Он в несколько возбуждённом состоянии решился на крайние меры, то есть втиснуться в очередь перед молодым человеком. При этом ему пришлось осуществить сложный манёвр: аккуратно подвинуть женщину, стоявшую перед нахалом. В первые секунды по окончании мякинского передвижения в очереди воцарилось великое недоумение, вплоть до всеобщего как будто бы столбняка. Это напряжение жаждущих кофе Мякин ощутил всей своей фигурой. Откуда-то сзади, где находились нахал и дамочка, повеяло жутким холодом и ещё какой-то мрачностью — по крайней мере, от этого мякинская спина напряглась и весьма захолодела. Мякин собрал волю в кулак и приготовился отразить любые атаки на свою новую позицию в очереди.

— Вам помочь? — услышал он сзади голос экстрасенши.

Мякин с двумя чашками в руках обернулся и сухо ответил:

— Я справлюсь. Уже скоро.

Нахал и его дамочка делали вид, что глубоко презирают Мякина, и специально в его сторону не смотрели. Экстрасенша, конечно, обратила внимание на некоторую напряжённость в очереди и даже враждебность кофеманов, стоящих за Мякиным. Она, наверное, чтобы снизить градус недовольства, как-то подружески произнесла:

— Доброе утро, товарищи! Сегодня у нас почти праздник — намечается солнечный день! Встретим его с улыбкой и радостью!

Но призыв экстрасенши не нашёл должного отклика, и только мужчина, терпеливо ожидающий наполнения своей чашки, довольно спокойно ответил:

— Да, хороший будет день. Вот кофейку изопьём и по процедурам.

Когда Мякин с экстрасеншей расположились за столом с чашечками горячего кофе, она спросила:

— Догадываюсь: у вас там, у автомата, возникли проблемы?

— Пустяки, — уверенно ответил Мякин. — Пришлось сделать замечание действием.

— О! — удивилась экстрасенша. — Даже действием! Вас можно поздравить с таким ярким началом дня?

— Да, — попивая кофе, неуверенно ответил Мякин.

— Вас не радует такое начало? — спросила она.

— Не очень, — ответил Мякин. — Слова не доходят до сознания — пришлось физически наводить порядок. Мне это не свойственно, то есть, я хотела сказать, что физика — это грубо и неинтеллигентно.

— Можно согласиться с вами, но не во всём. Есть случаи, обстоятельства, когда физические воздействия являются чуть ли не единственным способом устранить нарушение или навести порядок. Но это чревато… — Экстрасенша сделала паузу. — Чревато вы сами понимаете чем.

— Насилием… Так вы хотели сказать? — продолжил Мякин.

— Да, но я бы ещё добавила следующее. Насилие, по-моему, бывает не только физическое. Бывает и моральное, от которого можно пострадать не менее сильно, чем от физического. Вы согласны?

Мякин задумался и ответил:

— Вы, конечно, правы. Всё дело в соразмерности действия и противодействия.

Они допили кофе. Зал столовой постепенно пустел.

— Вы знаете, мне иногда кажется, что общество «заправцев» — общество насильников, — сказал Мякин. — Вы так не думаете?

Экстрасенша усмехнулась и ответила:

— Дорогой соратник, это всё игра, и не стоит сильно рефлектировать на мелкие неприятности. Вы, я вижу, привыкли подчиняться насилию — вот поэтому слишком серьёзно воспринимаете эту игру. Мы все то насильничаем, то подвергаемся насилию, и вы правы, когда говорите, что всё дело в соразмерности.

Разговор как-то затих сам собой — пора было покинуть помещение. Мякин встал первым.

— Нам, наверное, пора заняться процедурами?

— Да, пора, — ответила экстрасенша.

Они молча вышли из столовой.

— Ну что же? До обеда, до встречи? — сказала она.

— До встречи, — ответил Мякин и поспешил в ванный корпус.

Добрые женщины в белых халатах радостно встретили его.

— Вы вчера что-то к нам не зашли!

Мякин, не зная, что ответить, произнёс первое, что пришло ему в голову:

— Ходил к доктору — у меня что-то вроде аллергии на местную воду.

— Да? — удивились добрые женщины. — Тогда, может быть, мы сделаем вам менее концентрированную?

— Да, пожалуй, можно и убавить, — согласился Мякин, а сам подумал: «И мне можно убавить свою активность по переходу к новому человеку. Хлопотное это дело — переделывать самого себя».

За обеденным столом собрались все. Молодая пара сосредоточенно и даже несколько торопливо уничтожала обеденные яства.

— Торопимся? — как бы ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла экстрасенша.

— Ага, — дуэтом ответили молодые. — Хотим не опоздать на экскурсию.

— Молодцы! — похвалила экстрасенша. — А мы что же, всё по процедурам? — обратилась она к Мякину.

Мякин оторвался от любимого куска жареного мяса и удивлённо ответил:

— А разве процедуры здесь не главное?

— Получается, что для молодёжи не главное, — продолжила экстрасенша.

Мякин всё-таки прожевал последний кусок мяса и только тогда изрёк:

— Я здесь первый раз, мне пока что процедуры интересны, и… — Он хотел сказать, что и отдыхающие, по крайней мере некоторые из них, ему весьма любопытны, но решил закончить фразу по-другому: — И местная природа.

Молодёжь быстро расправилась с обедом и, на ходу попрощавшись словами «Пока, до вечера», выскочила из зала. Мякин и экстрасенша остались вдвоём.

— А как у вас с планами на вечер? — спросила экстрасенша. — Может быть, выберем какие-нибудь развлечения, тем более что вы сами сказали: ваш вчерашний вечер не получился?

Мякин попробовал в ответ сделать угрюмое и усталое лицо, но не нашёл в своём арсенале подходящих воспоминаний.

— «Лампадка, — подумал он, — не очень подошла бы к этим обстоятельствам, мог получиться грустный испуг». — И Мякин остался с обычным послеобеденным лицом. Домашние хорошо знали это выражение — нечто среднее между лёгкой меланхолией и спокойным удовольствием от знакомой еды.

— Ну так как же — решайте! — настаивала экстрасенша.

Мякин тихо соображал, что же ответить, и придумал нейтральный ход:

— Доживём до вечера — тогда и решим.

— Отлично, — почему-то обрадовалась экстрасенша и, заметив на лице Мякина некоторую расслабленность, добавила: — Но всё равно стоит заранее об этом подумать. Итак, до вечера.

Мякин кивнул головой. Экстрасенша вышла из столовой, а он допил сок и не спеша двинулся к выходу. В холле его поджидало тайное общество в полном составе.

— Присоединяйтесь, — поприветствовал его пузатый Алексис. — Давненько не встречались!

— Всего один вечер, — уточнил Мякин.

— Целая вечность! — добавила интеллигентка.

Мякин пожал плечами и расположился между двух дам.

— Вот наш коллега совершил с утра грандиозное действие! — заявила экстрасенша. — Восстановил свои права в очереди за кофе.

— Наш камарадос, — поправил её пузатый.

— Алексис, какая разница, как нас называть, главное — действовать, — возразила интеллигентка.

Мякину не понравился этот пустой разговор, и он несколько резковато заметил:

— Кто-то обещал приобщить новых членов или, как вы выразились, камарадос.

— Да, обещали, и к вечеру слово своё сдержим, — ответил пузатый. — Встретимся, как обычно, в банкетном зале.

— И непременно с танцами, — добавила экстрасенша.

— Для камарадос слово дамы — закон! — торжественно объявил пузатый.

После слов пузатого наступила пауза — вроде бы и говорить было не о чем. Мякин, повертев головой