— А это можно будет продать, если деньги срочно понадобятся.

Закрыла шкаф. Душ. Книга с правилами академии меня усыпила, вполне ожидаемо, едва я начала ее читать.

А проснулась я в прекраснейшем настроении. Контрастный душ. Замоталась в полотенце и вышла в комнату, так как не взяла ничего из одежды. Открываю шкаф. А там… там…

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — ору.

В шкафу пусто! Вообще пусто! Только обувь стоит на нижних полочках. И нижнее белье, а также чулки в отдельных ящичках остались нетронутыми. А вот мои любимые, дорогие, замечательные наряды… Ничего не осталось. Ничего! Кроме купленного вчера платья!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — выбежала я из комнаты.

Вспомнила, что ребята вчера звукоизоляцию мне поставили. Потому никто не явился на мой первый крик. А вот когда я оказалась в гостиной, семерка не подкачала.

— Что произошло?

— Что случилось?

— Почему ты орешь?

Кто-то спрашивал. Кто-то ворвался в мою комнату.

— Что такое, Кали? — интересуются ребята.

— Растение… сожрало… — выдавила я.

— Какое растение? Кого сожрало? — недоумевали ребята.

— Мои платья! И юбки! И блузы. И топики!

Гаденыш, который эльф, следовательно, разбирается в растениях, вышел из моей комнаты, держа в руках чудопрожорливое платьице.

— Лиас, — объяснил он парням, держа мое, теперь уже единственное, платье в своих руках.

А я начала вспоминать. Вчера шкаф ломился от нарядов. Едва впихнула это приобретение. И говорила, что от вещей нужно избавиться. И что-то о том, что это платье можно продать. Но я же не имела в виду, что сделаю это! Дома я постоянно говорю, что с частью гардероба пора прощаться! Но… решиться на такое?!

А растение оказалось полуразумным. И проглотило все! Все, чтобы я от него не избавилась.

— Сейчас я его уничтожу, — произнес эльф, начиная выговаривать какие-то фразы.

Что? Гаденыш издевается? Решил меня, вообще, голой оставить?! Это мое последнее платье! И оно вполне может заменить собой весь гардероб, учитывая свойства лиаса.

Вырвала у эльфа столь ценную вещицу, этим самым заставив его остановиться. Говорить не могла в тот момент. Голос отказал, как только осознала, что задумал Гаденыш!

— Ох ты ж моя прелесть, — произнесла, немного отойдя и поглаживая мягкую нежную ткань.

— Прожорливая прелесть, которая хочет быть единственной, да? — ласково продолжила я.

Платьице потеплело у меня в руках. Начало ластиться. А я его продолжала поглаживать.

— Тьфу! — выдал Великан и ушел к себе.

Кто-то с шумом выдохнул и тоже скрылся. Остальные удалялись молча. Только эльф ничего не хотел понимать.

— Его нужно уничтожить, — попытался настоять на своем Гаденыш.

В ответ я посмотрела на него так, словно сомневалась, в своем ли он уме.

— Да это же лиас. Лиас, понимаешь?!

— Я знаю, — отвечаю.

— Оно сожрало весь твой гардероб! — продолжал распинаться эльф.

Платьице вновь ластится. Сожалеет, что огорчило меня. Оно боялось, что я отдам его. Или продам. Нет уж! Самой нужна эта прелесть!

Так что я вернулась к себе, не слушая, что там продолжал вещать Гаденыш.

Натянула последнюю оставшуюся у меня одежду. Платье тотчас приняло образ форменного. Но… казалось бы, точная копия. Но смотришь на него и понимаешь, что это совсем иной уровень. Ткань нежная, идеально сидит, не мнется и не мешает движению. Подстраивается под любое желание. Даже само украшения творит. Брошь в виде дракончика показалась мне очень милой. Платьице словно угадывало, что бы мне понравилось, до того, как я об этом подумаю.

— Ох ты ж моя прелесть, — повторила я.

Сумочка, все необходимое. И я жду ребят в гостиной. Черт! Забыла, у нас же тренировка каждое утро. Послушное моему желанию растение стало розовым спортивным костюмом. Теперь со стразами на спине. Будем искать слабые стороны тренера. С розовым определились. Теперь интересно, как он на стразы отреагирует?

Вернулась в комнату, переобулась. А парни уже стучат. Мол, опаздываем.

Вышла, в этот раз в весьма хорошем настроении.

Ребята смотрят в мою сторону спокойно. Отдохнули хорошо, я так поняла. Кое-кто даже улыбается. Все такие свежие, ничуть не напряженные.

Я же вспомнила, о чем хотела у них еще вчера спросить.

Выставила перед собой руку с браслетом. И интересуюсь у семерки:

— Что за шнурок?

Великан замер перед открытой дверью и обернулся ко мне. Гаденыш прикрыл глаза. Звезда отвернулся. Зеленый хлопнул себя по лбу. Звук был впечатляющий. Ему не больно? У него же не руки, а кувалды. Зверь и Клыкастик с шумом втянули в себя воздух и так и замерли. Видимо, очень хотели высказаться. Но… Один взгляд Великана и все молчат.

Дверь с силой захлопнулась. Сама. Или кто-то магией помог? Тишина. Половина парней старательно не смотрит в мою сторону. А вот те, кто не отводит взгляда…

Ой, кажется, это что-то святое! Такое чувство, что я нарвалась. Реально! Трое тех, кто не прячет взглядов, смотрят в мою сторону так…

И я благоразумно решила отложить выяснение этого вопроса на потом, если уж ребята ТАК реагируют.

— На тренировку опаздываем, — напомнила ребятам.

При этом, конечно же, улыбнулась и поспешила к двери.

В этот раз я первая из нашей семерки явилась на полигон. Но и парни не отставали. Тренер же, вновь увидев мою розовую прелесть, замер на месте. И начал прожигать меня довольно угрожающим взглядом. Но куда ему до моих парней, которые из-за какого-то шнурка взбесились!

Кстати, идея! Словно невзначай, показала этот самый шнурок ненавистнику розового. Просто подняла руку, чтобы волосы поправить. Рукав сполз, браслет оказался в зоне видимости тренера, который все еще пытался запугать меня своим взглядом.

— Р-р-р-рх-х-х-х-х-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — послышалось со стороны магистра.

Бросила взгляд в его сторону. Глаза горят. Лицо заострилось. Едва сообразила, что нужно начинать бояться. Но больше ничего не разглядела. Парни задвинули меня за свои спины.

— Рр-р-р-р-р-р-ш-ш-ш! Р-р-р-р-р-р-р-р-р-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — продолжал бесноваться тренер.

ОЙ! Кажется, в этот раз я перестаралась!

Рычание-шипение прекратилось. Послышались странные звуки, будто что-то ломается. Треск, затем рокот. И… тишина. Молчание. Все стоят, боятся пошевелиться. Мне за спинами парней не видно, что там произошло. По сторонам смотрю. У всех глаза такие испуганные. У моей семерки спины, словно окаменели. Никто даже не шевельнется.