– Я должен был как-то объясниться с ней. Если бы я отверг ее без серьезной причины, это стоило бы нам заказа. Еще об этом знает мой партнер, он тоже был на встрече.

Джулиана медленно кивнула. Ее волновало мнение семьи. Ну а если какая-то женщина на другом конце земного шара узнает о ее браке, в чем проблема?

– Она настаивает, чтобы я прилетел в Париж, – продолжал Хит. – Поправить кое-что в рекламной кампании. И хочет, чтобы я взял тебя с собой. Наверное, хочет взглянуть на тебя. Она считает, что у нас счастливый брак, и если ты не поедешь, это вызовет подозрения.

– И что же мне придется там делать?

Хит сглотнул. Это был опасный момент.

– Вести себя со мной как полагает хорошей жене. Нам придется носить кольца, изображать влюбленность… словом, делать все, чтобы убедить ее в нашей великой любви.

Опустив взгляд, Хит увидел, что Джулиана сжимает инструмент с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели.

– Никто не узнает, – поспешно добавил он.

Джулиана медленно разжала руку и задумчиво кивнула.

– Ты не выглядел таким смущенным с тех пор, как к нам приезжал шериф Дьюк, – нервно засмеялась она, вытирая руки о джинсы.

Хиту казалось, что по сравнению с этим разговором визит шерифа – пустяк.

– Я попрошу Уэйда побыть здесь несколько дней, – проговорил он. – Так что, согласна на Париж? Вылет завтра.

– Хорошо. Но учти, – Джулиана предупреждающе подняла руку, – я делаю это лишь ради твоего бизнеса. Не надо считать это свидетельством тщательно скрываемых чувств. Когда мы вернемся, все будет кончено. Будем считать эту поездку нашим прощальным праздником.

– Кольцо не забыла?

Стоя в вестибюле «Ж'Адор», Джулиана нервно шарила в сумочке:

– Взяла, просто забыла надеть. А ты?

– На месте. – Хит поднял левую руку и пошевелил пальцами.

Наконец Джулиана нашарила в сумке маленькую, обитую бархатом коробочку, хранившую кольцо с самого возвращения из Европы. Дешевые колечки они купили в одном из ювелирных магазинов Гибралтара, этого европейского Лас-Вегаса. Никеля в них явно было больше, чем золота, и за неделю позолота могла бы сойти до основания. Но поскольку поносить эти кольца им не пришлось, они сияли как в день покупки.

Джулиана наконец надела кольцо на палец. Ощущение было странным. Какая-то часть ее сознания все еще полагала, что этот маскарад был ошибкой. Они играли с огнем. А ведь ей уже не раз приходилось обжигаться.

– Ну что, готова? Тогда постарайся не шарахаться от меня, как обычно.

Джулиана удивленно взглянула на Хита. Действительно, она неосознанно отшатывалась от него даже сейчас. Впрочем, как от любого прикосновения. Это было последствием той, давней травмы, хотя Хит явно полагал, что причина в нем. Впрочем, сейчас не время трогать эту опасную тему.

– Постараюсь, – сухо ответила она. – А ты попытайся не клеиться ко мне как репей.

Кивнув, Хит взял ее за руку:

– Ладно. Пойдем.

Мари, ассистентка мадам Бадо, провела их в кабинет начальницы. Полы и стены офиса были выкрашены нежно-розовой краской. А вот приемная владелицы была белой: беломраморные полы, стены, мебель, обтянутая белоснежной кожей, белые люстры с хрустальными подвесками…

– Bonjour, месье Лэнгстон!

Женщина в белом, в цвет кабинета, брючном костюме, идеально подчеркивавшем фигуру, появилась из-за дверей кабинета. При взгляде на нее трудно было догадаться, что ей скоро стукнет шестьдесят. В темно-каштановых волосах не было ни проблеска седины, лицо без единой морщины, идеальный макияж… Мадам Бадо могла себе позволить тратить на личных тренеров и пластических хирургов достаточно, чтобы выглядеть на неизменные сорок.

Хит с неохотой отпустил руку Джулианы, чтобы обнять мадам Бадо и дважды приложиться губами к ее щекам:

– Все цветешь!

– Ах ты, искуситель! – Она нежно потрепала его за щеки, после чего перевела мгновенно помрачневший взгляд на Джулиану. – А это, должно быть, мадам Лэнгстон. Джулиана, oui?

На секунду смешавшись, Джулиана, однако, тут же взяла себя в руки, торопливо кивнув:

– Да. – Она расцеловалась с Сесиль так же, как Хит. – Спасибо, что позволили мне лететь с мужем. Мы не были в Париже с тех пор, как он признался мне в любви у подножия Эйфелевой башни.

– Как это романтично! – Сесиль прижала руку к сердцу. – Вам непременно следует поужинать на башне сегодня вечером! Мари сейчас этим займется.

– Не стоит, Сесиль, – вмешался Хит. – Мне еще надо поработать над весенней кампанией «Ж’Адор». И потом, наверное, уже слишком поздно заказывать столик.

Мадам Бадо капризно надула идеально очерченные губки:

– Хит, вы в Париже! И должны побаловать себя. Мы не привыкли сутками просиживать на работе. Нам нужно время, чтобы выпить вина, поговорить, прогуляться вдоль Сены… Иначе зачем вообще лететь в Париж? Non. – Она решительно отмела любые возражения элегантным взмахом руки. – Владелец ресторана – мой хороший друг. Уверена, что Алан найдет для вас местечко… Восемь вечера для вас не слишком рано?

– Чудесно! – воскликнула Джулиана прежде, чем Хит успел произнести хоть слово. Когда они в прошлый раз были в Париже, у них не было денег даже на то, чтобы подняться на верхний этаж башни. Но уж теперь-то она насладится путешествием по полной программе! – Merci, madame, – добавила она два из известных ей пяти французских слов.

Кивнув Мари, Сесиль вновь недовольно взглянула на Джулиану.

– Итак, побыстрее закончим дела – и развлекаться! – заявила она. – Хит, ваш арт-директор организовал нам на сегодня съемку. Она займет несколько часов. Может, наша belle femme согласится провести это время в нашем спа-салоне?

Джулиана собиралась отказаться, но широкая улыбка на лице Хита заставила ее промолчать.

– Отличная идея! – произнес он. – Джулз, спа-центр «Ж’Адор» – один из лучших в мире. Я поработаю, а ты пока займешься собой и соберешься к ужину. Согласна?

Джулиана думала, что Хит не захочет оставаться один на один с Сесиль, но теперь казалось, что его это совсем не волнует. Может, ее присутствие действительно все изменило?

– Très bien, – улыбнулась Джулиана.

Когда Мари пришла, чтобы проводить ее в спа-салон, Джулиана, памятуя о роли счастливой жены, приникла к Хиту с нежным поцелуем. Когда их губы соприкоснулись, ее тело, словно молния, обожгло желание, и она с трудом принудила себя оторваться от него.

– Пойду нежиться, – сказала она, надеясь, что никто не догадается приписать румянец на ее щеках неожиданному приливу возбуждения. – До вечера! Au revoir!

Они спустились на первый этаж офисного здания и со служебного входа зашли в спа-салон, где Мари передала Джулиану с рук на руки менеджеру Жаклин.