процедуры, несколько часов проверял – сможет ли участвовать в Олимпиаде по спортивной ходьбе по пещерам и затем еще какое-то время изображал придворную среди белоснежной знати, ощущая себя замарашкой. Нет, правда! Замарашкой! Учитывая, что последний раз я принимала душ три дня назад!

И вот оно! Блаженство! Нирвана!

Теплая вода обнимала, ласкала, массировала. Набиралась и струями скользила, заставляя меня выгибаться от восторга и мычать…

Ммм…

Я и так и сяк подставляла бока, пока ласкать меня начала уже не вода…

Руки Руда полезли всюду, начали намекать на то же самое, на что намекали и другие его части тела, пока не скрылись под пенкой.

Но я ведь не собиралась так просто сдаваться!

Я нарочно ждала, чтобы воды набралось достаточно. Поэтому ловко поднырнула, сделала два гребка – и очутилась в другом конце ванны.

Руд аж тряхнул головой, глаза выпучил, глядя на меня от противоположной ее стенки.

– Ах, так! Ну ты сама напросилась!

И он тоже нырнул. Я сделала обманный маневр. Словно хочу плыть. Но вместо этого встала, забралась на краешек ванны и спокойно дошла до другого края. Довольно плюхнулась в воду и опять издала счастливое мычание.

Руд ошарашенно глазел на меня, вытряхивая из ушей воду.

– А вот нечего! – усмехнулась я.

– Нечего, говоришь? Ну ладно!

Игра распалила нас. Мы плавали друг за другом. Руд ловил, а я выскальзывала, пользовалась тем, что только я могу пройти по узкому краю ванны – начальник просто бы не влез между ним и стеной. А противоположный выглядел как шарики мороженного в вазочке – ходить по нему было бы слишком рискованно, тем более, влажными ногами.

Мы хихикали и резвились как дети. Кажется, я уже давно так не развлекалась.

В какой-то момент я начала использовать все, что попадалось под руку, потому что явно на край ванны не ставили бы опасные штуковины.

Пенки и гели брызгали просто чисто предупредительно. Руд морщился, чихал, но не притормаживал ни на секунду. Однако один из тюбиков вдруг после нажатия пальцем произвел огромную струю. Причем, жидкость поднималась к потолку и… кристаллизовалась. Между нами с Рудом образовалась тонкая пленка из… кристалликов соли, похожая на ледяную… Она прямо поблескивала…

Вот это я понимаю – магия!

Но Руд насладиться зрелищем не дал, его любые разделяющие нас предметы, даже такие удивительные и красивые, дико раздражали. Спутник несколькими ударами рук все разрушил. Попытался схватить и меня, но я воспользовалась суматохой и опять удачно поднырнула…

– Ну, что, вашество? Ускользнуло у вас счастье из рук? – пошутила довольно, вытряхивая пену из ушей и волос.

– Значит, надо ловить его чем-то другим! – смеялся Руд.

– Это чем же?

И меня тотчас опутали сильные мужские ноги.

– Это нечестно! – возмутилась я.

– А заводить меня до предела и вот так мучить – честно?

– Еще слово – и я подсыплю вам в еду антигистаминное! Мало ли, заразитесь от местной предводительницы аллергией на дракона! А у нас еще пол путешествия впереди! Надо обезопаситься!

– Ну что ж! Тут закрытые покои! Никто не войдет! Сама себе сделаешь хуже! И уж я тебя тогда точно не выпущу пока не… пройдет действие сего удивительного средства! К тому же, у тебя нет дракона, чтобы сократить это время!

– Хих! А опоздать не боитесь? Мало ли! К тому же, мы должны явиться на пир! Обидите местную императрицу!

– Оно того стоит! – он вдруг сказал это совершенно серьезно, посмотрел в глаза так… что я ослабела и сил уже не было ни выскальзывать, ни убегать, ни увиливать. Я просто ждала, пока Руд притянет к себе ногами… Почти не двигалась и лишь улыбалась…

Глава 13

Рудей

Горячая ванна в Агрии! Что может быть лучше? Точнее даже горячий бассейн?

Лучше могут быть только объятия любимой женщины. Женщины, которая устроила мне настоящие брачные игры, прекрасно понимая, что я всё равно её догоню и заставлю…

Точнее, нет, не заставлю. Потребую!

Именно потребую удовлетворить мои… нужды!

Нет, это звучало, конечно, совсем не удачно.

Не мог я её заставлять и требовать.

Я должен был умолять.

Хотя умолять мне тоже не очень-то нравилось.

Я… мне нужно было её довести до такого состояния, когда умолять будет она!

Вот! Это был единственный выход из нашего положения, когда я уже просто не мог дольше терпеть, а она все юлила и подначивала.

Вот это было правильно и… оно того стоило.

С каждой минутой наших водных игр, которые сначала, честно сказать, меня раздражали, а потом стали очень даже нравиться, я видел, как она склоняется к тому, чтобы сдаться.

Сдаться на милость победителя, то бишь на мою милость.

Сначала Джас не давала мне себя касаться, игралась с бесконечными приблудами, установленными в этой мега ванной. Пускала гигантские мыльные пузыри, сыпала в воду волшебные соли, пыталась охладить меня струями мгновенно застывающего кристального геля.

Потом мне удавалось поймать её, и удержать, сначала на пару мгновений, потом на несколько секунд. Я мог погладить её чудесную кожу, ощутить под пальцами прелестные округлости, вызывающие мгновенное слюноотделение.

Я готов был её съесть.

Все моё мужское естество протестовало. Оно не хотело игры, оно было давно готово к самым серьезным, взрослым и вполне очевидным действиям.

Джас прекрасно это видела, даже подтрунивала… Ускользала, уплывала, утекала как вода сквозь пальцы. Но я не уставал плыть за ней, ловить, удерживать, пытаясь своими быстрыми ласками дать понять, чего она лишается.

В конце концов, мне удалось пленить её.

Притянул ногами, чувствуя, как её тело тоже охвачено предвкушением той самой чувственной эйфории, которую мы с Джас уже испытали в пещерах.

В этот момент, захватывая её в плен я понял, что нужно быть серьёзным. Что я смогу убедить её стать моей не только сейчас, в эти минуты, в эти дни, что мы проводим бок о бок, когда она моя подчиненная, а я тот, кто отдает приказы. Я могу убедить её стать моей навсегда.

Быть рядом, даже когда между нами не будет кругосветного путешествия на строптивом золотом драконе. Быть вместе, даже когда мы не будем связаны контрактом.

Быть моей не потому, что надо, не потому, что это весело и удобно, и не потому, что это помогает сбросить напряжение взвинченных в наших бешеных приключениях эмоций. А потому, что она этого хочет. И еще потому, что она не может иначе.