сломав несколько рукояток и оставив огромную вмятину в стене из гипсокартона. А когда отлетел от нее, оглушенный, перед глазами все еще плясали круги.

– Дрезден! – закричала Вальмон.

Обернувшись, я увидел, что она покачнулась и пытается ухватиться за тяжелую металлическую полку с чистящими средствами. Я понял, что в какой-то момент выпустил ее руку из своей. Тут ногу Анны резко дернуло назад, и она не смогла удержаться за полку.

Я ухватился за Вальмон, прежде чем ее вытянуло из кладовки, одновременно осознавая, что вокруг ее лодыжки обернулось фиолетово-серое щупальце. Я упал на пол и изо всей силы лягнул ногами дверь, и она резко захлопнулась, аккуратно отрезав кончик щупальца осьмиконга.

С другой стороны двери раздался яростный рев.

– Назад, назад! – закричал я Вальмон, упираясь в дверь ногами. Она перебралась через меня в темноте кладовки, ее худые конечности оказались неожиданно твердыми. Секунду спустя раздался щелчок, комнату залил свет крохотного фонарика, и она тут же принялась оглядывать полки.

Я ждал, что осьмиконг будет долго колотить в дверь, но ему хватило нескольких ударов, дверь затрещала, словно ее раздирали на куски. Краем глаза я успел заметить несколько щупалец, сжимающих дверные обломки. А затем порог переступил осьмиконг. Передвигался он, согнувшись и опираясь на щупальца, которых все еще было много, и на обезьяньи лапы.

Я закричал и пнул его обеими ногами, впечатав их достаточно сильно, чтобы вызвать удивленный кашляющий рев и вытолкнуть тяжелое туловище обратно в коридор. Но щупальца вцепились в дверной проем со сверхчеловеческой силой, погасив импульс и снова бросая тело монстра вперед.

Я вскинул руку и прокричал:

– Forzare!

Вторая волна кинетической энергии врезалась в осьмиконга, отталкивая его назад. Несколько секунд моя воля противостояла силе всех этих рук и щупалец.

Но щит, созданный в коридоре, отнял у меня слишком много сил. Я чувствовал, как моя воля начинает угасать, как заклинание слабеет. Осьмиконг подбирался все ближе и ближе к моему распростертому телу. Перед глазами начали плясать звезды.

И тут раздался визг – пронзительный, воющий, по частоте и интенсивности напоминающий какой-то промышленный звук. Вспыхнул свет, сине-белый и такой яркий, что светошумовая граната Вальмон показалась в сравнении с ним простенькой фотовспышкой. Воздух прорезал ослабленный раскат грома, и на месте черепа осьмиконга возникла сфера огня величиной с два моих кулака.

Потом раздался короткий хлопок, словно лопнул мыльный пузырь.

И все пропало… остались только почерневшие кости и облако черной пыли.

Осьмиконг вздрагивал, подергивая десятью конечностями, но вскоре затих. Обезглавленное тело рухнуло на пол, и почерневшие останки черепа откатились от него в сторону, трескаясь и крошась.

Над телом возникла Ханна с парой вечерних туфель в руках. Глаза ее горели огнем.

– Дрезден? Ты в порядке?

Секунду я тупо пялился на нее.

Адские погремушки!

Не поймите меня неправильно. Я чародей Белого Совета. Но то, что я сейчас увидел, было проявлением такой концентрации и мощи, которую я едва ли ожидал увидеть даже от старших членов Совета, не говоря уже о чертовой колдунье, которая была моложе меня. Использовать огненную магию совсем непросто. Вложи в нее достаточно мощи, чтобы нанести какой-то ущерб, и тебе еще придется потрудиться, чтобы она не вышла из-под контроля. Чем больше жара ты в нее вкладываешь, чем сильнее она распространяется, уничтожает, разрушает. Но это огненное заклинание было хирургически точным.

Я сам неплохо управляюсь с огнем.

Но и Ханна Эшер была с ним на «ты».

Боже правый, неудивительно, что Стражам не удавалось ее поймать.

– Спасибо, – произнес я, поднимаясь на ноги. Но тут же оттолкнул ее вбок, когда за спиной Ханны на пороге показался первый осьмиконг и резко пошел в атаку, молотя щупальцами.

Я успел лишь выбросить вперед руки, как оказался прижатым к полу под его весом. Я пытался бороться, но бороться мне было нечем… мясистая паутина щупалец, которая меня придавила, хватала, рвала, молотила по мне сквозь одежду. Я чудом умудрился высвободить из-под этой склизкой и вонючей кучи хотя бы голову и жадно втянул в себя воздух. И сделал это как раз вовремя, чтобы заметить, как Анна Вальмон выходит из кладовки и швыряет в глаза осьмиконгу банку с каким-то порошком.

Тварь завизжала в агонии, чистейшей агонии, и половина щупалец тут же отстала от меня в тщетной попытке защитить себе голову и лицо. Чудовище корчилось в муках, и я умудрился извернуться так, чтобы наконец спихнуть его с себя. И тут же вскочил на ноги.

– Валим! – прокричал я Эшер и Вальмон. – Вперед, быстрее, быстрее!

Им не нужно было повторять дважды. Мы помчались по коридору, оставляя позади вопящего осьмиконга, и буквально полетели вниз по лестнице.

– Получай, – на ходу крикнул я Эшер. – Она с нами и помогает. Счастлива теперь?

– Да, Дрезден, – раздраженно ответила она. – Я счастлива. Я в восторге. Да я просто на седьмом небе, черт побери. А теперь заткнись и беги.

Я мчался по отелю в изодранном смокинге, перепачканном кровью.

Но не слишком переживал по этому поводу.

Я был не прочь посмотреть, как Никодимус будет сдавать смокинг туда, где его взял.

Глава 11

По дороге к выходу Анна Вальмон сорвала с себя форменные блузу и штаны, оставшись в облегающем вечернем платье. Сбросив туфли с носками, она стала неотличима от любой другой девушки из высшего общества, бегством спасающейся из здания. Маленькая сумочка, закрепленная вокруг талии и спрятанная под блузой, превратилась в клатч. Анна сорвала парик, обнажив светлые волосы средней длины, взъерошенные по последней моде, надела темные очки и позаимствовала у Ханны туфли. Затем немного ускорила шаг, нагнала спешащую к выходу группу людей и легко смешалась с ними. К тому времени, когда мы добрались до входных дверей, бесформенная невысокая брюнетка из персонала отеля исчезла без следа. Высокая и стройная блондинка в черном платье нетвердой походкой покидала здание вместе со всеми остальными спасающимися.

Вальмон была не дурой. Служители фоморов в форме официантов поджидали снаружи, пристально изучая всех, кто выходил из отеля, своими пустыми глазами, чем-то напоминающими глаза земноводных.

– Я их отвлеку, а ты доставь ее к машине, – негромко сказал я Эшер, когда мы покидали отель.

Затем ткнул пальцем в ближайшего служителя и заорал:

– Ты!

Мужчина перевел взгляд на меня. Я почувствовал, что остальные сделали то же самое. Хорошо. Чем больше глаз будет смотреть на меня, тем больше вероятность, что Вальмон удастся проскользнуть незамеченной. Я направился к служителю с видом человека, готового полезть в драку.

– Вы ребята вообще думаете, что творите? Я слышал, что суши принято делать из свежей рыбы,