— Но почему проклятие потеряет свою силу, если будет найдено кольцо? — недоумевая, спросила Бриджит.

— Я думала, это очевидно! — воскликнула бабушка. — Без кольца не может быть свадьбы, и кольцо следует найти, чтобы Марисса и Форрест могли вновь воссоединиться.

— Это же смешно, — проворчала Вив.

— Я не вижу в этом смысла. Я хочу сказать, если Марисса спрятала кольцо, — вступил в беседу Джо. — И она, и Форрест теперь — привидения, так почему она просто не скажет ему, где спрятала кольцо?

— И тогда у них состоится свадьба привидений, — усмехнулась Марли.

Впрочем, старую леди нельзя было сбить с толку таким скептицизмом.

— Поведение привидений, действительно, не имеет смысла по стандартам живущих людей.

Оставаясь в душе полицейским, Кэш спросил:

— Ее тело так и не было найдено?

Бабуля Джинни закатила глаза, будто говоря, что Кэш излишне интересуется формальными подробностями.

— Нет, — объявила она. — Следы Лавинии также затерялись.

У Бриджит почти пропал голос.

— Ты действительно видела эти привидения, бабуля? Ты можешь поклясться, что не выдумала все это?

Бабуля Джинни надула щеки и вздохнула, потом шумно выдохнула, и всем показалось, что она внезапно постарела.

— Я вижу их каждую ночь, — уверила она, и ее голубые глаза сузились, — и Лавинию Делрой, и Мариссу, и Форреста. А мой сын Джаспер? Каждую ночь я ощущаю запах его сигар и виски и слышу поступь его шагов, когда он в своих грязных сапогах идет по деревянному полу. Вот так обстоит дело.

Марли уже много раз слышала эти истории. Она взглянула на Кэша, глаза которого из-под полуопущенных век как бы говорили ей, что все это старые сказки.

— Привидения стали появляться все чаще, — быстро продолжала бабуля, — вероятно, из-за брачного возраста девочек. И теперь, когда я увидела, как Марли пытается выйти замуж на телевидении…

Марли вытаращила глаза.

— Я не…

Но тут вмешалась Бриджит:

— Пока ты гостишь здесь, бабуля, я собираюсь поехать на плантацию. Ты позволишь мне? Хочу поискать кольцо. Может быть, я смогу найти его и… покончить с этим проклятием.

Марли не могла больше принимать участия в разговоре. Что, если это и в самом деле правда? Что, если она никогда не найдет своей любви? Она вздохнула. Наверное, права мама. Быстро пробормотав:

— Извините меня, — она положила салфетку и направилась в спальню.

За спиной она еще слышала голос бабушки, обращенный к Бриджит.

— О, ты так любила ту старую люстру в гостиной, — говорила она. — Когда ты была совсем крошкой, то единственным местом, где ты могла уснуть, был старый круглый стол, стоящий прямо под люстрой. Лежащая в плетеной колыбельке, ты часами смотрела на ее подвески, будто зачарованная ими.

Когда Марли подошла к спальне, она принюхалась и подумала, не горит ли что-нибудь на кухне. Но нет. На миг она могла поклясться, что ощутила запах…

— Сигара, — внезапно прошептала она, поворачиваясь вокруг, чтобы оказаться лицом к лицу с Кэшем.

— С тобой все в порядке?

Она покачала головой.

— Не знаю. Ты чувствуешь запах?

Он выглядел смущенным и невероятно сексуальным. На секунду он выглядел по-настоящему удивленным, как будто действительно уловил запах сигар и виски и тоже поверил в сверхъестественное.

— Нет, — уверенно ответил он, качая головой.

— Мой отец Джаспер курил сигары, — сказала Марли. Взглянув на свои наручные часы, она ахнула: — У нас совсем немного времени, чтобы успеть в студию.

— Я почти забыл про шоу, — признался Кэш.

— Это легко, когда слушаешь бабулю.

Он кивнул и улыбнулся ей.

— Твоя бабуля Джинни действительно оригинальна.

— Жаль, что ты так мало поговорил с моими родителями.

Он засомневался, потом посмотрел ей прямо в глаза и ответил:

— В другой раз.

Ее сердце затрепетало. Кэш Шэмпейн собирался прийти сюда еще! Она глубоко вздохнула. Конечно, бабуля Джинни ошибается. Пусть Бриджит и Эди верят в эти сказки.

— Мы обязательно победим, — прошептала Марли, уверенная, что сможет опровергнуть предсказания бабули Джинни.

— Чертовски верно, — подтвердил Кэш. — Послушай, ты же не поверила во все это? — Он вздохнул, поднял палец и провел им по ее щеке сверху вниз. — В ее рассказе миллион дыр, Марли. Как могла Марисса видеть своего возлюбленного на дороге, если была в болоте? И почему солдаты-северяне оставили люстру и портрет нетронутыми, когда грабили дом? — Его глаза наполнились страстью, когда скользнули по ней. — Нам было так хорошо прошлой ночью, неужели ты действительно думаешь, что твоя любовь обречена на неудачу?

— Ты говоришь, как бывший полицейский.

Нагнувшись, он нашел ее губы и прижался к ним своими. Поцелуй зажег в ней огни счастья.

— Женщины, страдающие от свадебного проклятия, не целуются так горячо, — прошептал он.

— Секс — не проблема. Все дело в романтике.

Он улыбнулся.

— Из сегодняшнего шоу мы выйдем победителями, Марли Беннинг, — пообещал он, — всего через несколько часов у тебя будут деньги, чтобы открыть свой бизнес, и вся твоя жизнь с этой минуты пойдет наилучшим образом.

Через час они уже были в студии. Зная, что родители, сестры и бабуля Джинни сейчас смотрят телевизор, Марли послала им еле заметную улыбку. Кэш, сидевший рядом, сжал ее руку.

— Наши дела неплохи, — прошептал он.

— Да.

Ее быстрая улыбка показала Кэшу, что она не только хочет выиграть большой приз, но и разделить с ним свой восторг.

Определить настроение у зрителей в студии было невозможно. Марли прищурилась, пытаясь разглядеть их, но сцена была залита таким ярким светом, что он резал глаза. Она едва могла различить ряды; все остальное было погружено в чернильную тьму, и только шум выдавал присутствие людей.

Наконец Тревор Майлейн произнес, обращаясь к зрителям:

— У вас была целая неделя, чтобы составить впечатление об этих трех молодых парах. Вы наблюдали их каждое движение… видели, как они целуются, обнимаются, говорят друг с другом. И все время вы оценивали их. Вы знаете, кто из них пылкий и кто нет. Кто хочет романтических отношений, а кто просто притворяется влюбленным, чтобы выиграть. Сегодня ваша очередь занять центральное место. Только вы можете решить: направится ли кто-нибудь из участников к алтарю?

— Кэш и Эди, — пронзительно закричал кто-то.

— Готовы ли вы еще раз отдать свои голоса? — спросил Тревор.