– Где Инга? – поинтересовался Аркадий Игоревич. – Олеся, сходи. Что она там себе? Почему мы должны ее ждать?!

Розовощекая пампушка Олеся, отдуваясь, помчалась вверх по лестнице. Через пару минут она вернулась растерянная, но с донесением:

– А Инги нет. Комната нараспашку. Там все вверх дном.

– ?!!

Народ побросал чашки, ложки и прочую утварь. Целая делегация направилась в номер Инги, чтобы удостовериться в исчезновении всеобщей любимицы. Тимур Забродин заглянул в ванную. Нет, девушки нигде не было.

– А наша блондинка любит порядок! – констатировал Матвей Денисович. Он попытался пристроить на место сдвинутый с кровати матрас. Постельное белье, покрывало, одежда, бумаги, диски, косметика были рассыпаны по полу.

– Ничего не трогайте, – хмуро остановил Силютина Здоровякин.

Все с удивлением посмотрели на раскомандовавшегося Здоровякина. Сотрудники рекламного агентства уже привыкли, что гигант большей частью молчит.

– Я сказал, ничего не трогайте руками!

– Почему это? – резко осведомился Лунской. Командовать «кенгурятами» было его привилегией.

– У меня нехорошее предчувствие, – пробубнил Здоровякин. В его голове уже мигала тревожная красная лампочка – профессиональный опыт семафорил об опасности.

Лунской пренебрежительно усмехнулся:

– Ну, знаете ли… Нехорошее предчувствие может быть у мамы восьмиклассницы, когда дочь перестает покупать прокладки. А тут… Просто Инга обожает быть в центре внимания.

– Постойте, господа! Я бы не стал игнорировать замечания Ильи, – возник Валдаев. – Мой друг – майор милиции, сотрудник ГУВД. И если он сказал – руками ничего не трогать… ЗНАЧИТ, НИЧЕГО НЕ ТРОГАТЬ!!!!!!

(Из дневника Сони Орешкиной: «Он еще и майор! О, горе мне!»)

Агнесса Михайловна вздрогнула и испуганно отдернула руку от резинового предмета, валявшегося на полу. Даму заинтересовала конфигурация неведомой вещицы, и она хотела ознакомиться с экспонатом поближе. Все посмотрели на странный предмет. Сонечка покраснела от смущения, взгляд Тимура вспыхнул и затуманился, Ольга Валентиновна отвернулась.

– Да ладно, – пожал плечами Лунской. – Гуляет, наверное. Вернется. Начнем завтрак без нее.

С затаенным вздохом облегчения все вернулись в столовую. Кто-то радовался просто возможности поесть, кто-то – перспективе позавтракать без Инги.

– Далеко она не уйдет, – заметил Силютин. – Здесь некуда.

Но Инга не появилась и к концу завтрака. Легкое волнение охватило рекламистов.

– Это уже похоже на демонстрацию. Мы что, ее чем-то обидели? – удивился Лунской.

Народ вывалил на лужайку и принялся орать. «Инга!» – верещала Агнесса Михайловна. «Ау!» – надрывалась Сонечка. Но все голоса перекрывал, безусловно, трубный бас Матвея Силютина.

Ответом была тишина.

– Ой, что-то мне не по себе! – схватилась за сердце Агнесса Михайловна. – Как-то это все нехорошо! Илюша, скажите, в вашей практике такое случалось?

В практике майора чего только не случалось.

Предчувствие беды нависло над лужайкой. Действительно, своеобразный рельеф местности не оставлял возможности отойти от виллы далее чем на пару десятков метров. Взобраться на гору было под силу только квалифицированному альпинисту. У пристани мирно покачивались два катера. Отсюда было невозможно исчезнуть. Значит, Инга оставалась где-то рядом. Но почему же она не отзывалась на панические призывы коллег?

– С ней что-то случилось! – жалобно всхлипнула Сонечка.

– Спокойно! – раздался уверенный голос.

Это был, само собой, Валдаев. Туристам дико повезло: в трудной ситуации рядом с ними оказался не только майор милиции, но и А.В. Валдаев – человек удивительной смекалки. Он сразу же взял руководство в свои руки.

– Отправляемся на поиски. Агнесса Михайловна, Олеся и Каримбек прочесывают дом. Я, Здоровякин и Ольга Валентиновна идем на север. Вторая группа – Матвей и Тимур – идет на юг. Аркадий Игоревич остается на месте и будет координировать действия спасателей. В путь, друзья!

Произошла легкая заминка. Так как ни у кого не нашлось компаса, сразу не смогли определить, где север, где юг. Илья вспомнил, что с северной стороны на стволах деревьев растет мох. Все бросились искать следы мха. Но и тут вышла загвоздка – ни на одной сосне мох не рос (ну и подлюга!).

– Я вспомнил, надо ориентироваться по кронам! – обрадовал Здоровякин новым сообщением. – С юга веток больше.

В конце концов выяснилось, что вилла сориентирована окнами приблизительно на юго-юго-восток. Таким образом, Валдаеву пришлось корректировать направление, дабы не загонять Матвея и Тимура прямо в воду, а себя на гору.

Аркадий Игоревич задумчиво наблюдал за суетой подчиненных.

– Да е-мое! – рявкнул он наконец. – Идите, блин, по берегу! Вы направо, вы налево!

– Гениальное решение! – ахнула Агнесса Михайловна. – Аркадий Игоревич, вы… вы…

– А мне куда? – пролепетала Сонечка. Она расстроилась, что о ней забыли.

Но она переживала зря. Ей тут же поступило три предложения.

– Соня, оставайся со мной, – сказал Лунской.

– Сонечка, идем с нами! – позвала Ольга Валентиновна.

– Софья, давай обсудим по дороге Виолеттины пельмени, – проурчал Силютин.

Из дневника Сони Орешкиной:

«…Вот он, настоящий мужчина:

1. Он огромный и сильный.

2. Он молчаливый.

3. Он без устали делает детей.

4. Он не стилист и не дизайнер, а майор милиции – это мужественно и романтично!

И зачем он женат?

Стремление Ильи приостановить депопуляцию меня восхищает, хотя его позиция нетипична. Откуда он такой взялся!

Мы вот – молодые сотрудники «Кенгуру» – совершенно спокойно наблюдаем за вырождением нации. Мы не мусульмане, чтобы растить пять – семь детей. Наши боги – деньги, карьера, быстрый секс и Интернет!

Семья, дети – все это скрыто в туманной дымке отдаленного будущего. И если раньше пропагандистами такой жизненной позиции – НЕ ЗАБОТИТЬСЯ НИ О КОМ, КРОМЕ СЕБЯ! – были исключительно мужчины, то теперь их ряды пополнили динамичные, успешные женщины детородного возраста. Пусть за границей выдумывают различные приманки и льготы, чтобы сделать для женщин роддом привлекательнее офиса (хотя бы один раз в жизни!), наше государство смотрит на проблему с философским спокойствием: ну что ж тут поделаешь!

В жизни «для себя» есть одно преимущество. Любовь – это слабость, ахиллесова пята, болевая точка. Чтобы не стать уязвимым, нужно любить только себя. Количество любви прямо пропорционально количеству страха. Двадцать лет назад мы твердо знали: красивый взрыв – атрибут голливудского фильма. Теперь это атрибут повседневной жизни. Взрываются дома, электрички, автобусы. Жизнь исключительно опасна и жестока. Отсутствие прочных связей – залог здоровья психики. Не надо все время бояться за близких…