В результате я добрался до Львиного переулка задолго до наступления темноты. Вот и дом старухи, вот забор, через который я перекинул вчера ошейник убитого волкодава. Самой старухи, разумеется, не видно. Да, давно прошли те времена, когда она любила торчать у своей калитки и с какой-то нездоровой жадностью наблюдать за жизнью переулка. И сама она постарела и сильно сдала, да и уличная жизнь уже не та, что прежде, во времена моего детства. Теперь даже нищим старухам небезопасно торчать на улице после захода солнца.

Что это? Мне показалось, что я ощущаю присутствие чужой магии. Это мне не понравилось. Даже если вредная бабка не подобрала вчера ошейник, даже если предположить, что проклятая полоска кожи так и лежит по ту сторону забора – здесь, в переулке, не должно ощущаться никаких эманаций. Так откуда же здесь взяться волшбе? Я машинально втянул голову в плечи и, отвернувшись, ускорил шаг… Моя клюка неприятно громко стукнула о торчащий из уличной грязи камень. Я спохватился и замедлил шаг, не нужно быть таким подозрительным…

Слава Гилфингу, темный Львиный переулок я миновал без приключений и вышел на Подковную улицу. Здесь было светло и еще довольно людно. Я пошел медленнее, перебирая в памяти события последних суток. Слишком много всего произошло, а задуматься как следует у меня времени не было. Мои мысли поневоле обратились к этой дурацкой аллегории с “Гвениадором и Денареллой”. Однако, как ни крути, а выходило, что события развиваются в полном соответствии с сюжетом знаменитого романа… Сумасшествие какое-то.

Эх, смыться бы из этого гнилого города, залечь где-нибудь в тихом уголке… И читать в романах о приключениях, а не участвовать в них. Да, хорошо бы – но для этого нужны деньги, много денег. В тихие уголки не пускают нищих… Черный всадник! Сегодня в Ливду приехал некий оригинал в черных одеяниях, который швыряет без счета золотые кроны! Разумеется, здесь не обошлось без какой-нибудь зловещей тайны, но я не побоюсь сунуть свой нос в чужие секреты. Если прибытие загадочного незнакомца даст мне шанс обогатиться, то я должен им воспользоваться. Там, где золото бросают, не считая, всегда может отыскаться шанс подзаработать. Только сначала нужно выяснить все досконально. Нужно узнать что это за господин в черном, почему он расплачивается золотом из Семи Башен… Да. Будет обидно, если эта история и впрямь обернется простым совпадением и никак не связана с легендарным Злом из Семи Башен… А крыса? Даже крыса почуяла исходящий от черного пришельца ужас. Хотя, с другой стороны, в Ливде полно крыс и время от времени обнаглевшие грызуны вылезают на улицу и средь бела дня. Нет, не может быть – ведь сержант стражи оказался напуган не меньше, чем крыса. Наши ливдинские стражники не так-то легко робеют перед приезжими, это вам не какая-то крыса… Но, так или иначе, все Черные Всадники и Зло из Семи Башен подождут до завтра, а пока что нужно пережить эту ночь. Ручаюсь, далеко не всем моим знакомым посчастливится встретить завтрашний рассвет…

Я свернул с Подковной в свой переулок Заплаток. Навстречу мне из полумрака выступила высоченная тень. Ну вот, накаркал. Я остановился, вглядываясь в приближающуюся фигуру, и перехватил клюку двумя руками. Какие еще приключения припас для меня сегодня проклятый город?..

* * *

В том же самом городишке, у которого произошла схватка, мы и продали мою “добычу”. Поскольку плененный мной пацан формально не мог доказать, что он свободный человек, либо что он принадлежит какому-то сеньору, он превращался в товар. Впрочем, стоил он немного, у “божьих пасынков” сложилась дурная репутация, я слышал, как покупатели переговаривались между собой, относительно того, насколько долго “придется выколачивать из него дурь”.

Наконец и этот эпизод моей службы остался позади. Вскоре отряд покинул барки, чтобы продолжить движение сухим путем. Три дня неторопливого марша – и мы были на месте. Ландшафт здесь был для меня совершенно чужим. Очень много камней, очень мало лесов. Местные говорили, что это следы давнишних экспериментов Гангмара. Когда-то, в незапамятные времена, Темный задумал покрыть всю землю льдами, чтобы извести род людской и всякую жизнь вообще. С севера, с гор Гномов на нынешнюю Фенаду двинулись ледники, неся с собой множество камней. По крайней мере, так записано в здешних летописях и преданиях.

Но по Гилфинговой воле солнце растопило льды, талая вода прорыла здесь каньоны и овраги, а камни так и остались на полях. Так что местным крестьянам приходится ныне отвоевывать место под пашню не у леса, как в моих краях, а у камней. Вдоль каждой межи, по краям полей тянутся своеобразные изгороди, сложенные из камней, снесенных землепашцами.

И крепости здесь строят не так, как у нас. Деревянных укреплений на севере Фенады не возводят вовсе, только каменные замки на вершинах скал. Чтобы остановить гномов требуется очень много камней, поэтому стены здешних укреплений необычайно толстые…

Наш наниматель, граф Альгейнт из Говарха, управлял обширными землями на самом северо-востоке Фенады, где за Великой начинаются горы Гномов. Великая в этих краях – довольно узкая, но зато очень бурная река, я так думаю, что здесь через нее переправиться еще труднее, чем западнее, где она разливается в долинах и в Феллиосте и Приюте достигает, говорят, двухкилометровой ширины. За Великой – гномье царство скал, камней и камушков, край, совершенно чуждый людям. Тамошние горы бедны рудами и не интересны в смысле колонизации. Зато по эту сторону реки, говорят, очень много рудных выходов, которые людям тяжело распознать. Гномы неоднократно обращались к Альгейнту с просьбами дозволить им разрабатывать здешние месторождения, но всегда получали отказ. Граф резонно предполагал, что если гномы зароются здесь в камень – их потом не выкуришь. Тем не менее, нахальные карлики мелкими партиями прокрадывались в пограничный край и на свой страх и риск добывали металл. Говорят, для них удачно организованная шахта с плавильней – это как рыцарский подвиг для наших сеньоров. Ну а поскольку в результате последних войн решилось, что левый берег принадлежит Фенаде, то местным правителям вменяется в обязанность гонять гномьи партии и не позволять расхищать сокровища этой земли.

Такое положение дел определило характер нашей службы. Наш отряд должен двигаться по пограничным землям, патрулировать большой малонаселенный район и выискивать гномьи шайки, обманом проникшие в Фенаду.

Кочевать среди ущелий и груд камней – не очень-то комфортные условия службы, награду граф посулил тоже не слишком щедрую. Когда я понял, какая именно служба предстоит, то попросил у Торна объяснений, почему он нанялся служить графу. В этой службе явно должны были иметься еще какие-то обстоятельства.

– Видишь ли, Писарь, – с ухмылкой ответил мне капитан, – здесь все дело в добыче. Формально мы должны отдать две трети добычи графу, а тот, в свою очередь, половину своей доли – его величеству Гратидиану Фенадскому… Но… Ты ведь понимаешь, что размеры добычи могут быть и невелики?

– Да, капитан, разумеется.

Чего же тут непонятного? Конечно, граф получит ровно столько, сколько капитан соизволит ему отдать. Мы одни, никто не видит, сколько гномов мы отыскали, убили и ограбили.