дико интересно копаться во всем этом. И я испытал настоящую гордость, когда впервые понял как работает тот самый модуль-накопитель. Видимо, все же стоило, в свое время, поступать на программиста. Сейчас бы одной левой расколол бы весь этот магический бейсик.

Впрочем, как бы меня не перло, но чуда не произошло. Я, конечно, немного разобрался что к чему, но к моменту въезда во второй на моем пути крупный город, и речи быть не могло о том, чтобы свободно разбираться в магии. А жаль, ведь впереди меня поджидала очередная неприятность.

Глава 8

Городок назывался Фарвис. Он был гораздо меньше по размеру и гораздо больше походил на деревню чем Вохштерн. Вообще, мне лично кажется, что и городом-то этот несчастный Фарвис называли только из-за того, что вокруг него была выстроена крепостная стена. Невысокая, конечно, зато настоящая, каменная.

Не знаю кто когда-то решил на этом месте заложить город. Не понятно было так же зачем он это сделал, так как городок находился в стороне от реки, а следовательно, рыбу особо не половишь. С другой стороны, и тракт его тоже огибал, что не позволяло стать поселению эдаким караван-сараем на пути в Вохштерн. Короче говоря — городок-несуразица, хрен знает каким образом умудряющийся выживать.

Я бы тоже вряд ли стал в него заезжать, если бы не необходимость: Ромчик каким-то образом умудрился потерять одну из своих подков. Причем, гад такой, не удосужился вовремя сообщить. Хоть бы всхрапнул как-то недовольно или еще как обозначил неудобство. Нет, харакер у моего коня оказался стойкий, нордический (читай пофигистический), поэтому этот непарнокопытный викинг так и хромал себе молча без одного ботинка, пока даже до меня не дошло, что что-то тут не так. А раз из меня кузнец как из Ромчика балерина, то пришлось нам заложить крюк и шкандыбать в этот богами клятый Фарвис.

Впрочем, городок хоть и выглядел как типичное местное захолустье, все же, на мое счастье (так как Ромчику было совершенно пофиг), был развит намного лучше тех убогих деревенек, сквозь которые я проезжал до этого. Тут имелся не только кузнец, но и даже настоящий трактир с постоялым двором. На кой черт в городишке, в который путники через раз заворачивают, нужен постоялый двор я так и не понял. Но раз есть, значит надо.

Кузнец оказался мужиком адекватным, честным, а самое главное — ответственным. Он быстренько переподковал флегматично смотрящего вдаль конягу. Проверил остальные его подковы. Глянул на стремена, подпругу, после чего честно предупредил, что мне лучше сходить к шорнику, так как какая-то деталь этого конского бдсм наряда пообтрепалась и вот-вот порвется. Растрогавшись от того, что есть еще на этом свете честные люди, я дал ему немного больше, чем он запросил и провожаемый благодарностями кузнеца, верхом на свежепереобутом Ромчике направился к шорнику. Благо, тот находился неподалеку.

Вся моя вера в добрых людей мигом рассеялась, стоило мне заметить семейное сходство между ушлым кузнецом и не менее ушлым, как в последствии оказалось, шорником. Захотелось разозлиться и немного побуянить, дабы указать некоторым умникам их настоящее место. Но я не стал, так как указанная кузнецом деталь действительно выглядела ветховатой, а за свою работу шорник запросил не так уж и много. Правда сразу предупредил, что до вечера не справится, однако тут же меня успокоил тем, что у них в городе имеется отличный трактир, в котором, о чудо, есть даже свободные комнаты. Поняли, да? Вот и я тогда понял.

Раздражение вновь всколыхнулось во мне, но так же быстро отпустило. День перевалил за вторую половину, а значит мне придется вновь ночевать под каким-нибудь кустом. О, знали бы вы как мне это надоело. Пусть даже сейчас на дворе стоит некоторое подобие лета, однако ночью все равно холодно. С одной стороны. Так как другая повернута к огню костра. Честно говоря, я сам себе во время своих ночевок под открытым небом напоминаю плохо приготовленную сосиску: с одной стороны уже обуглившуюся, а с другой — недожаренную. В общем, думаю вы поняли почему я выбрал вариант переночевать в более-менее нормальной обстановке, даже осознавая, что на мне хотят поиметь некий гешефт.

Как бы описать местный трактир? Представьте себе длиннющий сарай, построенный из средних размеров, плохо ошкуренных, бревен. Маленькие окошки, маленькая даже для меня кособокая дверь. Все это покрыто соломой.

Солома же и является первым, что встречает посетителя внутри. Ею устелен весь пол главного зала. Главный зал — это просто большая комната, размером где-то в половину здания, заставленная длиннющими, крепкими и, судя по всему, приколоченными к полу, столами в компании точно таких же длиннющих лавок. Пара тележных колес под потолком, чья задача, если судить по свечкам, что подобно воробьям облепили оба обода, работать люстрами. Со своей задачей, к слову, они справлялись откровенно хреново и, если бы не мое зрение, то фиг бы что я тут сумел разглядеть. Впрочем, там и рассматривать-то нечего было — остальная обстановка представляла собой некое подобие барной стойки с находящимися рядом с нею двумя дверьми и мужиком, скорее всего, местным трактирщиком.

Как я позже узнал: та дверь, что была напротив входной, вела прямиком в небольшой глухой коридорчик, из которого можно было попасть в одну из четырех сдаваемых посуточно каморок. За второй же дверью, за той, что находилась прямо за спиной трактирщика, располагались кухня и мыльня. Это, естественно, были разные помещения, хоть и смежные. Как по мне — гениальное в своей простоте архитектурное решение, позволяющее пользоваться одной печью и для помывки, и для приготовления пищи.

Зал был почти пуст, если не считать компании, состоящей из четырех выпивох, расположившихся у ближайшего к двери окошка, так что с поиском свободного места проблем не оказалось. Мне полумрак, в который был погружен главный трактирный зал совершенно не мешал, поэтому, договорившись с хозяином о жилье на эту ночь для меня и Ромчика, я направился к дальнему от входа столику, за который и приземлился в ожидании подавальщицы.

Та оказалась девушкой во всех отношениях приятной, но я, помня свой Вохштернский опыт и не желая вновь проснуться в какому-нибудь крайне неприятном месте, на все ее попытки продемонстрировать свои прелести не реагировал совершенно. Поняв, что в качестве спутника на эту ночь она меня не интересует, девчонка, к некоторой моей досаде (А что? Кому не нравится, когда за ним девчонки бегают?), ничуть не расстроилась и, выслушав мой заказ, довольно споро принялась за его