Но я ужасно завидую жене Здоровякина!»

Шероховатости рельефа позволяли Александру рьяно заботиться об Ольге Валентиновне. Он подавал руку, поддерживал под локоть… Зеленоглазая шатенка, несмотря на солидный возраст, была стройной и гибкой. И безмерно волновала капитана.

– Наверное, Ольга Валентиновна, вы занимаетесь шейпингом.

– Аштанга-йогой.

– О!

– И верховой ездой.

– О! И несомненно, соблюдаете диету…

Саша вздохнул. Его собственное намерение ограничить рацион было грубо растоптано арендаторами виллы. О какой диете можно думать, когда в тебя тоннами запихивают еду!

Окольным путем Валдаев выяснил – кандидату психологических наук тридцать семь лет. Источником информации стала Агнесса Михайловна. Бухгалтерша ни от кого не скрывала личных параметров – 46 лет, 82 килограмма – и живо интересовалась достижениями других.

Ольга Валентиновна выглядела моложе тридцати семи, но в данной ситуации Александра не остановил бы и возраст Тутанхамона – так соблазнительна была дама. В ее прозрачных глазах Валдаев видел ум и насмешку.

Он устал от юной, бестолковой Брунгильды. Валдаев пресытился неистовым сексом. Ему хотелось чего-то большего. Наверное, задушевного человеческого общения. А Брунгильда владела русским на уровне дрессированной черепашки и как собеседник абсолютно не устраивала Александра.

– …Варианты разнообразны, – говорил он спутникам, взбираясь на гору и заглядывая за каждую сосну. – Девушка отправилась на прогулку и подвернула ногу. Валяется где-нибудь, бедняжка, как пустая банка. А если у нее разрыв селезенки? Тоже, знаете ли, архинеприятная вещь. Или она пошла купаться, окоченела, начались судороги? М-да… Инга!!! Где ты?!! С другой стороны, я не отрицаю возможности…

– Илья, а вы всегда так неразговорчивы? – поинтересовалась Ольга Валентиновна.

– Да я вроде… Ну, в принципе… – начал Здоровякин, но, как обычно, предпочел разговорам действие. Он на лету поймал психолога: Ольга Валентиновна оступилась и едва не покатилась вниз.

– Не падайте.

– Спасибо.

Илья аккуратно поставил легкую ношу на место. Валдаев открыл было рот. «Да он постоянно думает, чего бы сожрать!» – едва не сказал он, чтобы объяснить молчаливость друга. Но в последний момент передумал.

– Да, наш Илья немногословен, – согласился он. – И это правильно. Мы, мужчины, скупы на разговоры. Настоящий мужик не тратит сил на сотрясение воздуха. Он просто делает дело. А чего ждать от болтуна? Болтун…

Ольга Валентиновна внезапно рассмеялась. Простоватая здоровякинская физиономия тоже растянулась в ухмылке.

– Что? – удивился Саша. – Я вас насмешил? Ха-ха-ха! Ха-ха! А вроде ничего смешного и не сказал! Да ладно вам! Ну, хорошо, хорошо, смейтесь. А я все же попытаюсь разобраться, каким образом Инге удалось испариться…

Пока коллеги рыскали по горам, Аркадий Игоревич наслаждался солнцем и покоем. Он лежал в шезлонге, смотрел на озеро, сосны, синее небо, прислушивался к удаляющимся голосам и стрекоту кузнечиков. Трудно было догадаться, о чем он сейчас думал, но его лицо выглядело предельно умиротворенным…

После пары часов, проведенных в тщетных поисках, обеспокоенные поселенцы собрались на лужайке.

– Мы с Каримбеком и Олесей перерыли весь дом, – доложила Агнесса Михайловна. – Ее нет нигде!

– Значит, с надеждой на то, что Инга полезла в подвал и ненароком убилась, надо проститься? – вздохнул Силютин.

– Матвей Денисович! – сделала страшные глаза Агнесса Михайловна. – Типун вам на язык!

Обе поисковые экспедиции вернулись ни с чем. Найти следов Инги не удалось. Да и сама она нигде не лежала под сосной в ожидании помощи.

– Оставила бы нам какой-то знак, – сокрушалась Соня. – Повесила бы на ветку клочок одежды… Или там сережку, цепь, кулон…

– Чтобы украсить ветку клочком одежды, Инге пришлось бы расстаться со значительной частью экипировки, – мрачно заметил Тимур. – Учитывая крошечные размеры ее шорт и топов.

– А какой кулон? – спросила Ольга Валентиновна.

– Вы разве не заметили? У Инги на шее? – затарахтела Агнесса Михайловна. – Чудо! Ее амулет! Она никогда с ним не расставалась. Медальон – половинка солнца, усыпанная маленькими камнями.

– Бриллиантами, – уточнила Соня.

– Соня, детка, ну что ты! Вовсе не бриллиантами!

– Бриллиантами, коньячными и розовыми. Инга мне давала его посмотреть.

– Что ж, такую дорогую вещь она вряд ли повесила бы на сосну в качестве метки, – сказал Валдаев.

– Еще вопрос, хотела ли Инга нам делать знаки и подсказывать, где ее искать.

– Да и была ли у нее возможность?

– Куда же она исчезла?

– Ее похитили!

– Да кому нужна такая вредная девица? – фыркнул Матвей Денисович.

– Пусть она вредная, но специалист отличный, – вступилась за начальницу добрая Сонечка. – Ингу украли конкуренты!

Все посмотрели на Соню с сожалением. Как на маленькую дурочку.

– А если ее похитили инопланетяне?!!! (Версия принадлежит Агнессе Михайловне.)

– Так, – подал голос Здоровякин. – Граждане туристы, хватит трещать. Сань, берем исправный катер и плывем к «Изумруду». С базы вызовем милицию, кинологов с собакой.

– Милицию? – удивилась Соня. – Но вы ведь и сам майор милиции!

– Ну и что? Здесь я такой же турист, как и вы.

– Постойте, – сказал Лунской. – Но неужели все так серьезно? Поверьте мне, я немного знаю эту девушку. Она нас разыгрывает. Давайте хотя бы подождем до вечера.

– Мы бы успели провести пару занятий, – с надеждой вставила Ольга Валентиновна.

Психолог явно была растеряна: неожиданное происшествие вклинилось в разработанный ею график тренинга и нарушило планы. А ведь нужно было отрабатывать аванс. Да и остаток гонорара накрылся бы медным тазом, если бы Ольге Валентиновне не удалось выполнить обязательств.

– Нет, – твердо сказал Здоровякин. – Эта история нравится мне все меньше. Аркадий Игоревич, доверьтесь моему опыту. Я чувствую, здесь что-то произошло.

– Уж не хотите ли вы сказать нам, что здесь произошло убийство?

Взгляд Здоровякина был тяжел и мрачен. Он не ответил. Уже через секунду сотрудники «Кенгуру» наслаждались видом его могучей спины.

– Странно, но ведь в четверг катер был в порядке! – сказал Лунской. – Вчера мы его не трогали. А сегодня…

– А сегодня от него толку как от рваного презерватива, – пробормотал Валдаев. – Ни надеть, ни пива налить.

– Что? – не понял Лунской.