Я впервые покупала мужскую одежду. Оказывается, и в ней много секретов.

Сосредоточиться было сложно. Вокруг меня в торговом центре царила предпраздничная суета. Люди шли мимо плотным потоком с красными надувными сердцами, валентинками, букетами цветов…

– Что значит «срезанный воротник»? – вернулась я к предмету нашего разговора.

– Это значит, что у воротника характерный крой, который оставляет достаточно места для галстучного узла. Такой воротник выглядит элегантнее, чем классический отложной.

Я понимающе закивала головой.

– Но преимущества данной рубашки не только в этом, – продолжала продавщица. – Посмотрите на двойные французские манжеты, скроенные специально под запонки. Взгляните, как мерцают пуговицы из настоящего перламутра!..

Тут я почувствовала, что эта рубашка создана именно для тебя.

– А еще, – она загадочно улыбнулась. – Здесь девятнадцать стежков на дюйм – для увеличения эластичности швов.

Я не стала уточнять про девятнадцать стежков. Решение было уже принято – ты обязательно станешь обладателем этой чудесной рубашки.

Завтра тебя будет ждать сюрприз. Когда ты примеришь мой подарок, ты непременно воскликнешь: «Тебе удалось найти именно то, что я хотел! Я приглашаю тебя на романтический ужин, ведь это наш праздник!»

Я впервые покупала мужскую одежду…

В день святого Валентина ты, как обычно, заехал за мной после работы. Всю дорогу домой я нетерпеливо ерзала. Наверное, ты тоже приготовил мне сюрприз и притворяешься, что никакого праздника нет, чтобы не исчез эффект неожиданности от твоего подарка.

– Мне еще нужно немного поработать, – сказал ты, когда мы приехали, и направился в кабинет, к компьютеру.

Прошел час. Ты всё не выходил из своего кабинета. Потом еще час…

Обманываться дальше было невозможно. Я взяла рубашку и принесла её тебе.

– Это для тебя, – сказала я грустно. – Чтобы ты не забывал о тонких материях человеческих отношений.

Увы, я не смогла удержаться от многозначительного намёка.

Ты посмотрел на меня, потом на подарок в блестящей бумаге, открытку в виде сердечка под упаковочным бантиком, потом опять на меня.

– Да, я забыл о Дне влюбленных. Извини, совсем заработался… – улыбаясь, сказал ты.

– Такое невнимание может разорвать тонкие ткани романтики, – продолжала я свой иносказательный разговор.

– Призвание женщины именно в том и состоит, чтобы создавать и оберегать эти тонкие материи, – парировал ты.

Призвание женщины – создавать и оберегать тонкие ткани отношений…

– Я согласна, если самый близкий мне человек не будет меня подводить.

Ты стал серьезным:

– В самом главном я тебя никогда не подводил.

– Главном для тебя, – возразила я. – Разве сложно подарить хотя бы валентинку?

– Мы же с тобой вместе. Разве это не самое важное? Разве можно сравнивать это с дешевой открыткой для школьниц? Абсолютно несоизмеримые вещи.

– Я жду проявления чувств любимого человека, его внимания, – объяснила я. – Почему я должна напоминать и просить тебя об этом?

– Потому что я устроен по-другому, мои чувства проявляются совсем не так, как у тебя, – спокойно сказал ты.

Потом взял в руки телефон и вышел из комнаты. Вернулся через минуту в прекрасном расположении духа и стал распаковывать мой подарок.

Рубашка подошла идеально, села как влитая.

Я удовлетворенно улыбнулась.

Ты посмотрелся в зеркало и сказал, покровительственно глядя на меня:

– О чем мы спорим? В самом изысканном ресторане Питера нас ждет романтический ужин, я уже заказал столик. На такое важное мероприятие я надену именно эту рубашку.

Ты застегнул перламутровые пуговицы и с довольным видом произнес:

– Видишь, я прекрасно разбираюсь в тонких материях.

– Можно с вами побеседовать не о работе, а на личную тему? – Александр вошел в мой кабинет и плотно закрыл за собой дверь.

Я утвердительно кивнула.

Прошло два месяца после нашего откровенного разговора о его семейной жизни. Наш коммерческий директор пытался с головой уйти в работу. Но его глаза выдавали затаенную грусть и озабоченность.

– Мне нужно с кем-нибудь поговорить. – Александр тяжело опустился на стул. – Может, это кризис семейных отношений? Или кризис среднего возраста?

– Кризис двадцатипятилетнего мужчины, у которого за плечами целых три года счастливой семейной жизни? – переспросила я с улыбкой.

Александр не заметил моей иронии.

– Говорят, что через три года по физическим законам наступает кризис, и любовь умирает, – грустно сказал он.

Я возразила:

– Есть и другие законы, не только физические. Вообще, мы постоянно переживаем кризисы – растем, развиваемся. Мне кажется, что ни время, ни кризис не убивают отношения. Лишь помогают понять, что – настоящее, а что – нет.

– А я всё еще не могу разобраться, – сказал Александр, беспокойно передвигая по безымянному пальцу обручальное кольцо. – Я бы хотел сохранить семью. Женя – удивительная женщина: терпит весь тот кошмар, который я ей устроил. Она не ставит ультиматумов, не закатывает истерик. В отличие от той, которой я увлекся.

Александр замолчал и глубоко вздохнул.

– Иногда накатывает тоска, – продолжил он дрогнувшим голосом. – Если говорить честно, мне больно отказываться от любви.

– Почему отказываться? Ты же изначально выбрал именно ту женщину, которая любит тебя сильно и безусловно.