– Я поставил неплохие денежки на тебя, дорогая, несмотря на то что из вас двоих именно Сара – настоящая чемпионка! Полагаю, она успела тебя кое-чему научить?

– Всему, что умеет сама!

Сара взвесила на руке ракетку, выбранную из пяти, принесенных Тео, надеясь, что наконец-то к ней вернется уверенность.

– С кем я играю?

Теперь она вновь обрела почву под ногами! Но спокойствие длилось недолго. Саре следовало бы заранее знать, кто ей ответит. И что делает здесь Рикардо без своей приставучей дамочки?

– Против своего innamoratо,[10]конечно. Он вызвал вас на бой, хотя, откровенно говоря, синьорина, я не представляю вас на корте с ракеткой в руках. Воображаю, с каким треском вы вылетите в первом же гейме! И как это вас угораздило бросить вызов мужчине?

– Вызов? Кому именно?!

Он не потрудился откликнуться, но возможно, это и к лучшему! С другого конца корта ей весело махал Гарон Хант.

– О’кей, беби, вперед! И помни, ты обещала не злиться, если я покажу тебе, как надо играть! Теннис для меня та же машина: стоит увлечься, и из головы вылетает все, кроме стремления к победе!

– И у меня точно так же!

Главное – не затягивать игру. Побыстрее позволить Гарону побить ее, но при этом сопротивляться достаточно убедительно, чтобы не выглядеть глупой самонадеянной девчонкой! Что же до его милости герцога ди Кавальери… остается искренне надеяться, что он поставил на нее кругленькую сумму!

Но, к сожалению, с началом первого гейма Сара позабыла обо всем и сосредоточилась на игре.

– Ты могла бы стать профессионалкой! И зря растратишь талант, если хотя бы не попытаешься участвовать в соревнованиях! – твердила Пэт, ее тренер. Тогда Сара была еще девчонкой с мышиными хвостиками и даже сейчас отчетливо помнила, как били по плечам косички, когда она энергично мотала головой.

– Вы же знаете, папа и слышать об этом не хочет! Он запретил бы мне брать уроки, если бы заподозрил, как это серьезно для меня! А я не могу без тенниса, Пэт!

* * *

– Твоя подача, беби!

Из первого гейма ей запомнилось лишь потрясенное лицо Гарона, когда она резким ударом послала мяч в дальний угол. В ярко-голубых глазах вспыхнуло возбуждение.

– Ну ты даешь! Я с самого начала так и думал…

Он не договорил, позволяя ей самой поразмыслить над истинным смыслом фразы, и ответил таким же сильным броском, вынуждая ее метнуться за мячом. Гарон тоже неплох! Господи, только бы не забыть, что она должна проиграть!

– Просто фантастика! Иисусе, да девчонка и впрямь настоящая теннисистка!

Боже, лучше уж повторять про себя эти восторженные похвалы, чем перебирать в памяти все, что случилось потом. Буйный разгул, сопровождаемый обильными возлияниями «Харви-скуловорота». Какой ужас! Да она никогда больше не возьмет в рот ни капли апельсинового сока!

С трудом подавив мучительный стон, Сара осторожно повернула голову на подушке. Внутри все ныло, в горле саднило. В памяти всплыла смутная картина ее безуспешного сражения с тошнотой. Откуда-то из серой пелены выплыло лицо наклонившегося над ней Гарона… ловкие руки раздевают ее…

Мгновенно покрывшись ледяным потом, Сара вскочила. Глаза резало так, что приоткрыть их не было никакой возможности. Но она все-таки увидела то, что искала, – глубокую вмятину на соседней подушке, где покоилась голова Гарона.

Она даже не в силах ничего вспомнить!

Сара снова улеглась и прижала пальцы к вискам, пытаясь собраться с мыслями. Она, кажется, ничуть не изменилась – совершенно та же, что прежде. И ничего не чувствует! Может, просто отключилась вчера, прежде чем он сумел…

Сара с величайшей осторожностью приоткрыла глаза. Ни крови… ничего. Гарон оказался настоящим джентльменом – правда, какое теперь это имеет значение?! Он, возможно, вообще больше не захочет ее видеть!

– Вот и чудненько! Мистер Колер так беспокоился! Велел мне присмотреть за вами после ухода вашего приятеля! – сообщила заглянувшая в комнату горничная. Сару передернуло. Мало того, что предстоит неприятный разговор с дядюшкой Тео, еще и Гарон, должно быть, сыт ею по горло после того, что она вытворяла!

Девушка с отвращением поморщилась – к горлу снова подкатила тошнота. Ни за какие деньги она вовек не притронется к «Харви-скуловороту»!

Прохладные пальцы коснулись лба, пощупали пульс.

– Ничего страшного, жить будете. Небольшое похмелье, только и всего. Сейчас мы вас полечим.

– Чувствую, придется тебя похитить, чтобы заставить уделить мне побольше времени! Странно, что мать не велела тебе разыскать меня, – ворчливо заметил дядюшка Тео, но вопреки словам лицо его на мгновение прояснилось. – Зато ты чертовски здорово играешь в теннис… Ты Сара, верно? Не воображай, будто я не заметил, что ты нарочно поддалась Гарону в последнем сете.

– Нет, дядюшка Тео, – пробормотала она, стараясь, чтобы голос не дрогнул, – я Дилайт, припоминаете? Паршивая овца в стаде.

Взгляд старика, по-прежнему острый и проницательный, словно пронзил ее насквозь.

– Дилайт… Сара… какая, в сущности, разница? Обе вы – дочери Моны. И как две капли воды на нее походите.

– Когда уехал Гарон? – намеренно сменила тему Сара. Но дядюшка Тео лишь раздраженно фыркнул:

– Сразу, как ты заснула. Салли позвонила – что-то случилось с ребенком. Но он просил меня передать, что хотел бы снова встретиться с тобой.

– Вот как? – без всякого энтузиазма выдавила Сара. Какой же идиоткой она, должно быть, выглядела. Бедняжке Гарону пришлось разыгрывать перед всеми благородного рыцаря! – Кажется… – Сара осторожно коснулась висков кончиками пальцев. – Кажется, мне необходимо срочно явиться на студию. О Господи, Лью, наверное, рвет и мечет!

– Какой смысл иметь много денег, если не можешь позволить себе купить неделю свободы? Никто тебя не хватится! Пока они станут снимать сцены погони, ты немного придешь в себя.

Сара запоздало вспомнила, что финансовые интересы дядюшки Тео весьма разнообразны. Совсем как у отца. При этой мысли она невольно поморщилась.

– Потрясно! Наконец-то моя заветная мечта осуществится, и я на все это время погружусь в спячку.

– Что ж, если так, мой дом к твоим услугам. Тем более что иногда мне тоскливо здесь одному.

– Ну уж этому я ни за что не поверю, – поддразнила она, прекрасно зная, как обожает дядюшка Тео шумные компании и вечно окружает себя людьми. – Кроме того, у тебя, кажется, гостит кто-то.

– Рикардо – парень неплохой, но вечно куда-то торопится.

– Можно подумать, тебя это расстраивает!