В голосе девушки явственно пробивалась издевка или как минимум ирония. «Она не дура», – сообразил Лева и решил скорректировать свою линию.

– Ваша ирония неуместна, – строго сказал он. – Вы думаете, во власть идут только ленивые и глупые? И только вокруг Навального собрался цвет нации? Мне жалко лишать вас интеллектуальной невинности, но это не так. Во власти полно деятельных и умных людей, которые, однако, понимают, что нельзя вот так вот – разом, под улюлюканье толпы размозжить государственную систему и на ее месте разбить прекрасный сад. На все нужно время.

Маша слушала внимательно, что понравилось Льву Михайловичу. В ней не было противной остервенелой упертости и модного нигилизма, которые так раздражали его в молодежи.

– Возможно, вы в чем-то правы, – шмыгнув носом, сказала Маша, – но как это связано с моим письмом? Вы будете делать велодорожки?

– Делать велодорожки? Как строго вы спросили! Мария, а вам не кажется, что вы занимаете очень удобную по жизни позицию? Сначала вы едете в Европу, катаетесь там на велосипеде, причем, замечу, ничем особо не заслужив это право. Подавляющая часть россиян не имеет такой возможности. Ну это так, к слову. Потом вы пишете губернатору, что неплохо было бы сделать велодорожки и в родных пенатах. Как же? В Европе есть, а в Зауралье нет! Позор, несчастье, срам! Гадкие власти недодали вам дорожек! А теперь вы сидите и спрашиваете меня: так будут велодорожки или нет? А по какому праву, позвольте узнать?

– Я не спрашиваю. Я вообще сюда не по собственному желанию пришла, – слабо защищалась Маша.

– Бросьте! Именно спрашиваете. И даже требуете! А что вы сделали для того, чтобы жизнь в нашем городе, в Зауралье, в стране стала лучше? Критиковать легко, поэтому и критиков полно. Ходить на митинги – много ума не надо. Там даже лозунги за вас придумывают. А вот сделать что-то реальное, довести до конца свою задумку – это уже скучно, этим пусть власти занимаются, а мы еще поковыряем пальчиком и скажем: «Фи-и-и, мы бы лучше сделали». Так сделайте! Хоть что-то сделайте! А письма писать и я умею, у нас страна повальной грамотности! – Лев Михайлович выдохся.

Повисла пауза. Маша сидела с красным носом и непонимающе смотрела на Леву.

– Что, по-вашему, я должна делать? Я же не могу мелом вокруг дома велодорожки нарисовать? Хотя, конечно, могу. Но это как-то странно…

– Мелом не надо, – великодушно согласился Лева, – нужен системный подход. Велодорожки должны быть встроены в общий вектор молодежной политики города. Для этого должны быть выделены деньги, намечен перечень мероприятий. А это все, дорогая Мария, и есть политика. Да, политика! В ее самом скучном и неромантическом обличье. Вы готовы этим заниматься? Или ваше письмо было простой блажью? Вечным недовольством молодых, что старшие им чего-то опять недодали?

Мария изнывала от накопившихся соплей. Сморкаться при мужчине, возбужденном политикой, ей казалось неуместным. Она искала путь сократить беседу.

– Готова, – сдалась Маша.

– Что?

– Готова заниматься.

– Чем?

– Ну, молодежной политикой, велодорожками… Можно я пойду? Я обо всем подумаю дома.

– Мария, я правильно вас понял, что это письмо не было случайным?

Маша слегка пожала плечами.

– И что это письмо можно считать серьезной заявкой на гражданскую позицию, свидетельством вашей готовности впрягаться в рутинную работу городской думы?

Маша округлила глаза, в них плескалось недоумение. Но Лев Михайлович сделал вид, что не заметил этого.

– Тогда, Мария, давайте говорить серьезно. Вы знаете, что начинается избирательная кампания депутатов в горсовет. В таких, как вы, нуждается наш город.

И, став частью городской законодательной власти, вы сможете непосредственно влиять на его жизнь, сможете настоять на принятии мер по изменению городской среды. Судьба велодорожек – в ваших руках!

Лев Михайлович эффектно замолчал.

Маша поняла, что от нее ждут какого-то ответа.

– Я не очень поняла. Я думала, что вы говорите о волонтерстве. А тут что-то другое… Куда я должна впрягаться?

– Подождите, какая вы быстрая! Надо сначала выиграть выборы, а уж потом…

– Какие выборы?

– В горсовет.

– Зачем?

– Чтобы стать частью системы, способной изменить жизнь города. Я предлагаю вам поучаствовать в выборах.

– Вы это серьезно? Меня в депутаты?

– Вполне. Ваша кандидатура, как нам кажется, вполне заслуживает поддержки. Скажу больше, ваше участие в выборах можно считать согласованным. От вас требуется только согласие. Такие депутаты нам нужны. Вы молодая, неравнодушная, социально активная, умеете кататься на велосипеде… Я уже не говорю о том, что вы красивая, – Лев Михайлович решил перейти в более неформальный регистр.

Он чувствовал радость победы. Мышеловка захлопнулась, и девушка даже не заметила, как оказалась внутри нее.

Неожиданно Маша засмеялась:

– Хорошая шутка.

– Вы о чем? Я не шучу. Ваша красота бесспорна.

– Я про социальную активность, про гражданскую позицию… Про все, о чем вы тут говорили. – Маша смело взглянула ему в глаза. – Я знаю действительно активных ребят, и они будут участвовать в выборах. Даже без согласования с вами. И победят. А я просто передам им избирательный наказ – создать в городе велодорожки. Все? Я могу идти?

И Маша громко высморкалась.

Лев Михайлович опешил. Такого нокаута он не ожидал. И от кого? От чеховской Душечки? Или он ошибся с типажом? Девушка дерзко рушила его планы. «Какое циничное поколение идет нам на смену», – подумал он, а вслух сказал:

– Очень жаль, что мы не договорились. Но все же подумайте еще раз. Я не тороплю вас с ответом. На всякий случай я сброшу вам на телефон свои контакты, вдруг ваше решение изменится… Позвоните, если что… Буду надеяться…

По Машиной улыбке он понял, что ее ответ окончательный, уговаривать бессмысленно. На душе стало тоскливо и тревожно. Проигрывать вообще тяжело, но особенно – когда победа казалась такой близкой.

– До свидания, Лев Михайлович! – Маша пошла к дверям.

– Именно до свидания, буду ждать звонка. – Лев Михайлович изобразил оптимизм.

Когда за Машей закрылась дверь, он долго крутил в руках телефон. Звонить губернатору и просить новую кандидатуру было неслыханной дерзостью. Что там у нас на краю округа? Кладбище? Надо подумать, надо подумать… А пока, чисто машинально, он перекинул свои координаты Маше, понимая, что делает это напрасно. Такая девушка не виляет. Она простая, как винтовка Мосина, простая и надежная. Как жаль! Какая великолепная кандидатура сорвалась! Лев Михайлович обхватил голову руками и снова вспомнил о том злополучном экзамене, после которого его отчислили. Может, не таким уж и счастливым был тот билет? Может, лучше было выучить эту чертову теорию вероятностей?