войны 1920 года. Саксония принимает деньги от ремесленников и передает их на строительство, искусство и образование. Правда, местные жители утверждают, что изображение рассказывает об императрице Марии Федоровне, проводящей инспекторскую проверку Астраханского полка.

«Путеводитель по Южной России. Москва, издательство «Турист», 1995 год»

– Красотища-то какая, Денис Васильевич!

Лейтенант Давыдов, командир флагмана Императорского Пароходного флота, только улыбнулся в ответ. Он не разделял восторгов министра золотодобывающей промышленности Александра Федоровича Белякова. Ну какая может быть красота в дельте Волги? Да хоть Каспийское море взять – соленая лужа со штормами, и больше никакого приятного сердцу романтизма. Вот Балтика, где даже от самой воды волнующе пахнет дальними странствиями, приключениями, смолой и порохом… А что здесь? В какую сторону ни пойди, везде берег. На персиян с накрашенными хной бородами смотреть? Так их и на Макарьевской ярмарке толпы ходят.

– Откуда здесь красоты, Александр Федорович? – Юный лейтенант постарался придать лицу скучающее выражение старого морского волка. – Вот к Жигулям поднимемся, тогда и пейзажи начнутся.

Тут он кругом прав – за бортом уныло и однообразно тянулись камышовые заросли, и казалось, будто шлепающая плицами канонерка стоит на месте. Тут и заблудиться немудрено, несмотря на обозначенный радением астраханского губернатора фарватер. Протоки, воложки, старицы, островки, острова, островищи… Так что прихваченный еще в Кадницах лоцман сполна отработает обещанную полтину.

– Митрий, ты того, присматривай! – Беляков не удержался от начальственного окрика. – На мель сядем – враз шкуру спущу!

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство Лексан Федорыч! – поспешил подольститься тощий мужичок со сморщенным лицом. – В наилучшем виде домчим!

А рожа довольная, будто он и есть главный механизм боевого корабля. Подлая натура, что и говорить. О том Беляков знал достоверно – нет на всей Волге существа подлее Митрича. По реке хоть с завязанными глазами, этого не отнять, но в свое время попил немало кровушки, будучи старшиной бурлацкой артели. Эх, и драл деньгу безбожно, особенно перед ледоставом, когда хоть разорвись от жадности, а мошну развязывай.

Погрозив еще раз кулаком, министр окончательно удовлетворил инстинкт большого государственного человека и вернулся к разговору с лейтенантом: