являющиеся дорогой или площадью.

Пока иду — не забываю использовать своё «восприятие». И именно оно «показывает» мне нескольких человек, которые засели в «секрете» за ближайшими деревьями и несколькими каменными глыбами.

Маги…

Я передвигаюсь не торопясь, бесшумно, а потому никто не замечает моего приближения. Остановившись за ещё одним каменным обломком, я прислушиваюсь к своим ощущениям, «расширияю» их, распространяю на несколько десятков метров дальше, пока магические вибрации не считывают всех, кто скрывается в засаде.

Я фыркаю себе под нос.

Засада! Одно название.

Эти культисты, кем бы ни были, и на кого бы ни работали, являлись простаками. Да, я видел в сознании колдуна, которого допрашивал, что они имели какие-то свои лесные поселения, тренировались в искусстве владения оружием и магии, работали на какого-то Владеющего, проводили жуткие, кровавые жертвоприношения — но по сравнению со мной они были слюнявыми юнцами.

Эти люди не могут меня заметить. Не могут почувствовать магические эманации, которыми я заполоняю энергоструктуру мира вокруг них.

Да и в схватке, уверен, эти три увальня, два из которых рангов Таскалора, и один — Сейнорай, не смогли бы противопоставить мне абсолютно ничего…

— Дай глотнуть, — просит первый голос.

— Руки убери! Тут ничё не осталось почти, — отвечает второй.

— Да чё ты жмёшься⁈

— Отвали нахрен!

— Тише, придурки! — шипит третий. — Мы в засаде! И не сквернословьте!

— Да какой идиот сюда сунется?

— Идиот может и никакой, а тварей вокруг бродит достаточно! Забыл, как неделю назад патруль разодранный нашли⁈

— Ну так это где было…

Звук шлепка, как будто кто-то получил затрещину.

— Ай!

— Мозгами пораскиньте и перестаньте бухать, идиоты! Всего-то осталось дождаться, когда поднимут остатки этой хрени из подвалов дворца! А обратно уже пойдём ходко. Я хочу вернуться!

— Все хотят… — хмуро замечает второй голос. — Во имя Зверя, мы можем, наконец, подняться… Стать на ступеньку ближе…

— Будете продолжать в таком же духе — и никуда не поднимитесь, бараны! Вы когда молились последний раз⁈

— Зеал всё равно нас не слышит… А-а-а!

— Тихо, сука! Ты что, ошалел, такое вслух произносить⁈ Да ещё и при мне, при старшем в тройке⁈ Зеал слышит всё! И если бы ты уделял поклонению больше внимания, то знал бы, чувствовал бы это! Вы совсем запились здесь!

— Да ладно тебе, Ждан… В таком месте — как не пить? С ума можно сойти… Ты слыхал, что говорят о третьей группе? Никого из них не видели… Разведчики говорят, что они заблудились, и их порвали, высушили какие-то…

— Неудивительно, что заблудились! — фыркает первый. — С такими-то картами… Чудо, что мы сами вышли к этим развалинам. Как-будто этот Владеющий не мог нормальных указаний передать!

— Торопится, видать, куда-то.

— Ты слыхал вообще, что происходит? Конечно, торопится! Война пришла в Свободные земли! Говорят, и в других Анклавах волнения. Все борются за Осколки, и этот камень как-то поможет нашему покровителю.

— Во имя Зверя.

— Во имя Зверя!

Они замолкают, и я понимаю, что услышал всё, что только можно. Немного информации, и не самая полезная — но что уж тут поделать, это простые забулдыги, которых отрядили в дозор — даже не самые религиозные, если я правильно понял их разговор.

Пробраться мимо них не составит никакого труда, но на всякий случай я не спешу лезть вперёд. Для начала огибаю развалины, вырисовывающиеся во мгле за деревьями, проверяю, есть ли ещё засады. И обнаруживаю два таких же секрета, только не в пример лучше спрятанных.

Но не от моего «восприятия».

Во всех них присутствуют почти ничего не умеющие Таскалоры и по одному Сейнорай. Плюс — постоянно перемещающийся патруль, гуляющий вдоль окраины, очерчевающей древние развалины. Мимо него пробраться тоже не составляет труда, ибо старый город оказывается довольно большим.

Двух-трёх-четырёх этажные, обвалившиеся здания, разбегаются в стороны словно огромная паутина. Улицы завалены остатками верхних этажей построек, заросли уже довольно высокими деревьями. Да и вообще, «городской» (если так можно выразиться) пейзаж на самом деле «врос» в окружающую среду.

Завораживающее и даже, в чём-то красивое, зрелище… Укрытые вечным полумраком улицы, светящиеся небольшими наростами на растениях и остатках каменной кладки, монументальные остовы памятников, изображающих человеческие фигуры, неясные вспышки в кронах деревьев…

К сожалению, разглядывать всё это нет времени.

Я решаю двигаться тихо до того момента, пока будет возможно. Вызвав вокруг себя щит и накинув на него полог иллюзии, стараясь держаться в тени зданий, словно вор крадусь по давно умершему и опустошённому месту, выискивая Твагрит.

И тех, кто его выискивает.

Пару раз натыкаюсь на одинокие костры, вокруг которых сидят люди, закутанные в балахоны и… затянутые в обшитые человеческой кожей доспехи. Какая мерзость…

Подслушивая их разговоры, я узнаю мало нового об этом культе, но зато понимаю, что Твагрит достают откуда-то из подвалов дворца, в центральной части бывшего города.

Собственно, добраться туда не составляет труда. Я уже успел убедиться, что улицы прямые, и тянутся в одном направлении. Полагаю, как раз в самый центр…

Так оно и оказывается — обогнув заслон на некоем подобии площади с разрушенным фонтаном, я приближаюсь к монументальному некогда строению. Да даже сейчас широченная лестница, наполовину уцелевшая колоннада и само восьмиэтажное здание, увенчанное разрушенным куполом, смотрится впечатляюще.

Ничуть не уступает многим зданиям в том же Тиал-лире, а в ощущении «величия» те и вовсе проигрывают этой развалине…

— Значит, в подвалах?.. — шепчу я еле слышно, разглядывая людей, которые суетятся на ступенях у входа. — Разгребаете завалы, да?

Устроившись на втором этаже ближайшего к дворцу здания, ещё какое-то время наблюдаю за перемещениями людей.

Культистов было много — я насчитал больше трёх сотен человек, пока добирался сюда — но справиться с ними я мог бы в любой момент.

Может, конечно, внутри дворца и были сильные маги, но судя по разговорам людей, сам Владеющий, который отправил сюда культистов, был где-то далеко, а его слуги…

Никто из тех, кого я видел, не смог бы справиться со мной.

Но нападать на культистов я не спешу, по одной простой причине: жду, пока они достанут Твагрит из подземелий. А уж когда закончат — я заберу себе нужное количество кристалла.

Слегка смущало то, что я понятия не имел, сколько Твагрита потребуется для «возвращения» Беренгара. Хотя, пока у меня имелось свободное время — в Элларе Зеллера и немного в Тиал-Лире — я почитал про этот минерал в книгах.

О нём было немного информации — о том, что раньше этот камень использовали в рецептах некоторых зелий, в качестве лекарства, в сочетании с некоторыми растениями, как проводник для некоторых заклинаний.

Но ничего о том, как можно было бы с его помощью вернуть душу умершего человека!

Так что, видимо, придётся разбираться по ходу…

— «Ты уже такое делал, разберёшься»! — едва слышно передразнил я призрачного старика, произнёсшего эти слова несколько месяцев назад. — Легко сказать! Разберёшься!

Переведя взгляд на перчатку, хмурюсь:

— Надеюсь, хотя бы ты мне поможешь.

«Разумеется, кхагар… Любое твоё желание… Наша память богата… Мы сделаем всё, что от нас зависит…»

В последнее время я ловлю себя на мысли, что постоянно прикасаюсь «простой» рукой к перчатке и смотрю на неё. Меня завораживают клубы светящейся энергии, которые в ней пульсируют, и я чувствую странное родство с голосами внутри…

Тряхнув головой, отгоняю наваждение.

Проклятье, да что со мной такое⁈

Оторвавшись от перчатки, я перевожу взгляд на дворец. Как раз в тот момент, когда из арочного провала главного входа появляется процессия. Примерно пять десятков человек, которые тащат на тяжёлых (это видно даже с такого расстояния) носилках десять здоровенных ящиков.

Я довольно потираю руки. Отлично! Теперь надо дождаться удобного момента и…

— А-а-а-а-а…

…бумммм…

Отдалённый грохот заставляет меня оторваться от разглядывания процессии культистов.

Кажется, это с той стороны, откуда я пришёл… Что там происходит?

Культисты, которые едва-едва успевают спуститься по лестнице, тоже замирают. Они быстро укладывают ящики на скрытые под густой травой плиты, переглядываются, негромко переговариваются и встают перед своей добычей полукругом. Одна из фигур в балахоне, самая рослая, скинув капюшон приподнимает голову и ведёт носом, словно гончая, принюхивающаяся к следу добычи.

Это мужчина — высокий, мускулистый, насколько можно судить, с неопрятной рыжеватой бородой и совершенно лысой, блестящей от пота макушкой, татуированной непонятными символами.

Затем этот человек вскидывает руку, что-то выкрикивает — и несколько человек из тех, что вышли из дворца, срываются с места, разбегаясь по четырём улицам.

А я «внутренним» зрением вижу, как от каждого