– Только у меня к вам одна просьба, господин Рафаэль.

Он вскинул на нее взгляд, в котором горела похоть.

– Да, милая, – прохрипел, раздвигая ей колени.

– Только прошу, не ведите себя как ваш брат, я пришла к вам первому потому, что, как мне кажется, вы более сдержанный и… – она замолчала и, робея перед напором мужчины, прикусила губу.

– …и?! – Габриэль стиснул жилистыми пальцами ее ягодицы и притянул к себе.

– Маги Небожители! Профессор, вы меня пугаете! – вскрикнула она в тот момент, когда граф уложил ее на спину и развел ноги в стороны, раскрывая перед собой.

– Что это на тебе надето, куколка? – он сжал в кулак хлопковую ткань ее нижнего белья и, немного приложив усилия, сорвал с молочных ягодиц, отмечая про себя, что треугольничек, скрывающий от него розовые девственные складочки, уже мокрый.

– Мои трусы, – вспыхнула девушка и дернулась в его руках, но это уже было бесполезно, граф держал крепко.

Внутри просыпался зверь. Ее сладкий запах манил его наружу, оживляя, заставляя расправить затекшие мышцы и выползти из кокона забвения, в который его принудительно загонял Габ.

– Они тебе больше сегодня не пригодятся, – мягкое рычание сорвалось с его губ, и подтянув к лицу ее промежность, абсолютно гладкую и влажную, он провел вдоль набухших губок языком, вкушая сладкие соки желания.

***

С губ девушки сорвался протяжный стон, и она затряслась в руках графа.

– Ах! Профессор, – просипела она, елозя ягодицами в его ладонях, чем еще больше раззадоривала Габриэля, потираясь влажной щелочкой о его губы, – зачем вы со мной так?!

Габриэль не понял, что именно хотела этим сказать куколка, да и теперь это вряд ли мужчину хоть как-то остановит. Потому что каменный стояк упирался в ширинку, норовя разорвать ее. Габ вновь склонился, вдыхая сладко-возбуждающий воздух желания. Лизнул ее разбухший узелок и чуть всосал в себя.

– А-а-а-а, – послышался рваный выдох девочки.

– Хорошая девочка, Элизабет, – оторвавшись от своего занятия, Габриэль взглянул на студентку брата из-под полуопущенных ресниц, не хотел пугать ее своим взглядом. Он чувствовал, как его зрачки уже заволокло красной пеленой, пронизанной рыжими нитями, – но для тебя же будет лучше, если ты заткнешься и позволишь мне трахнуть тебя без нытья.

Короткий всхлип, и он почувствовал, как девушка напряглась всем телом и уперлась ладонями в его колени.

– Господин Рафаэль, я боюсь вас, – просипела она, – боюсь того, что вы делаете со мной.

Габриэлю хоть и нравился трепет в ее голосе, но напряженный до предела член искал выхода, и чем дольше оттягивался момент соития, тем раздражительнее становился граф. Он, сделав невероятное усилие над собой, все же оторвался от манящей влажности ее розовых лепестков.

– Слушай, крошка, – пророкатал он, нависая над хрупкой фигуркой, – так мы далеко не уйдем. У тебя только один единственно верный выход. Довериться мне.

Габ стянул с ее плеча пиджак, точно так же, как она это сделала несколько минут назад сама. Сквозь красное марево затуманенных зрачков взглянул на рисунок. Девочка под его взглядом сжалась и затаила дыхание, но сейчас у мужчины была другая цель. Откинув полы пиджака в стороны, он освободил девушку от грубой ткани, потянул тонкую блузу. Дернув ее за ворот, сорвал все пуговички к демоновой матери. Они хаотичной россыпью разлетелись по полу мобиля.

– Господин Рафаэль! – пискнула девчонка, но граф приложил к ее губам палец, надавил.

Студентка Рафаэля изумленно расширила глаза и опять уперлась в его колени ладонями. Неугомонная. Боится.

– Из какого ты века, девочка? – граф рассматривал хлопковый бюстгальтер, скрывающий ее маленькую аккуратную грудь.

– Я-я-я… – заикаясь, пискнула девушку, а Габ увидел, как вся ее кожа зарделась румянцем.

Ему доставляло истинное удовольствие смущать ее. Мужчина прекрасно знал, что девочка бедная и вряд ли может позволить себе шикарное белье, но ничего, он обязательно это исправит.

Подцепив старенький бюстгальтер двумя пальцами спереди, чуть надавил на ткань, и та с легкостью поддалась его усилиям.

– Матерь Всемогущая, господин Профессор, вы мне порвали все белье, – тихо простонала она, но граф уже не слышал ее, он был зачарован ее крупными бутонами сосками.

Его пальцы потянулись к ним самопроизвольно. Слабо ущипнув один, он тут же перешел к другому.

– Студентка Райтон… – прорычал он, сжал пальцами один сосок, а по второму щелкнул кончиком языка.

Девушка прогнулась в спине негромко застонала.

– …вам придется довериться мне.

Да, он чудовище, монстр, мерзавец и ублюдок, каких еще поискать в этом сраном Арионе, но он, демоны его побери, не мог просто нагнуть эту девку и оттрахать, как шлюху. Что-то внутри него восстало против этого, что-то заставило действовать мягко и осторожно в отношении нее, как будто перед ним лежала не очередная дырка, коих он поимел великое множество, а бесценный артефакт.

Хотя… его сознание на короткий миг прояснилось, и он посмотрел на девочку другими глазами. Трогательная и нежная, она лежала вся перед ним раскрытая, с пылающим от смущения лицом, чистый, непорочный цветок, который они с братцем прибрали к рукам. Она прятала от графа взгляд, подернутый дымкой желания, и продолжала покусывать и всасывать в себя внутреннюю сторону губ, не осознавая, как это действует на мужчину…

– Я боюсь, – пролепетала она, неожиданно посмотрев ему в глаза, прямо в самую тьму его души.

– И не зря, – скривил в ухмылке губы Габриэль и припал к ее груди жадными поцелуями.

Все эти сопливые чувства, всколыхнувшиеся в нем в отношении куколки, не нравились мужчине и вызывали странное чувство растерянности.

– Ах-х-х! – слетело с губ девчонки, когда он полностью втянул в рот сосок, засосал изо всех сил. А потом, он укусил ее, и девчонка закричала, дернулась бедрами и уперлась промежностью прямо в пах, пачкая своими соками его белую рубашку.

Дикий рык вырвался из его груди. Габриэль, больше не сдерживаясь, кусал, лизал, сосал ее, каждый сантиметр кожи. Она извивалась под ним, теперь уже цепляясь за плотную ткань пиджака тонкими пальчиками.

Он одним движением руки перехватил ее запястья обеих рук, сковал широкой ладонью и завел ей за голову, второй же рукой поддел ее бедра, и снова ее влажные складочки оказались у его губ.

– Ты такая мокрая, – прошипел Габриэль и запустил язык внутрь ее лона.

Ее вкус и запах доводили мужчину до безумия. Отпустив ее руки, он взял ноги девушки за икры и закинул себе на плечи. Габриэль почувствовал как она сжала его тугими мышцами, одновременно запуская снова пальцы в его волосы, она сжимала их в кулак, безмолвно умоляя о большем. И он дал ей то, о чем она просила! Граф пил ее соки и трахал языком. А потом он вытащил язык, и достигнув края клитора, нажал на него кончиком языка и сжал губами невероятно чувственную бусину. Она закричала, и из ее рта вырвалось имя его братца, но Габриэль не останавливался ни на минуту. Мужчина сжал ее ягодицы и вернулся к ее бугорку, а когда стоны Элизабет стали исступленными, и тело покрылось испариной, граф понял, что долго ему не продержаться. Габриэль был вынужден использовать все свое самообладание, чтобы сейчас же не высвободить готовый к бою член и не отыметь ее, как надо. Он вместо этого продолжал прижимать ее бедра к лицу. Сосал и покусывал мокрую бусину, пока она набухала еще больше, и не отпустил ее даже в тот момент, пока девушка оргазмировала, изливаясь соками, пачкая ими его подбородок, губы. Громкие протяжные стоны тонули, поглощаемые мягкой вельветовой обивки мобиля. Только когда девчонка опала в его руках, тяжело дыша, мужчина наконец-то выпустил набухший бугорок и провел языком вниз, вылизывая все ее густые соки.