«Гордость уже неприлична шведам, и неужели бедствия не вразумляют их, что время побед для них прошло безвозвратно…»

С наступлением холодов под Ригой для ее блокады с суши остался корпус князя А.И. Репнина. Остальные полки Шереметев распустил по зимним квартирам, назначенным свыше по местам так, чтобы по весне осадные войска собрались в полном составе достаточно скоро.

Зиму генерал-фельдмаршал провел в любимой первопрестольной Москве и своих подмосковных вотчинах. В осадный лагерь под Ригой вернулся весной 1710 года. В войсках свирепствовал голод: Шереметев же писал царю, что запасов провианта хватит до лета. Опустошенные Лифляндия и Курляндия в достатке обеспечить продовольствием русские войска могли только с большим трудом. Море же продолжало оставаться в руках шведов.

Затем началась эпидемия чумы, жертвами которой стало около десяти тысяч солдат и офицеров русских осадных войск. Эпидемия попала и в стан осажденных шведов и горожан. По некоторым данным, в Риге от эпидемии и голода умерло до 60 тысяч человек. Вероятнее всего, эта цифра сильно завышена.

С началом эпидемии чумы Б.П. Шереметев приказал ввести в войсках карантин. Заставы, учрежденные на дорогах, не пропускали людей «из моровых мест». Больных военных людей изолировали от здоровых, из осадного лагеря удалили гражданских лиц. Жгли «очистительные костры» из можжевельника, дымом от которых окуривали курьеров, прибывавших в лагерь, и их почту (письма). Несмотря на эти достаточно жесткие меры, чума устрашающе косила людей.

Петр I, недовольный затягиванием осады Риги, в середине апреля, чтобы выправить положение, послал к Риге светлейшего князя А.Д. Меншикова. Тот, прибыв на место и имея полномочия от царя, ужесточил осаду: Западную Двину перегородили цепями, чтобы воспрепятствовать шведам морем снабжать и подкреплять осажденный гарнизон города. На речном берегу поставили новые артиллерийские батареи. Через месяц деятельный Меншиков уехал из-под Риги.

Рига сдалась 14 июля 1710 года: осада велась русскими настойчиво. Большие людские потери от артиллерийских обстрелов, эпидемии чумы, нехватки съестных припасов, плотная блокада принудили до этого стойко державшийся шведский гарнизон к капитуляции. Повлияло на это и крайнее недовольство горожан, в том числе вооруженных ополченцев. Извне помощь осажденной Риге прийти не могла: устье реки Западной Двины оказалось закрыто для любых морских судов из Балтики.

Согласно условиям капитуляции, королевский генерал-губернатор граф Штромберг и чиновники были выпущены из крепости с личным имуществом, городской библиотекой и архивом. Горожане могли облегченно вздохнуть: самое трудное для них военное время оставалось позади. Русский главнокомандующий от имени своего монарха обещал рижанам сохранение прежних привилегий, законность и порядок.

Шведы выходили из Риги во главе с генералом графом Штромбергом с распущенными знаменами и барабанным боем. Остатки шведского гарнизона, ополовиненного эпидемией чумы (моровой язвы), были отпущены домой в Швецию из Динамюнде на гражданских судах. За время осады в гарнизонных трех рейтарских, 7 драгунских и 12 пехотных полках осталось всего 5132 человека, из которых 2905 значились больными, не способными сражаться людьми.

Последние из гуманных соображений отпускались на родину: «Те больные отпущены на родину по трактатам с нашим штап-офицером в Динаменде-шанцам, которых там приняв, отправили морем в Швецию на транспортных судах».

Генерал-фельдмаршал Б.П. Шереметев принял решение оставить часть сдавшегося рижского гарнизона в качестве военнопленных. Такой мерой предполагалось побудить официальный Стокгольм отпустить из плена русских солдат и офицеров, захваченных в нарушение договоренности под Нарвой в 1700 году по приказу короля Карла XII. Всего было задержано 250 человек и «знамен 12».

Но это было еще не все. «Понеже в капитуляции постановлено, которые лифляндцы и других городов (бывших Короны Швецкой, взятых чрез оружие российское) обретаются, те могут назватися росийскими подданными, и потому Выборгской и Карелской полки задержаны, ибо тогда оные крепости уже был взяты».

Из рижского гарнизона на завоеванной русской армии прибалтийской территории после капитуляции с соизволения генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева осталось «природной» лифляндской шляхты, то есть местного дворянства, 110 человек. В их числе были: один генерал, 5 полковников, 20 подполковников «в том числе от фортификации один», один королевский генерал-адъютант, 19 майоров, один комиссар, остальные – младшие офицеры и «асессоры», а также один шляхтич в чине рядового драбанта. Они стали «новоподданными лифляндцами», то есть гражданами Русского царства.

В крепостной город для занятия караулов вошли четыре полка русской пехоты – Гренадерский, Бутырский, Псковский и Устюжский. Задачу обеспечения порядка в оставляемой шведами Риге командующий возложил на генерал-майора Савву Айгустова. В «Гистории Свейской войны» официальная капитуляция Риги описана так:

«И когда приближился фельтмаршал к воротам, тогда ему рижский ма(г) истрат при отдании комплемента поднесли на подушке бархатной 2 ключа золотые. И по принятии ключей в самый въезд палили со всего города и цитаделя из всех пушек…»

После этого в королевском дворце, в его кирхе генерал-фельдмаршал Б.П. Шереметев принял присягу от знатных людей города Риги: «…Шляхта и духовныя особы учинили публичную присягу, в которой подписались все своими руками и печати приложили». В городской ратуше перед генерал-фельдмаршалом на верность России публично присягнул весь состав рижского магистрата.

Торжественная церемония приведения уже бывшего владения Шведского королевства города Риги к присяге на верность государю «всея России» Петру Алексеевичу закончилась следующим актом: «А потом в городе вместо швецких гербов по воротам и у двора королевского поставлены гербы российския».

О капитуляции города-крепости Борис Петрович Шереметев незамедлительно сообщил Петру I в Санкт-Петербург, зная, что тот с нетерпением ждет от него желанное известие. Подробнейший рапорт о взятии Риги, сдаче гарнизона и приведении города к присяге на верность России будет отправлен царю несколько позднее.

«Письмо Ваше о здаче Риги, – благодарно сообщал Петр I творцу виктории Борису Петровичу, – я с великой радостию получил (и завтра будем публично отдавать благодарение Богу и триумфовать). А за труды Ваши и всех, при Вас будущих, зело благодарствую и взаемно поздравляю. И прошу огласить сие мое поздравление всем».

Петру I было о чем вспомнить город Ригу, часть Шведского королевства. Вспомнить свое неудачное пребывание в ней в 1697 году, во время Великого посольства, когда ему местные власти не показали крепость и ее фортификации: «Правда, Вам веселее на нее глядеть, как нам было за 13 лет, ибо ныне они у Вас, а тогда мы у них были за караулами».

После Риги пала крепость Динамюнде, находившаяся на острове в устье реки Западная Двина. Ее гарнизон состоял из 1900 человек (половина вымерла от эпидемии чумы) и имел 198 пушек, 14 мортир и 13 гаубиц. Море плескалось прямо под крепостными стенами. В начале августа остатки осажденного гарнизона Динамюнде капитулировали.

Обстоятельства взятия этой шведской крепости,