На всякий случай Саша даже выглянула в коридор, убедившись, что на двери написано «410», то есть номер она не перепутала.

Побродив по городку несколько часов и расставив с Ваней камеры, она сильно замерзла и еще сильнее обиделась. Войтех за все это время не позвонил ни разу, и она принципиально не звонила тоже, намереваясь устроить ему вечером или полный игнор, или страстный допрос — определиться не успела. И вот теперь, стоя на пороге номера, мерцающего неровным светом свечей, Саша ясно поняла, что не будет ни того, ни другого.

Наконец убедившись, что ничего не перепутала и все это существует на самом деле, хоть и мало походит на Войтеха, она закрыла за собой дверь, разделась и прошла внутрь, уже не сдерживая удивленной улыбки. Буквально полминуты спустя в замке повернулся ключ, возвещая о возвращении Войтеха, где бы он ни был до этого. Он непроизвольно вздрогнул, увидев ее, а потом виновато улыбнулся.

— Ты уже вернулась, — констатировал он более чем очевидный факт. — Если ты проголодалась, то бутерброды, фрукты и конфеты тоже есть, — он кивнул в сторону подоконника, на котором чуть в стороне от свечей действительно оказалось все перечисленное. — Просто оно не так красиво смотрелось на тумбочке, а мне хотелось, чтобы ты сразу поняла, что мне очень жаль. — Он подошел ближе и без особой необходимости поправил одну из роз. — Твоих любимых в местном магазине не было. Вообще не было ничего желтого, но эти выглядели самыми свежими. И мне показалось, что они хорошо подходят к извинениям. Прости, что избегал тебя весь день. Ты, наверное, обижена на меня, но ты же меня знаешь, — он развел руками. — Мне нужно было время все осмыслить самому.

Саша тоже посмотрела на цветы, затем перевела взгляд на Войтеха. Он выглядел искренним, и на мгновение ей даже стало неловко за то, что она действительно обижалась и злилась на него весь день.

— Ты же тоже знаешь, что можешь просто попросить меня не задавать вопросов, если не готов говорить, — улыбнулась она, хотя это было не совсем правдой. Он мог попросить, и она могла пообещать, но рано или поздно вопрос все равно прозвучал бы. Вот как сейчас. — Что такого тебе сказала эта девочка? — Но затем Саша поспешно добавила: — Если ты уже хочешь мне рассказать.

— Она такая же как я, — будничным тоном сообщил Войтех, потянувшись к бутылке. — Будешь вино? Хотя за качество я не ручаюсь, выбор тут не очень широкий.

— Буду. В каком смысле такая?

— Она видела эти монеты, — пояснил Войтех, откупоривая бутылку и доставая пластиковые стаканчики: ни бокалов, ни даже стаканов в номере не было. — Так же, как их видел я. Причем, судя по всему, примерно в то же время, в какое они являлись мне. Только сами видения у нее начались не так давно. — Он разлил вино по стаканчикам, протянул один Саше, а из второго сразу сделал большой глоток. Это сразу выдало, что он по-прежнему не в своей тарелке: слабый алкоголь он обычно тоже мог пригубить только для вида.

Саша к своему вину не прикоснулась, казалось, даже забыв, что держит в руке стаканчик.

— То есть как? Она тоже экстрасенс? И у нее бывают твои видения? Как такое возможно? — Она непонимающе нахмурилась.

— Этого я не знаю. — Войтех обошел Сашу и сел на кровать, поскольку больше сидеть было негде: единственный стул стоял, заваленный вещами, в углу. — У нее случаются видения, как у меня. И это происходит как у меня. И как минимум одно видение у нас общее. Это все, что я знаю. Нам не дали нормально поговорить, но я надеюсь, что еще будет возможность. — Он ненадолго замолчал, не глядя на Сашу, а потом все-таки добавил со вздохом: — Мне кажется, мое видение как-то связано с этой девочкой. То, что мы оказались здесь, не случайность.

Он снова замолчал и на этот раз уже больше не продолжил, хотя не сложно было догадаться, что он озвучил не все свои мысли. Саша некоторое время стояла, молча глядя на него, не зная, что сказать, а затем села рядом.

— И ты думаешь, что это плохо, ведь так?

— Я впервые увидел это четыре с лишним года назад. В момент, когда умирал. Это видение запустило цепь невероятных случайностей, которые четыре года спустя привели меня в город, в который меня провезли контрабандой. И в этом городе живет девочка, которая не летала в космос, не задыхалась там до полусмерти, но видит то же самое и рисует это на стенах. Меня видение пугает до чертиков, а для нее это просто этап… взросления. — Он посмотрел на Сашу и криво усмехнулся. — Честно говоря, я понятия не имею, что мне думать.

— Тогда, может быть, нам пока и не стоит об этом думать? — Она коснулась его руки и осторожно улыбнулась. — Я имею в виду, пока данных не хватает, чтобы сделать какие-то выводы и построить модель поведения, может, стоит просто посмотреть, что будет дальше? Не накручивать себя заранее.

Войтех улыбнулся шире и кивнул.

— Да, прости, вообще не собирался этим тебя грузить. — Он погладил ее по щеке и наклонился, чтобы быстро поцеловать. — Вообще-то это должно было быть просто романтическое свидание. Раз уж я притащил тебя сюда, вместо того чтобы наслаждаться предрождественским отпуском в Москве.

— Ты же знаешь, я никогда не против, — Саша рассмеялась, наконец пробуя вино, которое оказалось на удивление вкусным, хоть и теплым. — И точно так же я не против, чтобы ты грузил меня своими проблемами, зачем же еще нужны близкие люди? Но я буду рада провести этот вечер как романтическое свидание, мы непростительно редко бываем вместе.

— Значительно чаще, чем раньше, — возразил он, снова целуя ее сначала в губы, потом в уголок рта, а потом спускаясь губами к шее.

— И ты не хотел бы, чтобы это было каждый день? — тихо спросила она, стараясь не поддаваться на желание закончить разговор и продолжить «свидание» молча, хотя пальцы свободной руки сами собой уже скользили по его спине вверх, зарываясь в волосы на затылке. — Чтобы я ждала тебя с завтраком с пробежки, а ты готовил мне ужин после работы? Чтобы я разводила бардак в квартире, а потом мы вместе делали уборку? Скучала, когда ты в командировке, а ты старался вести себя тихо, когда я сплю после дежурства?

Войтех чуть отстранился и удивленно посмотрел на нее. Его мозг уже был слегка затуманен и занят совсем другими мыслями, пришлось принудительно прояснять сознание, чтобы понять, как реагировать на ее слова.

— Я… если не ошибаюсь… ты имеешь в виду… — он задумался на секунду, подбирая правильную формулировку, поскольку даже не до конца соображающий мозг сходу отмел слово «сожительство» как неподобающее. — Ты говоришь о совместном проживании?

— Я уже выяснила, что ты не храпишь, носки не разбрасываешь и голым по квартире не ходишь, — улыбнулась она, глядя на него при этом удивительно серьезно. Лицо Войтеха как обычно не отражало никаких эмоций, и по нему сложно было понять, как он отнесся к ее предложению. — Наверное, работу в Москве я бы тоже могла найти, если ты не хочешь переезжать в Питер. Я ни на чем не настаиваю, — на всякий случай добавила она, — но вдруг ты снова считаешь, что я не хочу менять свою жизнь ради тебя.